Третий курс - Кащеев Денис. Страница 10

6

Вахты на Дальнем полигоне подразделялись на два вида: регулярные и учебные. Последние представляли собой лишь особой формы уроки – сопровождающиеся практическими заданиями – и занимали обычно час-два, не дольше. Регулярные же вахты были такими же, как и на настоящем боевом корабле: по одному дежурному от каждого подразделения (это в режиме стоянки, в полете – по двое) плюс вахтенный офицер. На «Альфе» и «Бете», за отсутствием настоящих офицеров, их обязанности исполняли сержанты-третьекурсники.

Если регулярная вахта матроса длилась всего шесть часов, то офицерская – полноценные сутки. Торчать все это время в рубке, правда, не требовалось: сферой ответственности заступившего на дежурство сержанта считался весь корабль. Можно было даже, к примеру, отлучиться в кают-компанию и поужинать. Нельзя было лишь покидать корабль (отдельный привет тренировкам по криску), спать и – специфика Дальнего полигона – посещать учебные занятия. Последнее обстоятельство, впрочем, едва ли сильно огорчало кого-то, за исключением Голицына: недельное отставание от программы нужно было как-то наверстывать, и долгие часы вынужденного безделья вахты подошли бы для этого как нельзя лучше. Ан нет: запрещено Уставом!

Ровно в полдень, одетый в белый парадный комбинезон, Иван вошел в рубку управления – вероятно, единственное по-настоящему просторное помещение на всем корвете: три курсанта-извозчика, приникшие к экранам в дальней его части, даже как-то не слишком бросались в глаза. Похоже, задание учебной вахты захватило их полностью: на появление Голицына они никак не отреагировали. Что ж, имели право.

Четвертый находившийся в рубке матрос – Иван узнал американца Майкла Мейера – коротавший время на месте штурмана, бросил короткий взгляд на Голицына, затем – на часы на приборной панели, и негромко проговорил в сторону:

– Смена, од-ин!

Тут же занимающее центральное место в рубке огромное черное кресло повернулось вокруг оси, и навстречу Ивану из него устало поднялась Эмма Маклеуд.

– Девятая вахта завершена, – проговорила она – счет корабельному времени традиционно велся офицерскими вахтами. – Корабль в режиме стоянки, обстановка стабильная, прогноз нейтральный. На борту отсутствуют од-ин Соколов и восемь матросов технического подразделения, – судя по всему, у команды Глеба как раз шла тренировка. – Дежурный навигатор – курсант Мейер. Дежурный в технических отсеках – курсант ас-Саляль, дежурный на батарейной палубе – курсант Шаофань. Од-ин Маклеуд вахту сдала! – отсалютовала девушка.

– Од-ин Голицын вахту принял! – бодро ответил Иван. – Устала? – поинтересовался он, оставляя официальный тон.

– Как овечий стригаль в дождливую погоду, – кивнула та. – Ну да ничего, высплюсь. Теперь еще ничего… Вот до твоего приезда – это было что-то!

Пока Голицын по милости любознательных французских детективов и примкнувших к ним российских чекистов торчал на Земле, на «Альфе» Глеб и Эмма несли вахту через день. Вины Ивана в этом, конечно, не было, и тем не менее…

– Ладно, пошла я, – проговорила Маклеуд. – Удачной вахты!

– Спасибо!

Двери рубки закрылись за спиной Эммы, и Голицын шагнул к командирскому креслу.

– Доложите обстановку, курсант! – потребовал он, как это и предписывал Устав, у дежурного навигатора.

– Обстановка стабильная, прогноз нейтральный, – в точности повторил американец слова Маклеуд.

Последовавшие доклады двух других вахтенных – Бо Шаофань и араба Абделя ас-Саляля из подразделения Глеба – также не отличались оригинальностью. Регулярная вахта на заживо похороненном в толще грунта корабле вообще была бедна на события, угнетая своей абсолютной бессмысленностью. Но порядок – есть порядок.

