Крестная мать (Невеста насилия) - Модиньяни Ева. Страница 56

– Ничего подобного! – не очень уверенно возразил Шон.

Ему вдруг стало грустно и горько. Проклятые призраки прошлого отравляли день сегодняшний. До отъезда Нэнси на Сицилию все казалось таким ясным и безоблачным. Протяни руку – и вот оно, счастье, полное, безграничное счастье.

– А может, бросим все? – неожиданно предложил Шон.

– Что все? – удивилась Нэнси.

– Нью-Йорк, мой бизнес, квартиру, твой университет…

Нэнси вспомнила квартиру Шона на Манхэттене с видом на Центральный парк, и сердце ее сжалось.

– Куда же мы уедем? – встревоженно спросила она.

– В Ирландию.

Об Ирландии девушка не знала ничего, только видела один фильм Джона Форда об этой стране.

– Ты шутишь? – недоуменно произнесла Нэнси.

– Нет. Ирландия – моя родина. Когда я был мальчишкой, отец рассказывал мне о прекрасном доме на зеленых холмах. Ирландия – чудесное место, если жить там с любимой.

– Издалека родина всегда кажется нам прекрасной, – возразила Нэнси, вспомнив Сицилию. – К воспоминаниям примешиваются ностальгия, волнение. И тогда, где бы ты ни оказался, вдали от родной земли начинаешь чувствовать себя словно в душной тюрьме. Каждому нужна такая далекая родина, о которой вспоминаешь с сожалением. Это сон, греза, иллюзия. Но когда сталкиваешься с реальностью, сны рассеиваются…

– Хорошо, – согласился Шон. – Никуда мы не уедем.

Нэнси облегченно вздохнула. Ей вовсе не хотелось расставаться с Америкой. С этой великой страной связана вся ее жизнь, все ее радости и горести; без Америки нет для нее будущего. Здесь пообещала Нэнси отцу стать большим человеком. И слово она сдержит.

Большой дом на зеленых холмах – это конец дороги, а Нэнси еще и не начинала свой путь.

Глава 29

Нэнси вошла в библиотеку и увидела Тейлора за столом, заваленным книгами. Он сидел, погруженный в чтение, у большого окна, за которым виднелись кроны деревьев. Солнечные лучи освещали белокурую голову, склоненную над книгами, и падали на белую льняную рубашку. Он засучил рукава, так что видны были крепкие загорелые руки, покрытые золотистыми волосами. Нэнси на мгновение остановилась, прижимая к груди книги, посмотрела на Тейлора, потом решительно подошла к нему.

– Привет, – тихонько поздоровалась девушка, чтобы не нарушать царившую в библиотеке тишину.

Молодой человек поднял голову, и в его больших голубых глазах вспыхнуло сначала изумление, а потом радость.

– Надо предупреждать о своем появлении заранее, – пробормотал он.

– Зачем? – удивилась Нэнси.

– Ты слишком хороша; у меня чуть сердце не остановилось. – И он шутливо поднес руку к груди.

Их разговор отвлек кое-кого из студентов, на Нэнси с Тейлором оглядывались, и преподаватель попросил их не мешать.

– Я возмущен! – Тейлор сделал вид, что обиделся. – Из-за тебя мне сделали замечание. Пошли отсюда.

Он быстро собрал книги, взял Нэнси за руку и вывел ее из читального зала.

– Куда ты хочешь пойти? – спросила девушка. Ее забавляла решительность молодого человека.

– Туда, где старые друзья могут спокойно побеседовать, – ответил он. – Тебя устраивает такое определение или объяснить подробней?

– Думаю, определение верное, по крайней мере пока верное, – кокетливо заметила Нэнси.

Они сдали книги и вышли на улицу. Через несколько минут Нэнси и Тейлор уже неслись в открытой машине в сторону океана и теплый июльский ветер трепал их волосы.

– Ты что, решил получить приз «Формулы-1»? – спросила Нэнси.

– На этом маршруте я любого гонщика обгоню, – похвастался Тейлор.

У старого порта он сбавил скорость. Проехав портовый квартал, Тейлор свернул к набережной, застроенной прекрасными виллами.

– По-моему, здесь можно спокойно побеседовать, – сказал он, остановив машину у гранитной ограды.

Обсаженная лаврами аллея вела к дверям новой виллы, окруженной азалиями и цветущим кизилом.

