Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Никольская Наталья. Страница 12

— Надеюсь, вы будете более обязательны, — строго говорила Дарья. — А то я совсем уже разуверилась в людях. Взять хотя бы вашу предшественницу — это вообще бый просто кошмар. Мало того, что у нее руки были не тем концом приставлены, так она еще пыталась учить меня жизни. Представляете? Сама-то сущая пигалица, ей бы в ПТУ над учебниками корпеть, а туда же! В ушах железные сережки, личико такое крысиное, а берется делать замечания по поводу моей одежды! А сама у меня весь гусиный паштет съела без спроса! И к джину прикладывалась!

У меня даже перехватило дыхание — я узнала в этом описании Валентину.

— Да, молодежь сейчас пошла крутая, — сочувственно кивнула я. — Есть такая теория, что во многом поведение человека формируется его именем. Вот, например, вы. Дарья — это звучит так благородно, аристократически. Вы и ведете себя согласно программе, заложенной в вековой памяти этого имени.

— А эту мерзавку звали Валькой, — тут же поймалась на мою удочку Дарья.

Я наплела какую-то чушь про карму имени Валентина, что, мол, не мужское и не женское, значит, и характер должен быть неуравновешенный. Но Дарья резко оборвала разговор и дала понять, что на сегодня моя работа закончена и меня ждут завтра с утра.

Перед сном я просто не могла не позвонить бабушке. Когда Евгения Михайловна сняла трубку, я таинственным голосом спросила ее:

— Помнишь про историю, которую ты мне сегодня рассказывала? Так вот, мне кажется, что я смогу тебе помочь. Нет-нет, сейчас ничего сказать не могу, и вообще это секрет. Главное — ты не волнуйся. Клад будет нашим — это я тебе обещаю!

ГЛАВА 3 ПОЛИНА

Когда на вахте сказали, что меня дожидалась сестра, я лишь недовольно поморщилась.

Ну что там у нее еще стряслось? Опять какие-нибудь проблемы с этой бродяжкой или с бывшим мужем? Боже мой, как все это мелко по сравнению с тем, что я только что узнала!

Впрочем, по сравнению со смертью все кажется мелким. Особенно если умирает хорошо знакомый человек, да еще при таких ужасных обстоятельствах.

Меня вызвали с занятий к телефону, и, когда я услышала, что вчера ночью после ухода гостей Воротников застрелил жену, а потом выстрелил себе в висок, я долго не могла прийти в себя и поверить.

Ну просто в голове не укладывалось! Я же только вчера болтала со Светланой у нее в спальне! Мы листали журнал, она рассказывала мне про любовника… Неужели муж все-таки узнал?

И вот я сижу и мрачно курю в холле, а тут еще черт принес клиентку, которую просто так не пошлешь — из богатых, и намерена у меня заниматься шейпингом. Я отправила Ларису в регистратуру и к нашим аналитикам, чтобы те сняли ее параметры и мы потом определили бы по компьютеру наиболее приемлемый блок упражнений.

Но эта тетка сидела и болтала без умолку, думая, очевидно, что так положено при первом знакомстве. За двадцать минут я узнала обо всех ее гастрономических пристрастиях, диетах, наконец, услышала довольно жуткую историю, связанную с чуть вздернутым носиком моей клиентки.

Оказывается, сейчас «такую форму не носят», как она выразилась, и Лариса решила обратиться в дорогую клинику на предмет придания ее нюхательному аппарату требуемых очертаний. Ей порекомендовали столичный центр профессора Хейфица, но когда Лариса навела справки, то оказалось, что в этом заведении происходят какие-то странные вещи. Да что там странные — страшные!

— Я прекрасно понимаю, что творится сейчас в бизнесе, но чтобы в клинике вот так запросто убивали медсестер — это уж чересчур! — поведала мне возмущенная Лариса. — Я даже не стала выспрашивать подробности, развернулась и ушла. Разве можно иметь дело с заведением, на которое совершаются налеты!

— Да-да, вокруг творится что-то невообразимое, — вздохнула я, думая о трагедии, которая разыгралась в доме Воротниковых, и тут же спохватилась. — Но наш спорткомплекс — место тихое и спокойное. Здесь представить такое просто невозможно.

