Решительный барон - Маккензи Салли. Страница 48

Они прошлись по террасе. К счастью, то был не по сезону теплый вечер — дамы чувствовали себя достаточно уютно и без своих шалей. Исключением была только леди Оксбери, которая куталась в свою шаль.

— Кажется, ваша тетя чувствует себя не слишком хорошо?

Можно ли считать это еще одним признаком того, что леди Оксбери беременна? И правда ли, что она беременна? Он намекнул Алексу, что это можно считать вероятным, и Алекс повел себя так, словно подобная возможность не исключена.

Грейс нахмурилась.

— Право, не знаю, что мне вам ответить. Должна признаться, что беспокоюсь за нее. Она ведет себя весьма странно.

— Странно? Что вы имеете в виду?

Грейс вздохнула.

— Вы же сами заметили, какой нервной, даже слезливой стала она в городе. Не думаю, что она всегда была такой. И она очень быстро устает, хотя спит сейчас больше обычного.

Грейс снова сдвинула брови; было совершенно ясно, что она искренне огорчена и встревожена. Она женщина, так известны ли ей признаки беременности? Возможно, что сам он ошибается, но почему, например, горничная леди Оксбери в разговорах со своей госпожой то и дело употребляет слово «положение»?

Но как бы то ни было, Грейс так и не сказала ничего определенного. И он не должен упоминать о своих подозрениях. Алекс теперь здесь. Он вполне отвечающий за себя взрослый человек. Взрослый? Мужику уже сорок пять. Ну а леди Оксбери сорок. Можно подумать, что оба староваты для…

Во всяком случае, Алекс здесь. И это его личное дело. Сели леди Оксбери понесла от него, Алекс не должен успокаиваться до тех пор, пока не приведет создавшееся положение в удовлетворительное состояние.

Вопрос в том, удовлетворит ли это леди Оксбери. В этой истории замешаны двое, и, слава Богу, он не один из них. У него свои проблемы с достаточно сложным существом женского пола.

— Хорошо, что мистер Уилтон здесь, — заговорила Грейс. — Спасибо, что уговорили его приехать.

Солгать? Нет, нельзя, даже по оплошности.

— Должен признаться, что не уговаривал Алекса. Подозреваю, он явился к Моттону ради того, чтобы познакомиться с его новыми принципами севооборота или что-то в этом роде… Он был весьма удивлен, я бы даже сказал, потрясен, когда мы повстречались по пути сюда и он узнал, что леди Оксбери находится среди гостей.

— Вот как? — Грейс сдвинула брови, но на этот раз лишь на секунду, затем пожала плечами. — Ладно, это не имеет большого значения. Он здесь, и это все, что требуется. У тети Кейт есть возможность поговорить с ним. Они могут решить любые свои проблемы между собой.

Легче сказать, чем сделать, если проблема-та самая, о какой он думает. А единственный способ ее решения — особая лицензия на брак и обеты у алтаря как можно скорее. Люди могут сколько им заблагорассудится считать по пальцам месяцы между церковью и рождением младенца, тут уж ничего не поделаешь. Однако лучше было бы, чтобы леди Оксбери прошла по дорожке к алтарю в своем теперешнем виде, а не через несколько месяцев, когда уже очень заметно располнеет в талии.

И само собой разумеется, что они должны пожениться. Недопустимо, чтобы ребенок Алекса родился бастардом.

Мисс Смит высунула голову из-за двери на террасу. Попугай по-прежнему сидел у нее на плече.

— Вы все можете вернуться в дом, — радостно провозгласила она. — Лорд Килгорн поймал Эдмунда… я хочу сказать, мою обезьянку по имени Эдмунд.

— Поймать — это вздор! Заковать его в кандалы!

— Перестань, Тео! Поводок крепче завязали у него на ноге, он больше не сумеет вырваться. — Она обратилась ко всем собравшимся на террасе: — Заходите, это совершенно безопасно, и поймите, прошу вас, что было безопасно и раньше. Тео озорник, но он и мухи не обидит. — Она отступила в сторону, чтобы леди Килгорн и леди Оксбери могли пройти в дверь. — Эдмунд — обезьяна, это так, но смею вас заверить, что мой племянник тоже никого не обидит. Однако с мужчинами вы никогда не можете быть вполне уверены, не так ли, мистер Уилтон? Сюда; позвольте мне помочь вам, Корделия. Да, благодарю вас, мистер Уилтон, так любезно с вашей стороны, что вы взяли Корделию под руку. Вот сюда, прошу вас.

