Львица - Скоулс Кэтрин. Страница 9

Эмма с недоверием покосилась на Дэниэла. После того как она увидела эту машину в первый раз, та не стала более исправной и пригодной для поездок.

— Хорошо, — сказала Эмма. — Но я считаю, что лучше всего поехать в полицию. Они знают, что делать в таких ситуациях.

Молча подойдя к задней двери, Дэниэл поднял с пола пластмассовую канистру и, открыв кран, стал набирать в нее воду.

— Дорога в город займет не меньше двух часов, — громко, чтобы его было слышно поверх шума льющейся воды, произнес Дэниэл. — Потом они еще поедут назад. А если мы отправимся прямо сейчас, то сэкономим время.

— Но как мы узнаем, где их искать? — спросила Эмма и тут же об этом пожалела. Если бы здесь был Саймон, он бы даже не рассматривал такой вариант развития ситуации.

— На земле видны следы верблюдов, — ответит Дэниэл. — Но и без этого я знаю, откуда они пришли.

— Как вы это узнали?

— Я очень хорошо изучил эту местность. В рамках исследования нам часто приходится отлавливать диких животных. Мы с Ндугу исходили все здешние места вдоль и поперек, были даже там, куда не заходят пастухи масаи. Помните те камешки, которые я вынул из ноги верблюдицы? Такие встречаются только в одном месте. В пустыне.

С этими словами Дэниэл указал в сторону бескрайней равнины, начинавшейся за проволочной сеткой забора, которым был огорожен двор. Вдалеке виднелась сине-фиолетовая гора в форме пирамиды.

— Не волнуйтесь, — сказал Дэниэл. — С вами ничего не случится.

Эмма буквально разрывалась на части, не зная, как поступить. Она взвесила все причины, по которым ей следует отказаться от этой затеи, и все причины, по которым ей нужно остаться и помочь. Она посмотрела на Дэниэла и заметила клок рыжей шерсти и следы от грязных копыт ягненка на его футболке. Эмма вспомнила, как нежно, но уверенно он держал ягненка на руках.

Встретившись с Дэниэлом взглядом, Эмма медленно кивнула.

— Хорошо. Поехали.

Глава 3

Местность была плоской и ровной, и Дэниэл без труда вел машину по равнине, несмотря на то что старый «лендровер», казалось, был полон болтающихся деталей, которые дребезжали на каждой кочке.

«Смотрите внимательно по сторонам, — сказал он Эмме, не сводя глаз с дороги, на которой были видны чуть заметные следы верблюдов. — Если увидите что-нибудь необычное, сразу же говорите».

Эмма вглядывалась в окружающий ландшафт, пытаясь не пропустить какие-нибудь следы того, что здесь мог быть хозяин верблюдов: кусок яркой ткани, чей-нибудь силуэт, чуть заметное движение на фоне общего затишья. Но не было ни единого намека на присутствие здесь человека. Не было ни дорог, ни тропинок, ни хижин, ни колодцев или загонов для скота наподобие тех, что встречались ей по пути на станцию. Эмма понимала, что это далеко не самое лучшее место на тот случай, если машина вдруг сломается. Размышляя таким образом, она продолжала смотреть по сторонам через лобовое стекло. Внутри машины оно местами было затянуто паутиной, а снаружи сплошь покрыто пылью. Посмотрев на стеклоочистители, можно было подумать, что в последний раз они работали много лет назад. Мельком взглянув на указатели на разбитой приборной доске, Эмма предпочла отвернуться. Лучше не думать о бензине, уровне масла, температуре двигателя…

Эмма перевела взгляд на свою зеленую сумку, которая лежала у нее в ногах. Приняв решение поехать с Дэниэлом, она побежала в дом, чтобы взять ее, пока он писал записку для Мози. В многочисленных карманах и отделениях сумки хранились вещи, которые, как она думала, могли понадобиться ей в Африке: солнцезащитный крем, особо сильное средство от насекомых, антибактериальный гель, влажные салфетки, бактерицидный пластырь, иодизированный антисептик, регидранты и полный набор лекарств. Она собирала сумку с мыслью о сафари для богатых туристов, а не о спасательной операции, но, тем не менее, наличие даже этих медикаментов действовало на нее обнадеживающе.

