Обхитрить Лису (СИ) - Малинина Александра. Страница 29

Едва я показалась из кабинета, Верочка (или как там ее?) с беспокойством подскочила со своего места, как обычно при моем появлении, напряженно следя за мои приближением. Чем ближе я подходила, чем больше она сжималась. Честное слово, даже в размерах уменьшалась.

— Ну и где сидит этот мерзкий павлин?

— Кто?! — испугалась девушка.

Ромки рядом со мной не было, переводить было некому, так что пришлось поднапрячься самой:

— Ты зовешь его Макаром-как-его-там.

— Макар Александрович? Первая дверь налево, — пискнула она.

— Гнусный аферист, он у меня еще попляшет…

Под недоуменным взглядом слишком впечатлительной особы я лихо развернулась на каблуках и повернула налево. Нацепила на физиономию слащавую улыбочку и без стука открыла дверь. Макар восседал в точной копии кабинета отца и даже бумаги перекладывал точно так же. Увидев меня, он нацепил улыбку, которая могла бы запросто посоперничать с моей, если такое в принципе было бы возможно.

— Бри? Не ожидал увидеть тебя так рано.

— Ты же не думал, что я пропущу отъезд отца?

— Не могла упустить возможность поговорить с ним перед отъездом? — невинно поинтересовался он.

— Если ты спрашиваешь, отговаривала ли я его, то ответ да.

Кажется, он удивился моей откровенности, но быстро с удивлением справился.

— Я понимаю, у нас были разногласия в прошлом… Но пора бы уже забыть и двигаться дальше, тем более, претензии скорее были у меня, а я все забыл. Честно, — он даже зачем-то поднял руки перед собой, показывая, что «сдается».

— Ну не знаю, — усомнилась я, — Твой приезд в мой город все равно кажется мне немного подозрительным.

«Мечтай, проходимец» — про себя добавила я.

— Будем избавляться от подозрений небольшими шагами. Как тебе такой план?

— Сойдет, — улыбнулась я и напомнила, — У нас осталось меньше часа, чтобы добраться до аэропорта. Папа сказал, что ты меня довезешь.

— Прости, Бри, но я пока без машины, — нейтральным тоном заметил он. Не похоже, что лишение автотранспорта на него сильно повлияло.

— Ничего страшного, тогда я тебя подброшу. Поехали.

Я подождала, пока он оденет пиджак, взяла его под руку и мы покинули кабинет под любопытными взглядами окружающих. Особо удивленным был взгляд Настеньки (Катеньки?). Широко улыбаясь, я делала вид, что меня ничто в этом мире не заботит, Макар почти искренне улыбался. «Почти» наверняка потому, что я напомнила ему про джип. Неловко получилось.

До аэропорта мы добрались в рекордные полчаса: я продемонстрировала все свои навыки езды, весело смеясь, Макар же нервно пристегнулся (поначалу он решил, что это лишнее) и умолял почаще смотреть на дорогу. В общем, к аэропорту мы подъезжали практически лучшими друзьями. Вот только дружбой ни с какой стороны не пахло. Мое экстравагантное семейство не заставило себя долго ждать, приехав практически следом за нами.

— Март, зря ты вышел из дома. Теперь наверняка снег повалит, а сейчас самый разгар лета, — тепло поприветствовала я брата.

— И тебе привет, моя бесчувственная, эгоистичная, самовлюбленная, циничная и стервозная сестренка.

— Ох, ты такой подлиза, — махнула я рукой и смущенно улыбнулась. Правдивые комплименты – моя слабость.

Папуля сделал вид, что мы не его дети, пройдя мимо в здание аэропорта, это его обычное поведение, когда мы с Мартом начинаем «приветствовать» друг друга на людях, мама недовольно покосилась на Макара, наверняка прикидывая, что он о нас думает и можно ли это как-то исправить, и прошла за папой, так ничего и не решив. Наверняка пригласит его на ужин, чтобы загладить вину. Сам же Макар старался тоже от начальства не отставать, поэтому мы остались с братом наедине.

— Уже слышала про Гана? — едва родственники скрылись в здании аэропорта, поинтересовался брат.

— Даже видела.

Он нахмурился, но быстро с собой справился и закатил глаза:

— Господи, и как это вышло?

— Высовывай ты нос из дома хоть иногда, знал бы, что чем чаще это делаешь, тем больше риск вляпаться в неприятности. Теория вероятности, Март.

— Не увлекайся. Скажи лучше, чего теперь ожидать?

