Юмор разноликий (сборник) - Зуев Владимир Матвеевич. Страница 30

– Да, конечно, Сергей Романович вы правы, что все люди – скоты!

Бибиков тоже оглядел притихших артистов, певичек и опьяневшего мэра и прокричал резко:

– Вся эта интеллигенция у меня в кулаке! Хочу, помилую, а хочу, размажу всех этих учёных козлов!

Светочка нервно хохотнула:

– Не расстраивайтесь так, Сергей Романович… Вы, можно сказать, хозяин города, хозяин нашей новой жизни… Давайте радоваться жизни!

Все зашумели, и Бибиков утих и выпил залпом новый бокал. Он махнул рукой:

– Давайте купаться в фонтане! Гулять так гулять, раз жизнь такая весёлая началась, когда мы всех головастиков на место поставили!

Лунная соната

Давненько это было. И случилось это в одной кубанской станице. Как раз возле этой станицы построили аэродром и военный городок, потому что аэродром этот был военным. Стали в Дом культуры наведываться молодые лётчики на танцы. Местные красавицы забыли про соседских парубков, а стали во все глаза глядеть на этих весёлых лейтенантов. Некоторые глядели не без толку и вышли замуж за лётчиков, после чего поняли, что это не самое большое счастье в жизни, а до него ещё надо столько жить, что страшно и подумать.

Станица эта была большая, и вскоре в ней открыли музыкальную школу, куда на работу прислали женатого директора и трёх молоденьких незамужних учительниц. Музыкальная школа располагалась в двухэтажном деревянном здание на краю станицы. Я тогда тоже был холост и служил на аэродроме авиационным техником. Днём я ремонтировал самолёт и наблюдал, как на нём летает мой приятель старший лейтенант Гуськов Слава. Было нам в ту пору по двадцать пять лет. Всё казалось радостным и будущее наше представлялось постоянным праздником. И мы ходили на танцы, но местные красавицы не очень нам нравились. И не потому, что мы выросли в Питере, а потому, что хотелось чего-то более возвышенного. После рабочего дня мы со Славой обычно возвращались в военный городок. Иногда наша дорога лежала вдоль музыкального училища. Как сейчас помню, что наши прогулки вдоль музыкального училища тогда происходили уже глубокой осенью. Погода была уже холодной и это не располагало к степенным пешим прогулкам, Хотелось поскорее прийти в тёплое общежитие, вытянуться на мягкой койке с приятной книгой.

И как – то в конце октября стали мы со Станиславом замечать, что угловое окно музыкального училища освещено. Заметили раз, а потом другой, а на третий день решили посмотреть, кто там так поздно занимается. Подошли мы со Славиком к окну и увидели там, что за пианино сидит девица такая кучерявая и играет медленную музыку. Слава сразу узнал, что играет она «Лунную сонату». Но больше всего нас удивило то, что в холодной комнате эта девушка сидит в лёгком платьице с короткими рукавами. Полюбовались мы её игрой, и пошли к себе в общежитие. Назавтра мы, не сговариваясь, снова заглянули на огонёк в музыкальное училище. Снова посмотрели на девушку, а Слава тут и предложил заглянуть к ней в комнату. Зашли в училище, постучали в комнату. Девушка перестала играть свою сонату и приятным таким голосом поинтересовалась, кого принесла нелёгкая. Мы не знали, что ответить, а просто зашли в комнату. Славик представился галантно, а девушка тоже сказала, что её зовут Зоей. Помолчали, а потом разговорились. Оказалось, что девушка из Перми и что мама у неё настоящая француженка, только родом тоже из Перми. Слава заулыбался и попросил Зою ещё чего-нибудь сыграть. Она сыграла. Слава даже стал насвистывать и спросил Зою, когда она перестала играть, не холодно ли ей. Та сказала, что она привычная и так хорошо Славе улыбнулась. Слава был доволен и попросил ещё раз сыграть «Лунную сонату».

Зоя снова заиграла. Эта соната, надо сказать, у неё лучше всего получалась.

