Все, что блестит - Эндрюс Вирджиния. Страница 68

Чиновник зачитал нашу петицию, и судья Барроу обратил свой тяжелый взгляд на месье Поулка.

– Приступайте, – сказал он.

– Да, ваша честь, для начала я бы хотел вызвать месье Бо Андреа для дачи показаний.

Судья кивнул, Бо сжал мою руку и встал. Все глаза неотступно следили за ним, пока он шел к свидетельскому месту. Он быстро произнес клятву и сел.

– Месье Андреа, в качестве преамбулы к представляемому нами делу не расскажете ли вы суду своими собственными словами, почему, как и когда вы и Руби Тейт совершили подмену личностей между Руби и Жизель Андреа, которая в то время являлась вашей женой.

– Возражение, ваша честь, – сказал месье Вильямс. – Является или нет эта женщина Руби Тейт, будет решать суд.

Судья скривился.

– Месье Вильямс, здесь нет жюри, на которое стоит производить впечатление. Думаю, я способен понять данный вопрос без того, чтобы на меня оказывали давление. Пожалуйста, сэр. Давайте сделаем это как можно быстрее.

– Да, ваша честь, – произнес месье Вильямс и сел. У меня появилась надежда. «Возможно, в отношении нас все же будет проявлена справедливость», – подумала я.

Бо начал нашу историю. Не слышно было ни звука на всем протяжении его рассказа. Никто даже не кашлянул, не прочистил горло, а когда он закончил, в публике воцарилась еще более глубокая тишина. Как будто все окаменели. Я чувствовала, что все глаза устремлены на меня. Бо так хорошо изложил нашу историю, что многие задумались, не так ли это и есть на самом деле. Я почувствовала, как надежда растет и отгоняет мои беспокойные мысли.

Поднялся месье Вильямс.

– Всего несколько вопросов, если позволите, ваша честь.

– Продолжайте, – сказал судья.

– Месье Андреа, вы утверждаете, что вашей жене поставили диагноз энцефалита Св. Луиса, когда вы находились в своем загородном поместье. Диагноз поставил врач?

– Да.

– Разве врач не знал, что он ставит диагноз вашей жене, Жизель? – Бо посмотрел в сторону месье Поулка. – Если это так, то почему же вы не пригласили его сюда засвидетельствовать, что это была Жизель, а не Руби? – отчеканил месье Вильямс. Бо никак не отреагировал.

– Месье Андреа? – спросил судья.

– Я…

– Ваша честь, – заговорил месье Поулк, – поскольку близнецы столь идентичны, мы подумали, что доктор не сможет без сомнения засвидетельствовать, какую именно из близнецов он осматривал. Я изучил истории болезни близнецов насколько это возможно, и мы хотим признать, что однояйцевые близнецы имеют так много общих физиологических характеристик, что практически невозможно использовать медицинские данные для их опознания.

– Вы не хотите приобщить никакие медицинские показания к делу? – спросил судья Барроу.

– Нет, сэр.

– Тогда какие же веские доказательства вы намереваетесь приобщить к делу для обоснования этой фантастической истории, сэр? – спросил судья, переходя прямо к делу.

– В настоящее время мы готовы, – сказал месье Поулк, приближаясь к судье, – представить образцы почерка, по которым вы быстро сможете отличить одного близнеца от другого. Они взяты из школьных материалов и юридических документов, – проговорил месье Поулк и представил образцы.

Судья Барроу внимательно посмотрел на них.

– Мне, конечно, понадобится анализ эксперта.

– Мы хотели бы оставить за собой право предъявить их нашим экспертам, ваша честь, – произнес месье Вильямс.

– Конечно, – согласился судья и отложил образцы. – Есть еще вопросы к месье Андреа?

– Да, – сказал месье Вильямс, стоя между мной и Бо. Он скептически улыбнулся. – Сэр, вы утверждаете, что Поль Тейт, услышав этот фантастический план, добровольно вызвался взять больную сестру-близнеца к себе домой и притвориться, что она его жена?

– Правильно, – ответил Бо.

– Не могли бы вы объяснить суду, зачем ему это было нужно?

– Поль Тейт был предан Руби и хотел видеть ее счастливой. Он знал, что Перл – мой ребенок, и хотел, чтобы мы были все вместе.

