Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова) - Виндж Вернор (Вернон) Стефан. Страница 161

— Сообщение триста пять. Обрыв Паутины. Пожалуйста, повторите вызов позже.

Рахнер медленно опустил телефон назад в карман куртки. Пасть и пищевые руки у него онемели, и не только от холода. Когда-то его ребята из сетевой разведки прорабатывали вопрос автоматизированного подслушивания. Если компьютерной мощности хватает, в принципе допустимо отслеживать все разговоры на предмет ключевых слов и настраивать автоматические действия в целях безопасности. В принципе. Фактически даже компьютеры разведки всегда отставали от развития общедоступных сетей. Но похоже, что у кого-то такие возможности появились.

Глубоко засекреченный проект ПВО? Ой, вряд ли. За последний год Рахнер Тракт столкнулся со множеством необъяснимых ошибок и прочих тайн. Если б Аккорд-разведка, ведомство Педуры и все разведки планеты взялись сотрудничать, и то им не удалось бы настолько безошибочное прикрытие соорудить. А Тракт чуял дезу. Нет. Кто бы это ни был, масштаб угрозы надмирный, не паучий.

Теперь, однако, он хотя бы располагает конкретной уликой. Мысли должны бы обостриться в боевой настороженности, а вместо этого смятенно путаются. Все шипучка чертова. Если им противостоит чуждая сила, столь искусная и так глубоко проникшая в мир… что могут с ней поделать Обрет Низеринг или Рахнер Тракт, даже узнав правду? Что они могут? Но Низерингу позволили говорить более минуты. Он произнес много ключевых слов, прежде чем разговор прервали. Инопланетяне наверняка более развиты, чем пауки, но все же они не боги.

Эта мысль заставила Тракта споткнуться на бегу. Не боги. Слух о чудовищном звездолете распространяется по цивилизованному миру, медленно, трудно, путем личных контактов между простыми паучками без доступа к власти. И через несколько часов скрывать тайну станет невозможно. А значит… какова бы ни была цель этой махинации, рассчитана она не более чем на несколько часов. Прямо сейчас шеф рискует жизнью глубоко в Саутмосте, пытаясь спасти их от надвигающейся катастрофы и не зная, что лезет прямиком в ловушку. «Если бы мне пробиться к ней или Белге, хоть до кого-нибудь наверху добраться…»

Но телефоны и паутинная почта — хуже чем бесполезны. Нужен прямой контакт. Тракт запетлял по пустынной улице. Где-то тут автобусная остановка, за углом… Когда пройдет следующий автобус? Ему оставили личную вертушку, игрушку для богатеньких, но это слишком навороченный транспорт, завязанный на сеть. Инопланетяне могут попросту перехватить управление и разбить вертолет. Он отогнал страх. Сейчас хоппер — единственная надежда. Из вертолетного порта можно переместиться в любую точку на двести миль кругом. К кому же постучаться? Он повернул за угол. Гранд-бульвар тянулся бесконечным рядом трехцветных фонарей от полосы злачных мест через Калориканский Лес. Разумеется, лес давно умер. Даже листьев не осталось на споры — слишком теплая почва внизу. Центр разровнен и расчищен под вертолетную площадку. Отсюда можно улететь… Тракт рыскал взглядом по кальдере. Огни бульвара напоминали затухающие искры. Когда-то светилась вся стена, до усадеб Лет Увядания. Но истинные богачи давно забросили свои дворцы. Лишь в нескольких еще кто-то живет, и туда снизу не пробиться.

Но ведь там, наверху, Шерканер Андерхилл, он вернулся из Принстона. Во всяком случае, так сообщалось в последнем читанном им в день катастрофы, перед концом карьеры, отчете. Он слышал, что Андерхилл повредился в уме — бедняга. Ну и плевать. Тракту нужен черный ход в берлогу Ставки — может, через дочку начальницы, но только не через Паутину.

Мгновением позже рядом с Трактом затормозил городской автобус. Он вскочил в салон. Середина утра, но Тракт оказался единственным пассажиром.

— Вам повезло, — усмехнулся водитель, — следующий аж через три часа после полудня.

Двадцать миль в час, тридцать. Автобус громыхал по Гранд-бульвару в сторону вертолетной площадки в Мертвом Лесу. «Через десять минут буду у него на пороге». Внезапно до Рахнера дошло, что его пасть и пищевые руки в рвоте после шипучки, а мундир весь запачкан. Он кое-как отскреб башку, но с мундиром ничего не поделать. Полоумный в гости к старому маразматику. А что, забавно! Вероятно, последний шанс для каждого из них.