Местность вокруг становилась все больше похожей на пустыню с голой, иссушенной землей.

— Я потерял следы, — сказал Дэниэл, привстав с места и вытянув шею, чтобы посмотреть поверх лобового стекла.

Через несколько минут он снова сел за руль и надавил на газ. Эмма успокоилась, полагая, что он нашел следы. Когда его внимание снова переключилось на дорогу, она украдкой посмотрела на него. Дэниэл совершенно не походил на Мози. У водителя было круглое лицо и плотное телосложение. У Дэниэла, напротив, и лицо, и фигура были точеными и худощавыми.

Солнце блестело на его темной коже, подчеркивая скулы, изгиб губ и форму носа. Эмма заметила мелкие морщинки возле уголков рта. «Он, наверное, часто смеется», — подумала она. Вместе с тем в выражении его лица было что-то серьезное. Ей не хотелось, чтобы он заметил, как она на него смотрит, и поспешила отвести взгляд в сторону, когда Дэниэл повернулся к ней, чтобы что-то сказать.

— Мы уже в пустыне. — Он обвел рукой окружавшие их просторы.

Здесь почти не было деревьев, а те немногие, что росли в этой местности, были низкими и скрюченными. Воздух пылал зноем, а вокруг был только серый песок с мелкими камнями. Местами виднелись камни чуть побольше — черные бесформенные глыбы с выветренными отверстиями.

— Как вы видите, — прибавил Дэниэл, — это не совсем пустыня. Иностранцы называют это место пустыней, а на суахили есть особое слово ньика, что в переводе означает «дикое место, где никто не живет». Вам, наверное, известно, что Танзания раньше называлась Танганьикой. Это значит «дикая местность за городом Танга».

Эмма подумала, что вряд ли когда-либо раньше слышала старое название этой страны, но, несмотря на это, кивнула. Прямо по курсу у них была гора. До нее было еще далеко, но, по мере того как оседала пыль, она становилась все более отчетливой. Эмма с удивлением обнаружила, что склоны горы возле вершины были покрыты чем-то белым.

— На горе лежит снег! — воскликнула она.

— Это белая лава, — объяснил Дэниэл. — Этот вулкан не совсем обычный. Для масаев это место — священное. Мы называем его Горой Бога.

Всматриваясь вдаль, Эмма подумала, что во всем этом ландшафте чувствовалась какая-то нереальность — черные валуны, серая равнина, белые склоны горы. Ей казалось, что она смотрит черно-белую версию фильма, который изначально задумывался в цвете.

На часах было уже далеко за полдень. Они находились в дороге более двух часов, и Эмма хотела было сказать Дэниэлу, что не видит смысла продолжать поиски и что пора возвращаться. Но тут она представила, как женщина — такая же европейка, как и она сама, — находится где-то здесь, в пустыне, совсем одна. Быть может, она ранена и нуждается в помощи. С этими мыслями Эмма снова принялась внимательно осматривать окрестности, переводя взгляд из одной стороны в другую.

Они молча ехали все дальше и дальше вглубь пустыни. В воздухе висело гнетущее ощущение бесполезности поисков. Эмма почувствовала, как лучи послеполуденного солнца падают ей прямо на голову через дыру в брезентовой крыше. Она открыла сумку и достала оттуда солнцезащитный крем. Выдавив изрядное количество крема на руку, она размазала его по лицу.

Дэниэл с любопытством покосился на нее.

— Боюсь получить солнечный ожог, — пояснила Эмма.

Дэниэл улыбнулся.

— Да уж. Цвет вашей кожи для Африки совсем не подходит. Как-то раз у нас был гость из Голландии. У него сгорели лицо и руки, а потом кожа начала облазить. Было похоже на то, как змея сбрасывает свою кожу.

Эмма поморщилась, представив, какой противной должна была казаться Дэниэлу облезающая клочьями кожа белого человека, в то время как его гладкая, безупречная кожа выглядела как полированная бронза, блестящая на солнце.

Теперь, когда молчание было прервано, Эмме захотелось продолжить разговор.

— Где вы учились на ветеринара? — спросила она.

Дэниэл так хорошо говорил по-английски, что она почти ожидала услышать название какого-нибудь британского или американского университета.