Гости один за другим возвращались в гостиную. Грейс сделала было шаг вперед, но Дэвид удержал ее, шепнув:

— Не спешите…

Они случайно оказались в той части террасы, куда падала тень от большого дерева. Если бы они вели себя тихо и спокойно, прочие гости ушли бы в дом, не заметив их отсутствия, в общей толчее. Можно было остаться на несколько минут наедине.

Дэвид обнаружил, что ему неспокойно оставаться даже ненадолго наедине с Грейс. Все его размышления о детях возбудили кровь. Надо было хоть немного остыть, да и один из его органов должен был угомониться, прежде чем Дэвид войдет в полную света, тепла и любопытствующих взглядов гостиную.

— Прекрасный вечер, не правда ли, Грейс?

— Вечер великолепный.

Она, как и Дэвид, была рада провести еще хоть несколько минут за пределами гостиной. Там жарко и душно, к тому же ей до крайности не понравились девицы Аддисон. Отвратительная парочка назойливых, бесстыжих нахалок!

Она глубоко втянула прохладный ночной воздух. Ветерок шелестел листвой деревьев, и откуда-то издалека доносилось уханье совы.

В углу террасы было очень темно, а лорд Доусон стоял очень близко к ней. Грейс отошла на несколько шагов и оперлась обеими руками о балюстраду. Хочет ли Дэвид поцеловать ее?

Нужно настоять, чтобы они прямо сейчас ушли с террасы в дом.

Дэвид не последовал за ней, а остался на месте. Быть может, и ему просто приятно дышать свежим воздухом, не маяться в духоте и не страдать от присутствия прилипчивых мисс Аддисон.

Грейс успокоилась. Само собой, успокоилась. В сущности, она может уже считать себя женой Паркер-Рота. Ей незачем ожидать поцелуев от другого мужчины.

Однако она не замужем. Пока еще нет.

— Насколько я понимаю, вы намерены поговорить с вашей бабушкой завтра?

— Да, после завтрака, — то ли усмехнулся, то ли вздохнул он. — Признаться, я нервничаю не на шутку. Может, нам с вами стоит покинуть гостиную и поговорить сегодня вечером, но я не думаю, чтобы вы или я желали привлекать к себе внимание.

— Разумно. Люди вечно интересуются чужими делами. Почему общество столь жадно до сплетен, просто непонятно.

Дэвид слегка пошевелился.

— Не знаю, о чем мы будем говорить, но верю, что вы правы. Даже если бы я хотел уклониться, леди Уордем…

— Ваша бабушка.

Грейс бросила на Дэвида взгляд через плечо. Он должен научиться произносить это слово. Барон кивнул.

— Моя б-бабушка явно считает нужным обсудить положение.

— Она стареет. Она только что кончила носить траур по своему супругу. И, вероятно, считает, что время драгоценно и ограниченно.

— Вероятно.

Грейс почувствовала, что Дэвид уже рядом с ней, повернулась и тотчас оказалась зажатой между его твердым телом и балюстрадой. Они остались наедине в самом темном уголке террасы. Она должна была чрезвычайно встревожиться.

Грейс и в самом деле почувствовала нечто чрезвычайное, но вовсе не тревогу.

— Я благодарен вам, Грейс.

— За что?

— Вы меня выслушали. Вы задали правильные вопросы.

Теперь света стало вполне достаточно — взошла луна; они находились настолько близко друг к другу, что Грейс заметила, как смягчился взгляд Дэвида.

— Вы пробудили во мне смелость, когда я особенно в ней нуждался.

— Нет, я…

Он вынудил ее замолчать, тронув губы кончиками пальцев. Хитрец снял перчатку; кожа его была теплой и показалась Грейс чуть шероховатой, особенно когда он обвел пальцами очертания ее губ.

Что он натворил? Почему ее губы вроде бы припухли? Грейс немного приоткрыла рот.

— Да. — Тут он чуть-чуть оттянул ее нижнюю губу большим пальцем. — Вы наделили меня смелостью.

Его губы тронули губы Грейс — так же легко. Одно быстрое прикосновение, второе.

— О, — выдохнула она, овеваемая его запахом, к которому примешались ароматы туалетного мыла и накрахмаленного полотна.