Знак Святого - Чартерис Лесли. Страница 15

– Вы предпочитаете действовать прямолинейно, да? – тихо спросила она.

– Это единственное, что я мог придумать, – ответил он, стараясь казаться таким же спокойным, как и она. – Я не знал, что вы встречались с ним, и мне не хотелось, чтобы на меня свалился кирпич.

– Почему вы решили, что я пойму ваш намек?

– Я просто надеялся.

– Вы любите себя.

– Каждый человек должен надеяться. Но я не прошу у вас извинения. Я повторил бы это снова, если бы понадобилось. Я понял, что должен был действовать именно так.

– Я рада, что вы удовлетворены.

Она убрала в сумочку зеркало и губную помаду.

Он смотрел на нее в задумчивости, доставая из кармана пачку сигарет.

– Теперь, – сказал он, – давайте поговорим о том, зачем вы сюда приехали.

– Вы сказали, что я могу заглянуть к вам, если захочу развлечься, – произнесла она невинным голосом. – Мне всегда нравились развлечения. Но может быть, наши вкусы окажутся разными.

– Вас прислал Марч?

– Вы считаете, что я сказала шерифу неправду? Марч рассвирепеет, если узнает, что я была здесь.

– Вы сказали неправду об утонувшем парне.

Ее глаза стали круглыми от искреннего удивления.

– Я только повторила то, что сказал мне Рэнди. Я предполагаю, что парень свалился за борт, а я не заметила. Может быть, они не хотели тогда говорить мне об этом, чтобы не портить прогулку. А если это неправда, то как же тело могло оказаться на яхте?

Саймон сжал губами незажженную сигарету.

– Вы сказали неправду обо мне.

Она покраснела.

– Разве вы хотели, чтобы я сказала не это?

– Конечно, это. Но почему вы так поступили?

– Потому что вы мне нравитесь.

– Очень?

– Очень.

– Но до того, как я появился, вам нравился Рэнди. Тоже очень. И когда появится еще кто-нибудь, лучше, чем я, я тоже буду отправлен в музей. В жизни должно быть разнообразие.

– Извините. – Своими тонкими пальцами она стучала по коленке. – Если вам без меня будет уютнее, я готова уйти.

Святой зажег спичку.

– У меня есть одна слабость, – объяснил он извиняющимся тоном, – я стараюсь понять, что вокруг меня происходит. Вчера случилось много страшного, и излишняя осторожность не помешает. Моя добрая бабушка всегда об этом мне говорила. Если вы действительно хотите, чтобы я поверил вам, что вы пришли сюда приятно провести время, я стану джентльменом и прекращу спор – вслух. Но вчера вы очень хорошо ладили с Рэнди, и вы, может быть, поняли, что между ним и мной еще не все улажено. Так что я собираюсь задать вам целый ряд вопросов по поводу перемен в вашем сердце, независимо от того, нравится вам это или нет. С другой стороны, если у вас есть еще что-то сказать мне, то выкладывайте поскорее.

– Предположим, я пришла сюда рассказать вам о чем-то.

– Предупредить меня? – спросил он загадочно. – Меня уже предупредили.

– Черт побери! – вспыхнула Карина. – Вам не следует говорить мне, что не надо вас предупреждать. Каждому это ясно. Святой не знает себе равных в деле раскрытия преступлений, он величайший герой! Вас не следует предупреждать, что вы втянуты в опасные для вашей жизни игры. Мне не стоило терять время.

– Тогда в чем же дело?

Она взяла себя в руки и продолжала, гордо вскинув огненную головку:

– Я могу рассказать вам, откуда у Хаскинса записка, которую он показал вам. Я могу...

Резкий свистящий звук заставил ее прервать свою речь на полуслове. Это был свист пули, выпущенной из ружья с подъездной дорожки. Эхо выстрела далеко разнеслось над морем. Похолодев от страха, Карина повернула голову и на оштукатуренной стене увидела след пули.

В кустарнике около пальм, окаймлявших подъездную дорожку, послышался треск. Саймон увидел, как зашевелилась листва, затем послышался пронзительный свист, напоминавший писк испуганной крысы; затем упало что-то тяжелое. Инстинктивно он бросился к Карине Лейс, готовый защитить ее от всяких неожиданностей. Обхватив ее за плечи, он стоял, наблюдая за кустами.

