Решительный барон - Маккензи Салли. Страница 46

Алекс! Нет, она еще не готова. Кейт бросило в холод, потом в жар. Только бы не упасть в обморок, только не это…

— Дорогая леди Оксбери, вы так побледнели. Мистер Уилтон, я думаю, леди Оксбери надо присесть, не правда ли? Вы могли бы проводить ее вон к тому диванчику?

Кейт услышала его глубокий голос и почувствовала пожатие его крепкой руки на своем локте.

— С удовольствием, мэм.

Глава 14

— Что мне делать? Я не могу туда вернуться? Дэвид запустил руку себе в волосы.

— А почему бы и нет? — Грейс старалась выровнять дыхание.

Ей пришлось почти бежать, чтобы не отстать от Дэвида, когда он так спешно покинул гостиную.

— В чем проблема?

Проблема определенно имела отношение к леди Уордем. Не успело ее имя вылететь изо рта мисс Смит, как Дэвид схватил Грейс за руку, можно сказать, выволок за дверь и увел в густые заросли кустов. И этот побег в кусты не имел ничего общего с обольщением. Теперь Дэвид даже пальцем до нее не дотрагивался. Сжав кулаки, он упер их в бока.

— Разве вы не слышали? Эта женщина — моя бабушка.

Он отвернулся, стиснув челюсти.

Грейс хотелось обнять его, успокоить, утешить, но, собственно, в чем его утешать и с какой стати успокаивать? Леди Уордем выглядела совершенно безобидной. Более того, глаза бедной старушки были полны тоски и раскаяния. И слез.

Что-то в этом было такое, чего она не понимала, так что следовало вести себя очень обдуманно и осторожно.

— Она мать вашей матери?

– Да.

Дэвид все еще смотрел куда-то в пространство. На щеке его судорожно подрагивал мускул. Он выглядел напряженным, как тетива лука.

— Вы знали ее прежде?

— Нет, упаси Бог. Откуда? — Он сверкнул глазами, но Грейс не была уверена, что он ее видит. — Ни она, ни ее муж никогда не приезжали с визитом и ни разу не прислали поздравление в день моего рождения. За тридцать один год моей жизни член этой семьи впервые признал мое существование.

Грейс положила ему на предплечье ладонь, на секунду подумав, что он отдернет руку. Но он этого не сделал. Только молча смотрел на нее с высоты своего роста.

— Быть может, леди Уордем хотела видеть вас, но муж не позволял ей. Она определенно вдова. Быть может, она впервые обрела свободу сделать то, чего жаждало ее сердце все эти годы.

Дэвид саркастически хмыкнул и отвернулся, но не ушел.

— Или, быть может, она была такой же недоброй, как ее супруг, но теперь поняла, что злоба и пренебрежение отвратительны. Быть может, она раскаялась в своих поступках — вернее, в отсутствии оных — и хочет исправиться.

Он опять посмотрел на нее сверху вниз.

— Почему я должен так думать?

— А почему нет? Она проделала долгий путь и безмерно рада, что увидела вас.

Дэвид снова недоверчиво хмыкнул. Грейс слегка встряхнула его руку.

— Что вы, собственно, теряете, Дэвид? Если она настолько бесчувственна, как вы полагаете, то ваше суждение должно так или иначе подтвердиться. Вы можете избегать общения с ней все то время, пока пробудете здесь, и считать это справедливым. Но если сердце ее изменилось, более того, если выяснится, что она всегда была добросердечной, то вы обретете родную бабушку и сбросите с себя груз боли и гнева, который несете всю жизнь. Ведь он должен сильно угнетать вас.

Он молча смотрел на нее с каменным выражением на лице. Намерен ли он полностью предаться своей ненависти и предложить ей оставить его наедине с этим чувством?

Лучше бы он так и сделал. Она выходит замуж за Джона, а не за Дэвида. Ей не следовало уходить с ним в сад. Она должна была отказаться от этого.

Но ей невыносима мысль о том, что она предоставит ему и далее терзаться душевной болью. Он должен избавиться от мучений — поговорить со своей бабушкой. Но выбор принадлежит ему и только ему. Она не может его принудить к этому.

Дэвид накрыл ее руки своими, и Грейс почувствовала, что тело его расслабилось.

