Руби - Эндрюс Вирджиния. Страница 81

– Этому меня научила бабушка Катрин, – улыбнулась я. – Она научила меня надеяться и верить в хорошее.

Бо состроил гримасу непонимания.

– Выходит, она просто чудо, но ты только подумай – она же из той кайенской семьи, что купила похищенного младенца, ведь так? – воскликнул молодой человек.

– Да, но… она узнала об этом только много лет спустя, – быстро отпарировала я. – И к тому времени было уже слишком поздно.

– А-а…

– Где мы сейчас? – спросила я, выглядывая из окошка и замечая, что мы едем по шоссе, окруженному топями.

– Просто приятное место, куда мы иногда приезжаем. Дальше впереди красивые виды, – ответил Бо и свернул на боковую дорогу, которая привела нас к открытому полю, откуда открывался вид на огни Нового Орлеана. – Красиво, правда?

– Да, красиво.

Я размышляла, привыкну ли когда-нибудь к высоким зданиям и морю огней. Я все еще сильно ощущала себя чужой.

Бо выключил двигатель, но оставил радио, передававшее нежную лирическую песню. Хотя небо было почти сплошь затянуто облаками, звезды все же проглядывали вниз через любой разрыв между ними, ярко сверкая на фоне темного неба. Бо повернулся ко мне и взял мою руку.

– Какие свидания были у тебя на протоке? – спросил он.

– Мне кажется, у меня и не было настоящего свидания. Я ходила в город поесть мороженого. И один раз с молодым человеком была на танцах. На fais dodo, – добавила я.

– О, да-да.

Я не могла видеть лицо Бо в темноте, и это напомнило мне о нашем вечере у бассейна. Так же как и тогда, мое сердце затрепетало без какой-либо видимой причины. Я заметила, как рука Бо и весь его торс двинулись ко мне, а потом почувствовала, как его губы нашли мои. Это был короткий поцелуй, но за ним последовал глубокий стон, а его руки обхватили мои и крепко прижали меня к его груди.

– Руби, – прошептал он, – ты внешне похожа на Жизель, но ты намного мягче, намного прекраснее, и мне очень легко найти разницу между вами даже при беглом взгляде.

Он опять поцеловал меня в губы, а потом прижался губами к моему носу. Мои глаза были закрыты, и я чувствовала, как его губы нежно скользят по моим щекам. Он поцеловал мои глаза, затем лоб и, прижав к себе, запечатлел на моих губах долгий требовательный поцелуй, который послал невидимые импульсы по моей груди, вниз по животу, повергая в трепет меня всю, до самых кончиков пальцев.

– О Руби, Руби, – повторял Бо. Его губы касались моей шеи, и, прежде чем я опомнилась, он прижался ими к верхней части моей груди и быстро переместился в небольшую ложбинку чуть ниже. Я не в силах была сопротивляться, я застонала и позволила себе соскользнуть пониже на сиденье, а Бо надвинулся на меня, его руки нашли дорогу к моей груди, пальцы умело расстегнули молнию настолько, что платье немного спустилось.

– Бо, я…

– Ты прекрасна, прекраснее, чем Жизель. Твоя кожа как шелк по сравнению с ее наждачной бумагой.

Его пальцы нашли застежку бюстгальтера и, прежде чем я сообразила, что он делает, расстегнули ее. Мгновенно его губы переместились на грудь, отстраняя бюстгальтер, открывая грудь все больше и больше, пока не добрались до сосков, поднявшихся, твердых, ожидающих, несмотря на внутренний голос, пытавшийся удержать тело от такой податливости. Казалось, существовало две Руби – здравомыслящая, спокойная, рассудительная и неистовая, чувственная, жаждущая любви.

– У меня в багажнике есть одеяло, – прошептал Бо. – Мы можем расстелить его и полежать под звездами, и…

«И что? – наконец подумала я. – Ласкать и обнимать друг друга, пока не будет пути назад?» Внезапно разъяренное лицо Дафны сверкнуло передо мной, и я вновь как бы услышала ее слова:

«…Ищут девушек, которые менее разборчивы и более доступны… Так это или не так, но у кайенских девушек определенная репутация».

– Нет, Бо. Мы слишком спешим и заходим слишком далеко. Я не могу… – воскликнула я.

– Мы просто ляжем, и нам будет удобнее, – предложил он шепотом.

– Мы на этом не остановимся, и ты это знаешь, Бо Андрис.