Убив полтора часа на знакомство с галактическими новостями – использование информационного терминала дозволялось и даже поощрялось – но так и не найдя там ровным счетом ничего любопытного, Иван заскучал. Попробовал было завязать разговор с Майклом – как гласит восточная пословица, хорошая беседа сокращает рабочий день – но американец держался нарочито отстраненно, на вопросы отвечал односложно и сухо. Не спасла положение даже такая, казалось бы, беспроигрышная тема, как криск – в прошлом году российская команда проиграла свой матч как раз американцам, а сам Мейер тогда забил три мяча, после чего и был приглашен Эммой в сборную Школы – но даже это воспоминание не растопило лед в душе дежурного навигатора.

– Да, упорная выдалась игра, – без особого выражения пробормотал Майкл и вновь отвернулся к своему монитору.

Голицын даже заподозрил было, что у американца там что-то нелегальное – не новости же он, в конце концов, шесть часов подряд с таким упоением читает – и, почти не таясь, подключился к терминалу Мейера. Майкл прокладывал курс. С Сопрола – к материнской системе Альгера, оттуда – к Земле, от Земли – еще куда-то… Хитро так, с использованием большого количества мерцающих «ворот».

Несколько секунд Иван размышлял, не является ли это нарушением запрета на учебные занятия во время регулярной вахты, но с другой стороны – что может быть более естественным в штурманском кресле? О криске рассуждать?

Решив так, Голицын оставил американца в покое.

Тем временем закончилась учебная вахта у троих других курсантов, о чем они и не замедлили доложить Ивану. Пожав плечами, Голицын принял информацию к сведению, и второкурсники отправились восвояси.

Промаявшись еще около часа, единственным мало-мальски заслуживающим упоминания событием которого был доклад Глеба о том, что он и его команда возвратилась с тренировки и вновь присутствуют на борту, Иван сообщил Мейеру, что направляется в обход по кораблю. Процедуру эту дежурному офицеру полагалось осуществлять не реже, чем дважды в сутки, и Голицын решил, что сейчас – самое время. Американец нехотя пересел в командирское кресло, и Иван вышел из рубки.

По хорошему, на обход требовалось минут тридцать-сорок – это если не слишком спешить – но Голицыну удалось растянуть удовольствие почти на два часа. Дольше всего он задержался на родной батарейной палубе, наблюдая за тем, как Рауль Гальтиери и Дон Педро ловко расстреливают учебные цели, сопровождая каждое удачное попадание громкими возгласами на смеси испанского и португальского. Происходящее куда больше походило на увлекательную компьютерную игру, чем на скучный урок, и в какой-то момент Ивану даже самому захотелось усесться за пульт управления стрельбой.

По сравнению с этим в технологическом царстве Глеба было не так интересно, но зато вахтенной там к приходу Ивана оказалась Лерка Боголюбова, как раз сменившая на дежурстве по подразделению Абделя ас-Саляля. Разговорившись со старой школьной подругой, Голицын совершенно потерял счет времени, и лишь неожиданное появление в отсеке Соколова, по словам последнего, просто проходившего мимо по своим трубочистским делам и решившего заглянуть на огонек, напомнило Ивану, что пора бы и честь знать.

Распрощавшись с друзьями, Голицын, с ужасом предвкушая долгие скучные часы в компании Майкла, поплелся обратно в рубку.

– Доложите обстановку, курсант Мейер! – уныло предложил он, входя.

Командирское кресло привычно развернулось…

– Курсант Андерсон, од-ин! Заступила на вахту сорок семь минут назад, од-ин! Обстановка стабильная, прогноз нейтральный!

Рот Ивана сам собой расплылся в широкой улыбке.

– А жизнь-то налаживается… – по-русски прошептал себе под нос Голицын, глядя на выпорхнувшую из огромного кресла, словно птичка из гнезда, взволнованную второкурсницу. – Вольно, курсант, садитесь, – добавил он вслух.

Девушка поспешно отступила назад, к командирскому креслу, затем, опомнившись, метнулась на место штурмана.

– Да не суетитесь вы, курсант! – попытался успокоить ее Иван, чем только окончательно вверг в смущение. Покраснев, Рут Андерсон торопливо отвернулась, уставившись на выключенный монитор.

Пожав плечами, Голицын вальяжно занял положенное вахтенному офицеру по Уставу место.