Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова) - Виндж Вернор (Вернон) Стефан. Страница 119

— А как насчет Киви Лизолет, Ритсер? Что о ней говорят твои аналитики?

Глаза Ритсера блеснули. Он все еще ненавидел Киви смертельной ненавистью.

— Мы оба знаем, как быстро она способна докопаться до правды, — и плотное наблюдение за ней важно, как никогда. В данный момент, однако, она абсолютно, полностью чиста. Она вас не любит, но уважение почти так же сильно, как любовь. Она ваш шедевр, сэр.

Киви теперь узнавала правду на каждой вахте. Но ей только недавно мозги прочищали, а расширение зоны охвата локализаторов посадит ее на еще более тугой поводок. Нау еще минутку поразмыслил, потом кивнул:

— Хорошо, вице-вахтмастер, запускаем локализаторы в Хаммерфест.

Разумеется, локализаторы Чжэн Хэ в Хаммерфесте уже имелись. Пылинки разносило воздушными течениями, они прилипали к одежде, волосам и даже голой коже. Во всех населенных зонах астероидной базы они просто кишели.

Но как бы вездесущи ни были локализаторы, без питания это всего лишь безвредные крупицы металлизированного стекла. Теперь люди Анне перепрограммировали кабельный хребет Хаммерфеста, протянув его дальше вниз, в свежевырезанные пещеры. Теперь микроволновые импульсы пронизывали все открытые области десять раз в секунду. Энергия их находилась значительно ниже биологически ощутимой, да и работе остальной аппаратуры импульсы не мешали. Локализаторам Чжэн Хэ много энергии вообще не требовалось: хватило бы запитать крошечные сенсоры и переслать пакеты данных соседям по сети. Через десять килосекунд после первого микроволнового импульса Ритсер отчитался, что сеть стабилизировалась и посылает качественные данные. Миллионы процессоров, раскиданных в пространстве диаметром четыреста метров. Каждый вычислительной мощностью едва превосходил компьютер Рассветной Эпохи. А вместе они составляли самый мощный компьютер первой точки Лагранжа.

За четыре дня Киви закончила рыть пещеру и расставила волновые сервоклапаны. Ее отец уже подготовил почву для возвышенностей. Вода появится последней, но появится, это точно.

Впоследствии Нау диву давался, как они раньше без локализаторов обходились. Ритсер Брюгель оказался совершенно прав. Раньше их система безопасности в Хаммерфесте была слепа. А времянка Чжэн Хэ, значит, надежнее всего для секретных операций. Нау контролировал кропотливый, многодневный обыск всего Хаммерфеста, а затем звездолетов и кладовой, проведенный Брюгелем и его ищейками. Он даже отступил от традиций и на сто килосекунд запустил локализаторы в арсенал первой точки Лагранжа?А. Это было как фонариком во тьме посветить. Они обнаружили и залатали десятки дыр в системе безопасности… и не выявили никаких признаков вражеской подрывной деятельности. Все это послужило чудесным источником уверенности: словно обыскать дом на предмет паразитов, никого не найти, но установить, где на будущее стоило бы поставить ловушки и заложить отравленные приманки.

Вахтмастер Нау теперь знал свои владения лучше, чем любой другой вахтмастер за всю историю Аврала. Ищейки Ритсера, вооруженные локализаторами, помогали Нау определять местонахождение и считывать эмоциональное, а в какой-то мере и умственное, состояние любого человека в Хаммерфесте. Со временем он понял, что некоторые опыты стоило предпринять гораздо раньше.

Взять хотя бы Эзра Виня. Может, из него удастся еще кое-что выжать. Нау снова пролистал биографию парня. К следующему брифингу он счел, что готов. В это время Винь обычно приходил к Нау на совещание. Только к нему одному, но коробейник уже давно пообвыкся и расслабился. Винь появлялся у Нау в кабинете, отчитывался за прошедшие десять дней и докладывал об успехах неотвязников в постижении мира пауков.

Томас дал коробейнику разговориться. Он слушал, кивал, задавал уместные вопросы… и просматривал ползущий по наглазникам анализ. Господи! Локализаторы в воздухе, на кресле Виня и даже на его коже пересылали данные на «Невидимую руку», там программы анализировали их и передавали результаты в наглазники Нау, раскрашивая кожу Виня в цвета, отвечавшие гальваническому отклику, температуре, интенсивности потовыделения. По лицу метались стандартные графики пульса и прочих жизненных показателей. Отдельная врезка демонстрировала вид комнаты глазами Виня и красными стрелками отмечала движения глазных яблок. Для этой беседы Брюгель выделил двух своих ищеек, их анализ проплывал строкой комментария по верхней зоне поля зрения наглазников Нау.