— Вы пойдете со мной? Побудете рядом, когда я буду разговаривать с леди Уордем?

— Да, если вы этого хотите.

— Очень хочу. — Дэвид обнял Грейс. — Как это вам удалось вырасти такой умницей?

Грейс рассмеялась.

— Легко быть умной, когда решаешь не свои собственные, а чужие проблемы.

Он легонько поцеловал ее в кончик носа и сказал:

— В таком случае надеюсь быть умным для вас, когда вам придется решать какую-нибудь вашу проблему.

Грейс опустила голову, потому что не могла посмотреть ему в глаза, — ведь он увидел бы в них боль и желание. О, если бы он мог решить ее проблемы…

Она снова положила руку ему на предплечье.

– Идемте в дом, мне надо извиниться перед мисс Смит и леди Уордем за мое не слишком вежливое и чересчур поспешное бегство.

— Мне кажется, я должен принести свои извинения и вам, как вы считаете?

* * *

— Что?

Чайная чашка Алекса звякнула о блюдце, и, взглянув на хозяина дома, он почувствовал, что уши у него вспыхнули. Неужели Моттон заметил, что он уставился на Кейт, следя за ее разговором с леди Уордем и леди Килгорн?

Он намеренно выбрал себе место в противоположном оттого, где сидела Кейт, конце комнаты, когда мужчины, покончив с портвейном, вернулись в гостиную к дамам. По непонятной ему причине Кейт явно занервничала, когда он перед этим уселся рядом с ней. Теперь она, как ему казалось, использовала леди Уордем в качестве щита.

Каких его действий она может опасаться? Что он набросится на нее с упреками? Чепуха. Они оба в равной мере нуждаются в откровенном разговоре, однако гостиная Мотто-на для этого не подходит.

— Кажется, сегодня вечером я только и должен что извиняться перед всеми и каждым в отдельности, — пожав плечами, заметил виконт. — Надеюсь, вы не против, что здесь присутствует леди Оксбери?

— Конечно, нет. С чего бы мне быть против?

— В самом деле, с чего бы? — Виконт посмотрел на Кейт. — Тетя Уинифред говорила мне, что вы с леди Оксбери были знакомы еще до ее замужества.

Алекс насторожился.

— Только мимолетно. Помнится, мы виделись раз или два, когда она была. в Лондоне. Но ей предстояла свадьба с Оксбери еще до конца сезона, и поэтому она недолго пробыла в городе.

— Хм-м.

Черт побери, на что намекает Моттон этим своим «хм-м», да еще в таком тоне?

— Ведь Оксбери был намного старше ее?

— Да. — Неужели этот хам вообразил, будто Кейт изменяла мужу? — Как известно, она была всей душой предана ему.

— О, я уверен, что так оно и было. Леди Оксбери безупречна. — И снова эта противная улыбочка. — Так хорошо, что она теперь вернулась в Лондон после окончания срока траура. Как вы думаете, выйдет ли она снова замуж?

Чего добивается этот человек?

— Думаю, ничего удивительного в этом не было бы.

Моттон кивнул и сказал:

— Если бы это произошло, она могла бы родить ребенка или даже двух.

Чайная чашка Алекса разбилась о блюдце. Моттон поднял брови.

— Прошу прощения. — Он усмехнулся. — Мне надо продолжать мой обход с извинениями. Не сказал ли я чего-нибудь такого, что задело вас, Уилтон?

— Нет. Разумеется, нет. Это моя обычная неловкость в обращении с хрупкими предметами. И это я должен извиниться перед вами. Должно быть, я порядком устал в дороге, а сегодня к тому же пришлось очень рано вставать. — Алекс решил, что пора переменить тему разговора. — Кстати, я чрезвычайно доволен беседой с вашим управляющим Уоткинсом. Весьма знающий человек.

— Да, вы правы, он молодчина, верно? Ох, ч-черт!

Мисс Смит появилась в гостиной с Тео на плече и маленькой обезьянкой, одетой в черное платьице с серебряной отделкой, — цвета ливреи слуг Моттона.

— Я готов убить ее, клянусь, готов убить! — Моттон заставил себя улыбнуться. — Извините меня, Уилтон.

Виконт направился к своей тетке.