Руби - Эндрюс Вирджиния. Страница 74

– Меня зовут мистер Стегман, – отрекомендовался преподаватель, – ваше имя мы уже знаем, правда, ребята? – Послышалось сдержанное хихиканье, все глаза по-прежнему были устремлены на меня. Учитель протянул руку и взял со своего стола два учебника. – Это ваши, я уже записал их номера. Вот учебник грамматики, – он поднял книгу вверх, – и, думаю, об этом стоит напомнить и некоторым из вас – таким он должен быть всегда, – заявил мистер Стегман, и класс откликнулся на это уже нескрываемым весельем. – А это учебник по литературе. Мы находимся в разгаре обсуждения творчества Эдгара Аллана По и его короткого рассказа «Убийство на улице Морг», который, я надеюсь, все прочли за праздники. – Учитель вопросительно оглядел класс. Некоторые ученики выглядели весьма виноватыми.

Преподаватель вновь повернулся ко мне.

– Сейчас вам нужно только слушать, но мне бы хотелось, чтобы вы прочитали этот рассказ сегодня же вечером.

– А я читала этот рассказ, сэр, – произнесла я.

– Что? Вы читали? – Я кивнула. – И главный герой…

– Дюпен, сыщик в рассказах По.

– Тогда вы знаете и кто убийца?

– Да, сэр, – улыбнулась я.

– А в чем значение этого произведения?

– Это один из первых американских детективных рассказов, – ответила я.

– Так-так-так… похоже, наши соседи на протоке не такие уж темные, как представлялось некоторым из нас, – заметил учитель, пристально глядя на класс. – На самом деле это определение более подходит как раз этим некоторым, – добавил он. Мне показалось, что мистер Стегман смотрел на Жизель. – Я посадил вас подальше от вашей сестры, потому что боялся, что не смогу вас различить, но теперь вижу, что это не проблема, – добавил он. Класс уже веселился вовсю. Я боялась оглянуться на Жизель.

Вместо того чтобы взглянуть на сестру, я опустила глаза. Сердце бешено колотилось. Учитель же продолжил обсуждение рассказа. Время от времени он поглядывал на меня, утверждая что-нибудь или ища подтверждения в моих глазах, а потом дал нам домашнее задание. Я очень медленно повернулась и посмотрела на Жизель. На ее лице читалась смесь обиды, удивления и разочарования.

– Ты произвела большое впечатление на мистера Стегмана, – сказала Муки после звонка. – Я рада, что ты тоже читаешь. Все смеются надо мной за то, что я много читаю.

– Почему?

– Просто так, – ответила Муки. Жизель догнала нас. Вокруг нее вилась стайка подруг и приятелей.

– Нет смысла сейчас же знакомить тебя со всеми, – заявила сестра. – Ты просто забудешь имена. Я сделаю это во время ленча.

Две ее подруги заныли, а некоторые молодые люди выглядели разочарованными.

– Ну хорошо. Познакомься: Билли, Эдвард, Чарльз, Джеймс, – перечислила она так быстро, что я не была уверена, кому принадлежит какое имя. – Это Клодин, а это Антуанетт, мои лучшие подруги, – сказала Жизель, указывая на высокую брюнетку и блондинку приблизительно нашего роста.

– Трудно поверить, чтобы два человека были так сильно похожи, – заметила Клодин.

– Но ты же знаешь – они близнецы, – возразила Антуанетт.

– Знаю, что близнецы. Гибсон вон тоже близнецы, но Мэри и Грейс совсем не похожи друг на друга.

– Это просто потому, что они родились в одно время, но они не абсолютные близнецы, – сказала Муки несколько назидательно. – Гибсон родились вместе, но они разнояйцевые.

– О, пожалуйста, дай нам отдохнуть, мисс Всезнайка, будь так добра, – оборвала Муки Клодин.

– Я просто стараюсь объяснить, – оправдывалась Муки.

– В следующий раз, когда нам понадобится ходячая энциклопедия, мы позовем тебя, – заявила Антуанетт. – Разве тебе не нужно в библиотеку? – добавила она.

– Я вроде должна сопровождать Руби. Доктор Сторм поручил мне.

– Мы освобождаем тебя от поручения. Исчезни, Муки, – сказала Жизель. – Если захочу, смогу и сама все показать сестре.

– Но…

– Мне не хочется, чтобы у нее были какие-нибудь неприятности, Жизель, – попросила я.

– Все нормально. – На лице Муки отразилась благодарность.