Субъект расслаблен на десятую процентиль больше, чем в обычной беседе. Субъект уверен в себе, но осторожен, симпатии к вахтмастеру не испытывает. Субъект не пытается скрыть отчетливо выраженную мысль.

Примерно об этом Нау и догадывался, но дополнительные детали были куда богаче, нежели при любом инструментальном мягком допросе, потому что субъект не подозревал о нем.

— Итак, стратегические вопросы политики стали куда ясней, — подытожил Винь в блаженном неведении о двойном дне беседы. — Педура и ее Клан обладают некоторыми существенными преимуществами в ракетной технике и ядерном оружии, но по компьютерам и сетям постоянно отстают от Аккорда.

Нау пожал плечами:

— Клан — суровая диктатура. Разве не вы мне говорили, что тирании Рассветной Эпохи с компьютерными сетями не уживаются?

— Да. — Реакция субъекта соответствует подавляемой иронии. — Отчасти дело в этом. Мы знаем, что они наметили ударить первыми после того, как солнце выключится, рассчитывая на свое превосходство в системах оружия. В Аккорде Шерканер Андерхилл настолько полон энтузиазма насчет своей автоматики, что Педура за ним просто угнаться не может. Честно говоря, вахтмастер, я полагаю, что мы движемся к перелому. — Субъект искренен в своем заявлении. — Паучья цивилизация, может, и открыла закон обратных квадратов всего пару поколений назад, а математика у них существенно отстает от нашей в Рассветную Эпоху. Но у Клана успехи в ракетостроении значительны. Располагай они даже десятой долей научного таланта Шерканера Андерхилла, обнаружат нас меньше чем через десятилетие.

— И мы не успеем полностью подчинить себе их сети?

— Нет, сэр.

Это и Чжау Синь говорил, озвучивая выводы своих пилотов-неотвязников. Жаль. Ну хоть конец Изгнания четко нарисовался… А тем временем: Осторожность субъекта ослаблена. Нау улыбнулся своим мыслям. Самое время чуть встряхнуть флот-менеджера Виня. Может, получится им манипулировать по-настоящему? В любом случае реакция Виня интересна. Нау откинулся в своем кресле, притворясь, что бесцельно глазеет на бонсай, плавающий в воздухе над столом.

— У меня были годы на изучение Чжэн Хэ, господин Винь. Я не питаю иллюзий. Вы лучше любой оседлой культуры понимаете различие путей цивилизации.

— Да, сэр. — Субъект пока спокоен, соглашается искренне.

Нау склонил голову:

— Вы из рода Винь; если кто в Чжэн Хэ и понимает суть порядка вещей, так это вы. Видите ли, одним из моих личных героев всегда был Фам Нювен.

— Вы… уже говорили об этом. — Слова прозвучали как-то деревянно. В наглазниках Нау лицо Виня изменило цвет, пульс и потоотделение скакнули. Где-то на «Руке» ищейки проанализировали данные локализаторов и доложили: Субъект испытывает нарастающий гнев в отношении вахтмастера.

— Если честно, господин Винь, я вовсе не намерен попирать ваши традиции. Вы знаете, что у Аврала с Чжэн Хэ много общего, но Фам Нювен — дело другое. Видите ли… я знаю правду о Фаме Нювене.

Диагностические цвета переливались, возвращаясь к норме, как и сердцебиение Виня. Расширенные зрачки и порывистое дыхание соответствовали подавляемой ярости. Нау на миг удивился: он бы прочел реакцию Виня иначе, с намеком на испуг. «Возможно, придется у этой автоматики чему-то поучиться». Он был искренне озадачен.

— В чем дело, господин Винь? Ну не хитрите вы хоть раз в жизни. — Он улыбнулся. — Ритсеру я не скажу, а Синю, Ляо или… моей Киви… вы и сами не проболтаетесь.

Ага, теперь всплеск ярости очень резкий, не поспоришь. Коробейник на Киви Лизолет запал, хотя сам себе в этом не признавался.