Глэдис Тейт так громко простонала, что все повернулись и посмотрели на нее. Она закрыла глаза и опять привалилась к плечу Октавиуса.

– Месье? – спросил судья. Октавиус прошептал что-то на ухо Глэдис, ее веки вздрогнули и открылись. С огромным усилием она села прямо, затем кивнула, что с ней все в порядке.

– Итак, – продолжал месье Вильямс, – вы заявляете суду, что Поль Тейт охотно взял свою свояченицу, а затем настолько притворился, что она его жена, что, когда она умерла, впал в глубокую депрессию, явившуюся причиной его безвременной смерти? Все это он проделал, чтобы убедиться, что Руби Тейт счастлива, живя с другим мужчиной? И вы хотите, чтобы суд этому поверил?

– Это – правда, – сказал Бо. Месье Вильямс расплылся в улыбке.

– Больше вопросов нет, ваша честь. – Судья отпустил Бо. Он вернулся на свое место рядом со мной, хмурый и обеспокоенный.

– Руби, – сказал месье Поулк. Я кивнула, и он жестом пригласил меня. Я сделала глубокий вдох и, ничего не видя, прошла к свидетельскому креслу. После присяги я еще раз глубоко вздохнула и велела себе быть сильной ради Перл.

– Пожалуйста, назовите ваше настоящее имя, – сказал месье Поулк.

– Мое законное имя – Руби Тейт.

– Вы слышали историю месье Андреа. Есть что-то такое, с чем вы хотели бы не согласиться?

– Нет, все правда.

– Вы обсуждали подмену личностей с вашим мужем Полем, и он действительно согласился на этот план?

– Да. Я не хотела, чтобы он был настолько причастен, – добавила я, – но он настоял.

– Опишите рождение вашего ребенка, – сказал он и отступил назад.

Я рассказала историю, как Поль был там во время бури и помог при родах Перл. Месье Поулк коснулся основных вех моей жизни, событий в школе Гринвуд, людей, которых я раньше знала, и поступков, которые совершила. Покончив с этим, он кивком подал знак, и помощник принес мольберт, несколько карандашей и альбом для рисования.

Когда стало очевидно, что хочет продемонстрировать месье Поулк, месье Вильямс пулей вскочил со своего места.

– Я возражаю против этого, ваша честь, – закричал он.

– Месье Поулк, какова цель вашего эксперимента? – задал вопрос судья.

– Между близнецами существовало много различий, ваша честь. Многие из которых, мы признаем, будет трудно обосновать, но одно – возможно, и это – способность Руби рисовать и писать картины. Она выставляла свои полотна в Новом Орлеане и…

– Ваша честь, – возразил месье Вильямс, – может ли эта женщина провести прямую линию или нет, не имеет к делу никакого отношения. Никогда не был установлен факт, что этого не могла бы сделать Жизель Андреа.

– Боюсь, что его заявление имеет смысл, месье Поулк. Единственное, что вы здесь продемонстрируете, – это лишь то, что эта женщина умеет хорошо рисовать.

Месье Поулк беспомощно вздохнул.

– Но ваша честь, никогда за всю историю существования Жизель Андреа не было ни малейшего свидетельства о том, что…

Судья покачал головой.

– Это пустая трата времени суда, месье. Пожалуйста, продолжайте допрос вашего свидетеля, или представьте новые доказательства, или вызывайте другого свидетеля. – Месье Поулк покачал головой. – Вы закончили с этим свидетелем?

С глубоким разочарованием месье Поулк ответил:

– Да, ваша честь.

– Месье Вильямс?

– Несколько мелких вопросов, – сказал он, излучая сарказм. – Мадам Андреа, вы заявляете, что были замужем за Полем Тейтом, несмотря на то что по-прежнему любили Бо Андреа. Зачем же вы тогда вышли замуж за месье Тейта?

– Я… была одна, а он хотел создать семью для меня и моего ребенка.

– Большинство мужей хотят создать семью для своих жен и детей. Он любил вас?

– О да.

– А вы любили его?

– Я…

– Так любили?

– Да, но…

– Но что, мадам?

– Это была любовь другого рода, скорее, дружба… Я хотела сказать «сестринская», но, взглянув на Глэдис и Октавиуса, не смогла.

– Иная любовь.

– Вы были мужем и женой, так или нет? Вы сказали, что венчались в церкви.