Был у нас во второй эскадрильи такой лейтенант Говорков. Это про него придуман анекдот про то, как командир спрашивает лётчика, о чём он думает, когда его самолёт срывается в штопор. В анекдоте лётчик честно отвечает, что он думает о бабе. На удивлённые слова командира тот анекдотичный летун отвечает, что он всегда думает о бабах. Вот так и Лёня Говорков всегда думал о женском поле, и эти его думы часто находили реальное продолжение. Через неделю после того, как Слава стал встречаться с Зоей, я как-то разговорился с Говорковым. Тот мне и рассказал про Зою некоторые вещи. Он сказал, что еще в августе Сашка Кабанов из второй эскадрильи проходил мимо музыкального училища и увидел играющую на пианино девушку. Это была Зоя. Кабанов подвалил к девушке. Та с ним поговорила, но, выяснив, что тот родом из псковской деревни, быстренько отшила парня. Кабанов и поведал тогда Говоркову, что девушка начинает свои вечерние концерты только тогда, когда мимо окна школы проходят офицеры с аэродрома. Она также выясняет у тех, кто решился к ней зайти, где осталась его квартира. Если парень из Питера или из Москвы, она с ним заводит шуры-муры. Такие шуры-муры завёл с ней и Говорков, наврав, что в Москве у него есть четырёхкомнатная квартира и папа, который работает большой шишкой в министерстве. Зое расклад понравился, и она целый месяц крутила с Говорковым роман в постельных тонах. А когда тот сообщил, что он родом из маленького городка на Волге, Зоя расплакалась и выгнала ухажёра. В октябре она снова начала свои вечерние концерты. Тут подошли и мы со Славиком.

Я рассказал Славе всё, что услышал про ловительницу москвичей и питерцев. Тот сначала не хотел ничего слушать, но потом решил поговорить с девушкой. Через пару дней он поделился со мной. Слава сказал, что Зоя твердила, что давно мечтает окунуться в культурную жизнь большого города с филармониями и оперными театрами, но Славу она любит и готова с ним ехать на край земли. Про то, что ответил Славик Зое, он мне не сообщил, а только сказал извечную офицерскую поговорку:

– Зачем попу гармония, а офицеру филармония?!

Короче говоря, разговор Зои о крае земли как-то странно всплыл, когда нас послали на границу с Китаем. Тут Славик засуетился и сказал, что женится. Я его отговаривал, но он сказал, что на слухи о Зое он плевал. В декабре сыграли свадьбу. Уже в Сибири у молодых родилось двое мальчиков. У одного из них я был крестным отцом. Сейчас мальчики уже выросли и сами стали офицерами, а Зоя со Славой живут хорошо. Зоя преподаёт в музыкальной школе, но ту сонату уже не играет. А живут Зоя со Славой не в каком-то культурном центре, а в маленькой квартирке в Перми. Я часто вспоминаю их, когда прохожу мимо филармонии. Вспоминаю, но в филармонию не захожу. Помните поговорку про офицера, который обходится без этого музыкального заведения. Кстати, мой знакомый священник отец Владимир тоже на гармони не играет.

Разговор по душам

Крупный бизнесмен Хренов Павел Ильич приехал в свой загородный дом в хорошем подпитии. Как всегда по пятницам он встречался в Английском клубе со своими партнёрами по бизнесу Фуфайкиным и Плоткиным. Как это случалось довольно часто, в этот раз тоже несколько перебрали в части крепких напитков. Поэтому Павел Ильич некрепко стоял на ногах и в голове чувствовался некоторый сумбур, вызванный жидкостью, произведённой в далёкой Шотландии. Собственно, кроме этой жидкости и флага футбольного клуба «Челси», подаренного клубу его владельцем, ничего английского в клубе не было.

Павла Ильича немного качало, и было тошно всё по той же причине злоупотребления виски. Именно в таком состоянии он ввалился в биллиардную. Он заметил у камина своего верного друга Ричарда. Ричард не любил, когда Хренов был выпившим. Он повернул голову и посмотрел осуждающе грустными глазами на Павла Ильича. Хренов понял осуждающий взгляд друга и начал:

– Ричард, дружище, прости меня, что я сегодня не в форме, но только ты меня и понимаешь… Только с тобой я и могу поговорить по душам. Это только считается, что Фуфайкин и Плоткин мои друзья, а эти друзья так и норовят меня загрызть. Это же настоящие волчары! Как они загрызли Филю… Тот только ослаб, так они на него набросились и загрызли. Правда, то, что урвали, они до сих пор делят, но, поверь, Ричард, они ещё покажут свою волчью натуру! Разве это люди?! Это сволочи!