Десятилетие назад, во времена более дружеских отношений, Хранкнер Аннерби консультировал саутлендеров по вопросам строительства Новой Саутмостовской Глубины. Так что в известном странном смысле все, увиденное за посольством Аккорда на территории Саутленда, было ему знакомо. Множество лифтов. Саутленду требовалось, чтобы зал Парламента выдержал прямое попадание атомной бомбы. Он предупреждал, что развитие систем оружия в будущем, скорее всего, обессмыслит это требование, но саутлендеры его не слушали и потратили значительные ресурсы, которые можно было бы пустить на развитие сельского хозяйства в годы Тьмы.

Главная лифтовая шахта была так просторна, что даже репортеры поместились бы в кабину, — и они не преминули этим воспользоваться. Саутлендерская пресса относилась к привилегированным сословиям, ее защищал особый парламентский закон — даже на правительственной территории! Генерал вела себя отлично. Может, научилась у Шерканера, глядя, как тот управляется с журналюгами. Ее бойцы с невинным видом отступили, смешавшись с толпой. Смит отпустила несколько расплывчатых ремарок, после чего позволила себе вежливо проигнорировать дальнейшие вопросы, чтобы саутлендерская полиция убрала репортеров с ее физического пути.

В тысяче футов под землей лифт перешел на горизонтальное движение по электрическому полирельсу. За высокими окнами лифтовой кабины проплывали ярко освещенные промышленные пещеры. Саутлендеры проделали здесь огромную работу, как и на Прибрежной Дуге, но ресурсов подземных ферм на все не хватало.

Двое депутатов, явившихся приветствовать делегацию Аккорда на летное поле, некогда были на Юге весьма влиятельны. Но времена изменились: череда покушений, политических скандалов и прочих фокусов из Педурина арсенала, а также почти волшебное везение Клана свели их власть на нет. Теперь эти двое остались единственными симпатиками Аккорда — по крайней мере, смели заявлять об этом публично. Их считали марионетками чужеземного короля. Двое держались близко к генералу, причем настолько близко, что могли переговариваться в относительном укрытии. К счастью, слышали их только генерал с Хранкнером Аннерби. «Не слишком на это рассчитывай», — предостерег себя Аннерби.

— Мэм, не сочтите за неуважение, но мы так надеялись на личный визит вашего короля. — Политик в искусно скроенной куртке и сделанных на заказ легинсах вид тем не менее имел помятый и измученный.

Генерал успокаивающе покивала:

— Понимаю вашу тревогу, сэр. Я прибыла затем, чтобы все уладить и сделать это безопасными методами. Мне позволят выступить перед парламентом? — В текущей ситуации Хранк предположил, что никакого «ближнего круга», с которым можно было бы вести переговоры, нет, если не считать марионеток Педуры. Однако парламентское голосование могло бы все изменить, поскольку именно парламенту оставались подчинены РВСН.

— Д-да, мы это устроили. Но все зашло так далеко… — Он бессильно махнул рукой с дорогими часами. — Я считаю, что Другие вполне способны устроить нам поломку лифта, и…

— Они же позволили нам так далеко забраться. Если выступлю перед парламентом, то, скорее всего, сумею купировать кризис.

Генерал Смит улыбнулась саутлендеру, и вид у нее сделался почти заговорщицкий.

Пятнадцатью минутами позже лифт остановился у главной эспланады. Три стены и крыша просто ушли в стороны. Такого мастерства Хранк в жизни не встречал. Застыв как вкопанный, инженер Аннерби огляделся, пожирая взглядом тьму и огни, стараясь понять, что за механизм отвечает за столь внушительный и беззвучный эффект.

Затем их смело с платформы напором полицейских, политиканов и репортеров… и они двинулись по парадной лестнице в зал Парламента.

Наверху саутлендерская СБ наконец отделила их от репортеров и собственной охраны Смит. Пройдя в пятицветные, отделанные деревом двери, они вступили в сам зал. Помещение всегда располагалось под землей, в ранних поколениях — немногим выше местной глубины. Древние правители скорей походили на бандитов (или ополченцев, это смотря какому источнику пропаганды доверять), чьи отряды шныряли по горному краю.