Я на минуту задумалась:

— Ну вообще, смерть Гана нам побоку. Конечно, он был на нашей стороне, и его смерть – это большая трагедия… для кого-то… наверное… но в конце концов это не столь важно: Ган и его делишки не имеют к нам никакого отношения.

— Надеюсь, у твоего Ромки хватит ума, чтобы все сделать правильно.

— Не трогай Ромочку, — обиделась я за друга.

— Никогда не понимал, что ты в нем нашла.

— Куда тебе, у тебя то за всю жизнь был лишь один друг, и того родителя навязали. Уверена, будь у него выбор…

— Присматривай за своим твердолобым дружком, — перебил Март, который напоминаний и погибшем несколько лет назад друге детства не выносил, — Помни про отца: ему может хорошенько навредить, если его дочь свяжут с убийством типа вроде Гана.

— То, что его сын идиот, пока не вредило, — огрызнулась я: не люблю, когда кто-то начинает раздавать бесплатные советы, тем более непрошенные, а Март еще и Ромочку обозвал.

Братец усмехнулся и первым прошел за семейством, мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Пока мы провожали папулю, я успели трижды проклясть того, кто вообще придумал этот дурацкий обычай: провожать кого-то в путь. Уверена, папуля и один бы прекрасно справился. Даже намного лучше, тут считай перед дорогой дополнительный стресс: мы все увлеченно ругались прямо до тех пор, пока папуля не скрылся в комнате отдыха. После этого мамуля красочно всхлипнула, не забывая про макияж, потому что прежде всего она актриса, Макар приобнял ее за плечо и принялся успокаивать. Его игра в парня-рубаху раздражала все больше с каждой минутой, так что я первая вылетела из здания аэропорта, прыгнула в свою красавицу и уехала. От греха подальше, пока я разыгрываю между нами перемирие, было бы странно, побей я его в аэропорту. И маме бы это вряд ли понравилось. Ей позвоню позже: она актриса, а людям подобной профессии нужно время, чтобы отойти от роли.

Разумеется, первым делом я набрала номер Ромки:

— Ну что, сбагрила папулю? — вместо приветствия поинтересовался он бодрым голосом.

— Само собой. Есть новости?

— Кое-какие. Встретимся, или так прослушаешь?

— Ты и так в последнее время постоянно перед глазами маячишь, и между прочим, два дня подряд в одной и той же футболке. Это мерзко и неприятно, так что лучше прослушаю, — решила я.

Ромку мой комментарий не впечатлил:

— Ну первая новость отличная: архив Боярышника теперь наш. Там осталось не очень много полезного, но достаточно. В частности, у него хранилось кое-что на твоего отца. Любопытное, думаю, тебе лучше взглянуть. На Гана и многих других наших общих знакомых тоже документики имелись.

— Забавно, если он знал что-то про отца, почему не использовал?

Ромка задумался, но потом выдал:

— Боялся, я думаю.

— Хорошо, ты меня заинтриговал, — вздохнула я, — Сегодня заеду к тебе. Еще новости есть?

— Есть. Сразу после нашего ухода к Гану наведался его друг и соратник. Он же и вызвал полицию.

— Рано или поздно это должно было произойти. Не все же трупы нам топить в Глубоком, этак оно из берегов выйдет скоро.

— Сплюнь, а, — взмолился Ромка.

— Ты всерьез думаешь, если я плюну, но все проблемы решаться сами собой?

— Не придирайся к словам. Так говорят…

— Всякие глупцы, — отрезала я.

— А кто недавно умолял меня не свистеть?

— Твой свист меня раздражал!

— Опять выкрутилась… забудь что я сказал, — разозлился Ромка, хотя мог бы уже и привыкнуть, — В общем, возвращаясь к нашему трупу: полиция уже успела опросить соседей, так вот, удачливая ты моя, про тебя пока никто и словом не обмолвился. Зато старушка, что гуляла во дворе примерно в то время, когда его застрелили, утверждает, что видела жутко подозрительного типа в серой толстовке.

— У бабулек все жутко подозрительные.

— Трудно не согласиться, но в этом случае чувствую, подозрения по делу. И время совпадает. Наверняка наш киллер. Бабуся утверждает, что тип невысокого роста и среднего телосложения. Зашел он, кстати, в соседний подъезд, но это как раз логично: следы заметал парень. Больше ничего разглядеть не смогла, хотя наверняка пыталась изо всех сил. Но было слишком темно, и парень надвинул капюшон.