Вилла в Италии - Эдмондсон Элизабет. Страница 35

— Эта дама все больше и больше оказывается чертовски интересной личностью, — развеселился Люциус. — Давайте надеяться, что наши поиски принесут какую-то информацию о ней. Может, она вела дневник? Я считаю, что нам надо организоваться. Прежде всего: принимаем ли мы за чистую монету слова о том, что не найдем кодицилл путем поисков? Или все же начнем обыскивать виллу сверху донизу? Единственное, что нам не надо обшаривать, — это книги. Кальдерини проговорился в момент откровения, что Бенедетта поснимала их все с полок и перетряхнула каждую, прежде чем стереть с них пыль и поставить обратно.

— Если мы собираемся все обшаривать, надо действовать методично, — высказался Джордж.

— Здесь, вероятно, есть чердаки, куда десятилетиями складывали ненужную рухлядь, — предположила Делия. — Вы могли бы начать оттуда.

Почему мужчины всегда рвутся все организовывать? Откуда у них это стремление направлять энергию других людей на то, что они считают правильными целями?

— Нет, — покачал головой Люциус. — Чердаки пусты. Они были очищены несколько лет назад; так сказал Кальдерини.

— Это большое облегчение. Тогда вы давайте организуйте поиски, а я собираюсь понежиться на солнышке и немного поразмышлять. Джессика, ты постоянно читаешь детективы — пошевели мозгами, сделайся на время Эркюлем Пуаро или инспектором Как-его-там, подедуцируй немного.

Уайлд не был склонен к праздному времяпрепровождению.

— Марджори, почему бы вам для начала не показать мне дом, сад и всю прилегающую территорию? Или вы все здесь только и делаете, что ленитесь?

— Здесь больше и нечего было делать, — заметил Джордж.

— Мы ждали вашего приезда. В конце концов, мы представления не имели, зачем нас здесь собрали, — добавила писательница.

— Даже если так, жизнь слишком коротка, чтобы лентяйничать, особенно когда пошел обратный отсчет нашего тридцатидвухдневного с половиной срока.

Свифт неожиданно вступилась за Воэн:

— Поскольку у Делии застужены бронхи, для нее самое лучшее посидеть на солнце.

— Я чувствую, от него житья не будет, — вздохнула певица. Она лежала, откинувшись, в шезлонге, прикрыв глаза и заслонив лицо от солнца широкополой шляпой.

— Ты говоришь о Люциусе?

— О нем. Он из тех людей, кто всегда знает, что делать, и всеми командует.

— Видимо, да.

Некоторое время царило молчание. Потом Джессика его нарушила:

— Как по-твоему, он привлекательный?

— Не в моем вкусе. Можешь попробовать на нем свои чары, но он не производит впечатления слишком восприимчивого. К тому же в его возрасте он, вероятно, либо женат, либо гомик.

— Уайлд может быть разведенным. По-моему, американцы только и делают, что разводятся. В любом случае он не гомик.

— Тогда Люциус в твоем распоряжении.

— Вообще-то он и не в моем вкусе, — поджала губы Джессика.

Но Делия уже не слушала. Привстав, она смотрела в сторону ворот, прикрыв рукой глаза от солнца.

— К нам кто-то едет.

— Не адвокат, надеюсь?

— Нет, маленький смешной человечек с усами. На велосипеде. С черной сумкой на багажнике. Слушай, а это не может быть настройщик? — В мгновение ока Воэн была на ногах.

Человек слез с велосипеда, вытер лоб и огляделся.

— Pianoforte? [25]— с надеждой спросила Делия.

Лицо мужчины расплылось в приятной улыбке, и он кивнул:

— Si, pianoforte.

Джессика посмотрела, как они скрылись в доме, потом опять легла и стала лениво слушать доносящееся из-за закрытых ставен треньканье клавиш. Она ревновала Делию к музыке. Ей тоже хотелось бы иметь какое-то дело в жизни, столь же всепоглощающее, требующее такой же самоотдачи.

Подруга велела ей включить мозги, заняться дедукцией. У нее действительно был логический склад ума, но с чего начать?

Из дома в аркаду вышел Джордж в белой рубашке с короткими рукавами, которая его молодила. Ученый нес книгу.

