Эхо во тьме - Риверс Франсин. Страница 74

По щекам старой женщины потекли слезы, но она улыбалась.

— Господь очистил ее.

Эти ее слова повергли Марка в еще более сильный гнев.

— Очистил для чего? Чтобы она стала достойной жертвой?

Дебора посмотрела на него.

— Для Его благой цели.

— Благой цели? Что благого было в ее смерти? Твоему Богу было достаточно крови жертвенных агнцев. — Марк нервно и зло рассмеялся. — Ты хочешь знать, почему Хадасса умерла? Потому что Его Сыну мало старых жертв. Он уже хочет крови тех, кто в Него верит!

Дебора слегка подняла голову.

— Сядь, Марк. Успокойся и послушай.

Он сел и опустил голову на руки.

— Что бы ты мне сейчас ни сказала, это уже ничего не изменит.

И все-таки душевный голод лишил Марка желания и дальше прикрываться своим гневом как щитом. Он чувствовал в себе усталость и духовное опустошение.

Дебора заговорила с ним спокойно, как с ребенком:

— Если бы сотник приказал легионеру идти в смертельный бой, разве тот не пошел бы?

— Хадасса не была воином.

— Разве? Рим строит целые полчища, чтобы завоевывать земли и брать людей в плен, чтобы расширять границы империи до самых дальних пределов. Но Хадасса была воином другого войска, которое ведет духовную войну за освобождение человеческих сердец. И в этой войне Бог неизбежно победит.

— Она свою битву проиграла, — сердито сказал Марк, отчетливо видя перед собой, как Юлия радуется смерти Хадассы.

— Но теперь ты здесь.

Тихие слова Деборы были для него подобны удару. Марк отодвинул стул и встал.

— Что еще мудрого ты мне скажешь?

Старая Дебора спокойно смотрела на него и больше ничего не говорила.

Марк вернулся к брошенному дому. Разозлившись, он пнул ногой дверь и поклялся, что больше никому ее не откроет.

26

Хадасса молча вошла в дом Юлии. По тому, куда Александр шел, она быстро поняла, куда она попала и к чьей вилле они направляются. Она тут же узнала то чувство, от которого у нее свело в животе, потому что это чувство долгое время было ей знакомо. Страх. И в то же время она знала, что в этом Божья воля, поэтому, когда Рашид нес ее на руках наверх по мраморным ступеням, а Александр стучался в дверь, Хадасса молилась, чтобы понять, чего именно хочет от нее Бог.

Дверь открыла молодая служанка. Хадасса ее не узнала. Приветствуя Александра с глубоким почтением, служанка, тем не менее, пристально посмотрела на Хадассу. Низко поклонившись, служанка пропустила их, и они вошли, и Рашид внес Хадассу в переднюю. Чувствуя сильное волнение, Хадасса попросила Рашида опустить ее. Он послушался и продолжал поддерживать ее под руку, чтобы ей легче было стоять. «Сюда, мой господин», — также волнуясь, сказала служанка, не осмеливаясь больше смотреть на Хадассу. Она быстро повела гостей к лестнице.

Хадасса тем временем осматривала пустую переднюю. Она вспомнила, что раньше тут были две статуи нимф, по одной с каждой стороны. Теперь же здесь остались только пальмы в горшках, которые засыхали, потому что за ними, судя по всему, давно никто не ухаживал. Стены когда-то были покрыты вавилонскими шпалерами. Теперь они были пусты. Мраморных тумб, на которых когда-то стояли коринфские вазы с цветами, тоже не было.

Опираясь на руку Рашида, Хадасса направилась к ступеням. Когда они дошли до лестницы, Рашид снова взял ее на руки.

— Что случилось? — прошептал он Хадассе на ухо, поднимая ее по ступеням.

— Ничего, — ответила она, глядя вниз, на перистиль. Фонтан по-прежнему бил, но вокруг него накопилось много грязи и битой черепицы.

Служанка осторожно постучала в дверь покоев, и ей открыл какой-то молодой человек. Взглянув на него, Хадасса тут же его узнала. Прометей. Он был для нее единственным другом в этом доме.

— Мой господин, — почтительно и в то же время мрачно поприветствовал он врача, явно испытывая облегчение от того, что видит Александра. Поклонившись, он добавил: — Прошу вас, входите. — И, отступив назад, указал рукой на центр комнаты. — Госпожа Юлия отдыхает. — Он смотрел, как Рашид внес Хадассу, и в его взгляде было не столько признательности или почтения, сколько простого любопытства.