– Как хочешь, но не приводи ее с собой к нашему столу в кафетерий. Она всем испортит аппетит, – заявила Жизель, а девочки, окружавшие ее, засмеялись.

Бо с Мартином появились из другой части здания и поспешили присоединиться к нам.

– Ну как дела? – спросил Бо.

– Прекрасно, – ответила Жизель, – не беспокойся, она находится на попечении Муки. Пошли. – Она взяла парня под руку и потащила за собой.

– Но… Увидимся на ленче, – крикнул мне Бо.

– Нам лучше поспешить, а то опоздаем на социологию, – предупредила Муки.

– А мы не хотим опоздать на социологию, – подхватили хором все еще окружавшие нас друзья и подруги Жизель. Лицо Муки залилось краской.

– Нам куда? – поспешно спросила я, и мы отправились по коридору. Пока мы шли к кабинету, все ученики откровенно рассматривали меня и перешептывались. Даже некоторые из учителей стояли у дверей своих кабинетов и смотрели на меня. А мне хотелось скорей перестать быть чудом и просто смешаться со всеми остальными.

Урок за уроком – по социологии, естественным наукам и математике – я обнаруживала, что не так уж сильно отстала, как все от меня ожидали. В значительной степени это объяснялось тем, что я много читала самостоятельно. Бабушка Катрин всегда придавала большое значение образованию, особенно чтению, и поощряла то, что я приносила домой книги из библиотеки. Я обнаружила, что учителя в школе Борегара не стремились подавить учеников, были доброжелательны и старались помочь. Как и мистер Стегман, они были удивлены моими способностями и тем, что я уже знала. И кроме того, казалось, их весьма обрадовало появление в классе кого-то, кто серьезно относится к их предмету.

В течение целого учебного дня учителя получали представление о моих знаниях и о том, как тщательно я отношусь к занятиям, и это неизбежно приводило к сравнению меня с Жизель и к упрекам в ее адрес в том, что она относится к своим занятиям не так серьезно, как я. За всем этим таилась мысль, что кайенская копия Жизель не была такой уж отсталой и не только не имела затруднений с учебой, но и преуспела в ней получше других.

Я вовсе к этому не стремилась – ведь я видела, как сильно это расстраивает мою сестру, но была не в силах что-либо изменить. К тому времени как мы собрались в кафетерии, Жизель была обижена, рассержена и в ужасном настроении – злилась и презирала вокруг всех и вся.

– Встретимся после ленча, – сказала Муки, лишь раз взглянув на Жизель, и заняла отдельный столик.

Бо подошел ко мне сзади и пощекотал между ребер, прежде чем я смогла возразить против ухода Муки. Я взвизгнула и быстро обернулась.

– Бо, прекрати. Я и так выделяюсь, как краб в гамбо из цыплят.

Парень засмеялся и мягко сверкнул на меня голубыми глазами.

– До меня дошли слухи, что ты всем нравишься, особенно учителям, – сказал он. – Я знал, что так и будет. Пошли, возьмем что-нибудь на ленч.

Бо провел меня вдоль очереди, а затем мы отнесли свои подносы к столу, где в окружении своих друзей сидела Жизель. Она председательствовала за столом, как королева.

– Я только что рассказывала всем, как тебе приходилось чистить рыбу и шить маленькие носовые платки, чтобы продавать их у дороги, – съехидничала она.

Послышалось хихиканье.

– А ты рассказала им о ее художественных способностях и картинах в галерее? – спросил Бо. Улыбка Жизель погасла. – Во Французском квартале, – добавил парень, кивая Клодин и Антуанетт.

– В самом деле? – спросила Клодин.

– Да, и у нее теперь учитель из колледжа, потому что он счел ее очень талантливой, – добавил Бо.

– Бо, пожалуйста, – взмолилась я.

– Нет никакого смысла быть скромной, – возразил парень. – Ты – близнец Жизель. Ну и действуй соответственно, – добавил он. Все рассмеялись, но Жизель просто кипела.

Быстро последовали вопросы. Когда я начала рисовать? Каково жить на протоке? Что из себя представляла тамошняя школа? Часто ли я видела аллигаторов? С каждым вопросом и с каждым ответом Жизель закипала все сильнее и сильнее. Она пыталась подшучивать над моей прежней жизнью, но никто не смеялся, потому что всем очень хотелось послушать мои рассказы. В конце концов она в раздражении встала и заявила, что намерена выйти и выкурить сигарету.