– Вы всегда можете найти оправдание для подобных действий? – спросила она с завидным хладнокровием.

В росших неподалеку олеандрах послышался шелест. Затем кустарник раздвинулся, и появился Хоппи Униатц собственной персоной.

Мистер Униатц в одной руке держал ружье, а другой сжимал шею полуголого человека. Его приветливое лицо светилось от удовольствия, полученного от хорошо сделанной работы; он шел по дворику, волоча за собой оба трофея. Стесанные каблуки башмаков его жертвы, которую он волочил за собой, вздымали легкие облачка пыли.

Он шел напрямик, по клумбе с петуньями, и, приблизившись к Саймону, бросил свою жертву к его ногам, испытывая при этом восторг спаниеля, доставившего хозяину подбитую им птицу.

– Вот этот подонок, – сказал он. – Он выстрелил в вас, прежде чем я успел схватить его.

Он пнул его ногой.

– Прежде чем ты отправишь его к праотцам, – заметил Саймон, – может быть, он захочет нам что-нибудь сказать.

Он отпустил девушку и с интересом посмотрел на пленника.

Тот судорожно хватал ртом воздух, так как Хоппи держал его за горло. Он тоже бросил взгляд в сторону Саймона – его кроличьи глаза сверкали, словно красные бусинки. Все его лицо вдоль и поперек, вплоть до тонких губ, окаймлявших неровные желтые зубы, было изрезано морщинами.

– Очаровательное создание, – сказал Саймон и повернулся к Карине. – Это ваш друг?

Она сжала накрашенные красной помадой губы.

– Спасибо за лестные слова.

– Вы видели его когда-нибудь раньше?

– Помилуй Господи, никогда. А почему вы спрашиваете?

– Мне просто интересно, в кого он целился, – заметил Саймон небрежно.

И тут он услышал за спиной голос Патриции:

– Что случилось? Мы на пляже услышали выстрел.

Карина разглядывала Пат с явным одобрением. Подошедший следом Питер Квентин остановился около Пат и стал тоже разглядывать рыжеволосую незнакомку. Ни у одной из сторон, кажется, не было претензий друг к другу.

– Это мои друзья, – представил их Святой, – мисс Хольм и мистер Квентин. – Он указал на след от пули в стене. Мисс Лейс приехала сюда, чтобы любезно сообщить мне кое-что. И она уже собиралась сделать это, как вдруг некто решил использовать нас в качестве мишени.

– Я ни в кого не стрелял, – пробормотал пленник.

– Встаньте, – приказал ему Саймон.

Человек колебался. Хоппи ударил его в живот ружьем:

– А ну поднимайся! Делай, что тебе приказывает босс.

Человек поднялся на ноги, и Хоппи обратился к Саймону:

– Дайте мне поработать с ним, босс, и я сверну ему шею.

– В комнате для развлечений, – произнес Святой.

Мистер Униатц схватил пленника за шиворот и повел к дому, время от времени подталкивая сзади ружьем. Саймон шел следом и нисколько не удивился, когда увидел, что все остальные тоже поспешили за ним.

Он жестом велел им рассаживаться по стульям, затем аккуратно прикрыл дверь. Комната была довольно просторная и почти без мебели, что представлялось удобным для проведения допроса. А главное, она обладала хорошей звукоизоляцией. Мистер Униатц усадил оскалившегося пленника на табурет и тут заметил, что наряду с другими преимуществами эта комната обладала еще одним: в ней был бар. Это он посчитал высочайшим достижением архитектора. Убедившись, что ситуация полностью под контролем Святого, он отправился проводить дальнейшее обследование помещения.

Саймон придвинул к себе стул, положил на его спинку руки и уставился на пленника, которому он должен был дать понять, что тот находится в безвыходном положении.

– Ты можешь упираться сколько угодно, – наконец изрек Саймон, – но скажи, почему ты стрелял в нас?

Человек взглянул на Саймона с нескрываемой враждебностью, ерзая на краешке жесткого табурета, который выбрал для него Хоппи. Одежда на нем была явно меньшего размера, ботинки обуты на голые ноги.

– Как тебя зовут? – терпеливо спрашивал Саймон.

Сверкнули красные бусинки глаз.