– На мой взгляд, здесь слишком спокойно, – заметила Нэнси. – Это что, домик семи гномов?

Нэнси не хотелось, чтобы Тейлор заблуждался на ее счет и рассчитывал на что-то, привезя девушку сюда. Он подошел к зеленой двери и, взмахнув рукой, пригласил Нэнси войти.

– Это мой дом, – сказал Тейлор, – говорят, построен по проекту Ле Корбюзье.

– Один из этапов истории искусства? – улыбнулась девушка. – А ты уверен, что он действительно твой?

– Родители подарили, когда я получил степень магистра по международной экономике.

– Неплохой подарок.

– Теперь он имеет смысл.

– Не поняла…

– Я пригласил в этот дом самую очаровательную и самую неуловимую девушку в мире.

– Я польщена! – рассмеялась Нэнси и изящно поклонилась. Она прошла в холл, где стеклянная стена открывала взору прекрасную панораму: на первом плане цветущий кустарник, дальше журчащий фонтан и еще дальше – безбрежная гладь океана. Нэнси легко повернулась на носках, бело-голубая клетчатая юбка приподнялась колоколом, приоткрыв стройные загорелые ноги. При этом она нечаянно уронила на пол сумочку, что носила на плече. Тейлор бросился поднимать и увидел выпавший из сумочки небольшой, но тяжелый предмет: маленький револьвер с рукояткой, отделанной перламутром.

– А это что такое? – сидя на корточках, спросил юноша, взвесив на ладони оружие.

– Не видишь, что ли? Револьвер… – усмехнулась Нэнси. Она подошла к Тейлору, взяла оружие и положила обратно в сумочку. Револьвер подарил ей Шон вскоре после возвращения с Сицилии.

«Может понадобиться», – сказал тогда ирландец. Нэнси ощутила ужас, когда Шон вложил ей в руку оружие. Перед ее глазами встала та жуткая сцена многолетней давности, которую она всеми силами старалась забыть. Она не хотела возражать Шону и положила тогда револьвер в сумочку, но заметила: «Думаю, я никогда не смогу выстрелить…»

Тейлор неожиданно нахмурился и серьезно сказал:

– Хотел бы я знать, почему восемнадцатилетняя студентка университета ходит с оружием… Нэнси попыталась отшутиться:

– Хочешь услышать подробный ответ? Рассказать тебе историю моей жизни, провести углубленный психологический анализ личности?

– Обожаю людей, что отвечают вопросом на вопрос. Сама посуди: ты на несколько месяцев исчезаешь из университета. Семья твоя тоже пропадает куда-то. Потом ты появляешься с револьвером в сумочке. Я люблю таинственность, но ты, право, перебарщиваешь.

Нэнси не захотела отвечать серьезно и сказала:

– Меня похитили. Хочешь знать подробности? Размер выкупа и условия освобождения?

– Не имеет значения, – оборвал ее Тейлор. Он открыл дверь и по освещенному коридору провел девушку к закрытому бассейну. Свет лился с потолка и проникал сквозь раздвижные стеклянные стены.

– Когда-нибудь я расскажу тебе о себе все, – пообещала Нэнси, – о моей жизни, моих романах и моих несчастьях.

Тейлор открыл стенной шкаф, где в образцовом порядке были сложены полотенца, махровые халаты и купальные костюмы.

– Я все более убеждаюсь, что ты – опасное создание, – сказал он.

– Опасность – мое ремесло, – улыбнулась девушка.

– Конечно, – согласился юноша. Потом он, видимо, решил сменить тему и тон и с беззаботной улыбкой спросил: – Хочешь, поплаваем вместе? – Тейлор протянул Нэнси купальный костюм, а она почувствовала себя неуверенно из-за этой резкой смены настроения у собеседника. Он только что был серьезен и строг, а теперь вдруг заговорил несколько игриво, словно легко флиртуя с ней, и любезно, как положено гостеприимному хозяину.

Тейлор исчез за дверью и через несколько минут появился в плавках. Тело у него было крепкое, мускулистое, атлетически развитое. Он прыгнул в воду и поплыл кролем, мощно и быстро; потом вынырнул и присел на бортик – вода струйками лилась с его тела. Нэнси стояла неподвижно, с купальником в руке. Она не знала, как ей поступать: что-то в этом юноше было особенное, непредсказуемое и удивительное.

Неожиданно Тейлор снова вернулся к их разговору:

– А впрочем, многое и так понятно.