Уф, наконец-то я осталась одна! Теперь надо сосредоточиться и решить — что мне делать? А что ты можешь сделать, собственно говоря? Воротниковых не воскресить, а с мотивами преступления должна разбираться милиция, ты-то тут при чем?

Но просто так сидеть сложа руки я не могла. Потрясение от убийства было настолько сильным, что я чувствовала, как внутри меня бурлит энергия, которая требует немедленного выхода.

А что, если позвонить Жоре? Ну уж нет, ни за что! Самой, можно сказать, класть голову в пасть льву! Хотя какой Жора, в сущности, лев? Так, домашнее животное, причем очень пакостливое.

Жора Овсянников — это мой бывший муж. Мы расстались с ним лет восемь назад и с тех пор я старалась не поддерживать с ним никаких контактов. Впрочем, что это я говорю? Расстались? Да я его бросила!

Сначала у нас все было как в сладенькой песенке про первую любовь; кстати сказать, я и познакомилась с ним именно в клубе любителей авторской песни, куда меня затащила Ольга. Она до сих пор тусуется среди этой публики, а я с тех пор все эти бренчания под гитару на дух не переношу. Так вот, все началось, как в балладе, а закончилось, как в пошлом романсе, — я поймала Жору в постели с любовницей и указала ему на дверь.

Вот дура я была! Думала, что он уйдет к этой женщине, раз он ее любит. Ничего подобного. Та девчушка, с которой я его застукала, оказалась лишь одной из многих. Как пытался потом объяснить мне Жора, любовь — любовью, а секс — сексом.

Не знаю, может быть, кого-то и устраивает такой подход, но мне он противен, если, конечно, речь вдет о людях, состоящих в браке. Я лично не могу представить, что я завожу романы на стороне один за другим и в то же время искренне люблю своего мужа. А Жора Овсянников, как ни странно, мог.

Пусть это звучит смешно и даже немного дико, но он до сих пор испытывал ко мне теплые, если не сказать нежные чувства. Жора искренне не понимал, почему я его выгнала, и первое время неоднократно пытался восстановить наши отношения, объясняя мне свою теорию о любви и браке, о мужской и женской психологии. Я даже рискну сказать, что он по-прежнему любил меня.

И я знала, что стоит мне лишь поманить его пальцем, как он тут же прискачет ко мне, довольный и счастливый — ведь с тех пор, как я его бросила, у него остался только секс, а любовь продолжала принадлежать мне, ведь Жора по натуре был однолюбом.

Однолюб-кобель, невероятное сочетание, правда? Я даже консультировалась по этому поводу с Ольгой, и она подтвердила мне, что такие извращенные экземпляры попадаются среди мужских особей.

Если честно, то я испытывала к Жоре единственное чувство — благодарность. Да-да, после того как я пережила наш разрыв, у меня словно прибавилось сил, и я многое поняла в жизни.

Можно сказать, что все, чего я добилась на сегодняшний день — престижная работа, богатая клиентура, хороший заработок — всем этим я обязана Жоре. Ведь я должна была ему доказать, что могу добиться всего в этой жизни без его помощи, одна. И я это доказала! Другой вопрос, требовались ли эти доказательства Жоре. Но, как бы там ни было, они требовались в первую очередь мне!

Из Жоры я могла бы вить веревки — даже сейчас, после стольких лет разлуки. И я решила, что в данной ситуации Овсянников — именно тот человек, который мне нужен.

Когда я позвонила Жоре и намекнула, что неплохо бы нам с ним увидеться, Овсянников был на седьмом небе от счастья. Судя по его сначала удивленному, а потом возбужденному голосу, Жора возлагал на эту встречу самые радужные надежды. Он болтал со мной минут пятнадцать, хотя его вытащили с какого-то совещания. Пока шел этот необязательный треп, я вспомнила, что Жора как-то раз говорил мне, что он приходит в возбуждение даже от звуков моего голоса, от одной его интонации. И я смогла удостовериться, что это чувство в нем не угасло.

Думаю, что поболтай мы еще с полчасика, и он бы разрядился прямо на рабочем месте. Но секс по телефону — занятие на любителя, тем паче что я не испытывала к Жоре взаимных чувств и он интересовал меня сейчас исключительно как источник информации.