— Идите садитесь сюда, — позвала Мелдон. — Я пытаюсь разложить по порядку детали этой головоломки. Только деталей, похоже, не так много. Вам не кажется, что Беатриче Маласпина стала сейчас еще более загадочной, чем была раньше?

— Моя мать говорила, чтобы отыскать что-нибудь, надо поставить себя на место того человека, который это потерял или спрятал.

— Желаю вам удачи. Пока что образ мыслей Беатриче Маласпины для меня закрытая книга.

— У Марджори есть способность проникать в суть вещей, — напомнил Джордж. — И богатое воображение. Возможно, она сможет понять что-то в психологии Беатриче Маласпины. А пока что я нашел вот эту книгу, и, думаю, она вас заинтересует. Вы спрашивали о пропорциях здешних комнат. Здесь все разложено по полочкам.

Джессика взяла книгу.

— «Классическая архитектура», — пробежалась глазами по странице. — Не искусство, а математика. — Она честно посмотрела в глаза Джорджу. — Мои математические способности подзаржавели. Я не применяла их со времен выпускных экзаменов в университете.

— Тогда, может быть, самое время их применить.

— Ну что, настроили? Все в порядке? — спросила Джессика, когда Делия со счастливым видом вышла из дома.

— Превосходно, — ответила Воэн, плюхаясь в шезлонг. — Чудесно. Люциус сейчас расплачивается. Я хотела сама, но, кажется, он назначил себя казначеем.

— Прямо-таки Лорд Верховный Комиссар Всего На Свете. Делия откинулась в шезлонге. Когда-то она сгорела бы от желания поскорее сесть за фортепьяно, но сейчас, хоть и была рада, что рояль приведен в рабочее состояние, с недоумением заметила — ей совсем не хочется работать. «Но я действительно пока не могу, мои бронхи еще заложены», — сказала она себе, закрывая глаза и лениво погружаясь в полумечтательное-полудремотное состояние.

Джессика говорила что-то о рояле. Мол, в их с Ричи квартире стоял рояль, на котором никогда не играли. Тео все поддразнивал ее на этот счет — говорил, что из-за рояля гостиная похожа на клуб.

— Помнишь тот крохотный ресторанчик, который так нравился Тео, где все столы были сдвинуты вместе и хозяин имел обыкновение наигрывать на пианино, подпевая себе низким, медовым голосом а-ля Синатра?

Зачем Джессике непременно надо упоминать Тео? Мгновенное, яркое как вспышка, воспоминание из тех ненавистных, что так расстраивали Делию, — и она увидела, как они с Рэдли впервые вышли в свет. Обедали в том самом ресторане. Уютный полумрак зала со сдвинутыми вместе столами, все места заняты, даже очередь у дверей стояла. Тео был здесь, очевидно, желанным гостем, потому что для них тотчас волшебным образом отыскался столик, и официант, сама предупредительность, без конца предлагал то рыбу, то дичь, то устриц.

На следующее утро, в воскресенье, Тео повез ее на реку, где они взяли лодку и поплыли вверх по течению. Кругом раскинулись луга, в бледно-голубом осеннем небе парили птицы, а по берегам пламенеющие деревья роняли в воду желтые и красные листья.

Делия была сокрушена его мужественностью — расстегнутая рубашка с закатанными рукавами, руки с перекатывающимися мускулами, когда он играючи управлялся с веслами!

— Я греб за свой колледж, — усмехнулся он в ответ на похвалу за мастерство, — когда участвовал в состязаниях по гребле между Оксфордом и Кембриджем.

Фелисити, вероятно, отправилась с Тео в постель вместо Делии в первый же день их знакомства: Почему же ей самой потребовалось столько времени, чтобы, наконец, заняться с ним любовью? Рэдли усердно добивался ее расположения; по крайней мере, так оно выглядело. Ухаживал в старомодном духе, не считаясь с модными веяниями. Когда он впервые ее поцеловал — не легонько, а со страстью и смыслом, — Делия почувствовала ослепление, и слабость, и беспомощность. Но он не пошел дальше, ограничился поцелуем. В тот раз, во всяком случае.

Стало бы ей легче, если бы то была обычная несерьезная, ни к чему не обязывающая похоть, если бы за их отношениями не угадывалось никакой любви, по крайней мере с его стороны? Испытывал ли он к ней что-то большее, чем самые умеренные чувства?