Едва Хадасса увидела Юлию, лежащую в постели, как от ее страха не осталось и следа. Пораженная внешним видом своей прежней хозяйки, она вздрогнула. Рашид остановился.

Прометей прошел мимо них к постели. Склонившись, он дотронулся до плеча Юлии.

— Моя госпожа, пришел врач.

Юлия проснулась. Протянув руку, она дала Прометею возможность помочь ей сесть. Убрав влажные волосы с бледного лица, она сонными глазами оглядела покои. Затем, опираясь на руку Прометея, неуклюже встала.

— О! — невольно вырвалось у Хадассы. — Опусти меня, пожалуйста.

Рашид в этот момент понял, что они оказались в львином логове.

— Рашид, — попросила Хадасса.

Она поставил ее на ноги, как она велела, но продолжал держать ее за руку.

— Не приближайся к ней.

Хадасса не слышала его. Она неотрывно смотрела на Юлию. Та была одета в поношенную красную одежду, волосы были убраны наверх. Стараясь выглядеть как можно достойнее перед Александром, Юлия все равно не могла скрыть своей худобы и болезненного вида. Александр поклонился ей.

— Моя госпожа, — почтительно поприветствовал он ее.

— Не желаешь вина?

— Нет, спасибо, госпожа Юлия.

— Как хочешь. Правда, то, что я могу предложить, все равно невысокого качества, — сказала Юлия, и Хадасса поняла, что она много пьет. Юлия повернулась и посмотрела на нее. — Это и есть та самая знаменитая Рафа? — В ее голосе прозвучали нотки насмешки.

— Да, — ответил Александр. Он увидел, что Хадасса стоит на почтительном расстоянии от постели и Рашид крепко держит ее за руку. Он слегка нахмурился и посмотрел в твердое смуглое лицо араба. При взгляде на Рашида Александра вдруг охватила тревога. Что случилось? Он посмотрел арабу в глаза и слегка приподнял брови. Рашид сурово посмотрел на него, после чего перевел взгляд от Юлии к Рафе. Затем он снова посмотрел на Александра и быстро кивнул головой в сторону двери.

Сердце Александра бешено заколотилось.

— Мой слуга рассказывал мне о тебе, — сказала Юлия, глядя на женщину с закрытым лицом. — Говорят, ты можешь творить чудеса.

Хадасса сделала в ее сторону шаг и поморщилась, когда пальцы Рашида впились в ее руку.

— Чудеса доступны только тем, кто их в высшей степени достоин, — сказал Рашид, и такого мрачного голоса у него Хадасса еще никогда не слышала.

Юлия слегка улыбнулась и посмотрела на Прометея.

— Ну что я тебе говорила? — Та уязвимость, которую Хадасса только что видела в ней, моментально сменилась неприступной холодностью. Юлия посмотрела на Александра. — И сколько мне будет стоить прикосновение Рафы к моему несчастному и недостойному телу?

Александр вдруг почувствовал прилив сильной неприязни.

Хадасса тем временем сумела вырваться из рук Рашида и направилась к постели.

— Рафа! Не надо! — сказал ей Александр, испугавшись, что Хадасса сейчас откроет свое лицо, как уже сделала это у Фебы Валериан. В этом же доме больная была само исчадие злобы.

Юлия, не понимая, что происходит, попятилась от нее, расширив глаза от ужаса. Хадасса протянула к ней руку. Юлия, моргая, уставилась на нее. Подняв глаза, она посмотрела на Хадассу вопросительно, как бы пытаясь разглядеть, что же скрывается за этим покрывалом. Инстинктивно она тоже протянула навстречу руку, но тут же отдернула.

— Ты так мне и не сказала, сколько мне придется заплатить, — заносчиво сказала Юлия, прижав руку к груди.

— Твою душу, — мрачно произнес Рашид в тот момент, когда Хадасса сказала: — Ничего.

Юлия растерянно смотрела то на него, то на нее:

— Так что же?

— Я думал, что ты все-таки вызывала врача, — сказал ей Александр немного насмешливо. Потом он встал между Юлией и Хадассой. Деликатно взяв Юлию за руку, он повернул ее к постели. — Позволь мне осмотреть тебя и определить, что тебя беспокоит. Если хочешь, твоя прислуга может остаться.