– Ну, Руби. Ты ведь делала это и раньше, да? – спросил он с жесткостью, которая резанула меня по сердцу.

– Никогда, Бо. Все не так, как ты думаешь, – ответила я с негодованием. Мой тон заставил его пожалеть о своем заявлении, но не переубедил.

– Тогда позволь мне быть первым, Руби. Я хочу быть у тебя первым, – умолял он.

– Бо…

Он продолжал скользить губами по моей груди, побуждая и подбадривая меня своими пальцами, своими прикосновениями, своим языком и горячим дыханием, но я усилила сопротивление, подогретое обвинениями и домыслами Дафны. Я не хотела вписаться в образ кайенской девушки, который она себе вообразила. Не намерена была никому доставить такого удовольствия.

– В чем дело, Руби? Я не нравлюсь тебе? – простонал Бо, когда я отодвинулась и загородила грудь платьем.

– Нравишься, Бо. Ты мне очень нравишься, но я не хочу теперь этого делать. Я не сделаю того, чего все от меня ожидают… даже ты, – добавила я.

Парень внезапно отодвинулся, его огорчение быстро перешло в гнев.

– Ты дала мне понять, что я тебе действительно нравлюсь, – утверждал он.

– Так оно и есть, Бо, но почему мы не можем остановиться, когда я прошу тебя об этом? Почему мы не можем просто…

– Просто мучить друг друга? – язвительно спросил он. – Ты так поступала со своими парнями на протоке?

– У меня не было парней. Не так, как ты думаешь, – ответила я. Бо помолчал немного. Затем глубоко вздохнул.

– Прошу прощения, я не имел в виду, что у тебя были дюжины парней.

Я положила руку на его плечо:

– Может, нам стоит получше узнать друг друга, Бо?

– Да, конечно. Именно этого я и хочу. Но нет лучшего пути для этого, чем заняться любовью, – предложил он, вновь поворачиваясь ко мне. Его слова звучали очень убедительно. И какая-то часть во мне желала быть убежденной, но я удерживала эту часть под надежным укрытием, за закрытой дверью.

– Уж не собираешься ли ты мне сказать теперь, что хочешь, чтобы мы остались просто добрыми друзьями, а? – добавил Бо с явным сарказмом, видя мое сопротивление.

– Нет, Бо, ты мне нравишься. Я бы солгала, если бы сказала иначе, – призналась я.

– Так что же?

– Давай не будем с этим торопиться, чтобы не пожалеть потом обо всем, – добавила я. Казалось, эти слова отрезвили его. Молодой человек застыл на какой-то момент, а затем откинулся назад. Я начала застегивать бюстгальтер.

Внезапно Бо расхохотался.

– Что? – спросила я.

– В первый раз, когда я привез сюда Жизель, она набросилась на меня, а не я на нее, – сказал он, включая двигатель. – Вы очень, очень разные, это уж точно.

– Думаю, ты прав.

– Как сказал бы мой дед, viva la differance – да здравствует различие! – воскликнул Бо и вновь рассмеялся, но я не была уверена, что именно он хотел этим сказать – нравилось ли ему больше поведение Жизель или мое.

– Хорошо, Руби, – сказал он, выводя машину на главную дорогу, – я последую твоему совету и поверю твоему предсказанию.

– Какому?

– Если я действительно пожелаю сделать что-нибудь, – проговорил он, – то сделаю это. Со временем.

В отблеске встречных машин я увидела, что он улыбается.

Бо был так красив, и он действительно мне нравился, и я очень хотела его, но все же была рада, что не поддалась и осталась верной самой себе, а не тому представлению, какое сложилось обо мне у других.

Когда мы подъехали к дому, Бо проводил меня до двери и развернул к себе, чтобы поцелуем пожелать мне спокойной ночи.

– Я приеду завтра во второй половине дня, и мы сможем прорепетировать наши реплики в пьесе, хорошо? – спросил он.

– Я была бы очень рада. Я чудесно провела время, Бо. Спасибо.

Юноша рассмеялся.

– Почему ты смеешься надо всем, что я говорю, – обиделась я.

– Не могу удержаться. Все время сравниваю тебя с Жизель. Она бы ожидала, чтобы я поблагодарил ее за то, что она позволила мне потратить целое состояние на обед. Я не смеюсь над тобой, – добавил он. – Я просто… удивлен тем, что ты делаешь и говоришь.