Командировка в Амазонию (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка". Страница 40

Его настырные пальцы проникли у меня между сжатых ног. Я задергалась, пытаясь вырваться, только чем сильнее дергалась, тем глубже оказывались мужские пальцы. Изогнулась, застонав, когда Митя стал ими активно двигать внутри.

- Да, моя страстная. Да. Я чувствую, как тебе нравится, ты хочешь…

- Перестань, Митя, - взмолилась, пытаясь остановить его, пока не поздно.

- Нет, Аглаида. Ты же вся…

- Не смей! – крикнула, не желая слушать похабщину.

Мужики все одинаковые, вот надо в такой момент такие гадости говорить.

- Не смей говорить это вслух, прошу, не надо, - взмолилась я.

Сделала я это от того, что понимала, почему замер Митя. Не от того, что проникся, нет! У него было такое жестокое выражение лица, что хотелось зарыться под одеяло и притвориться, что меня здесь нет.

Рыжик оттаял и снова стал улыбаться.

- Ты стесняешься? Аглаида, мы же женаты. Чего нам с тобой стесняться? Нежная моя девочка стесняется, никогда бы не подумал! – развеселился Митя.

- Развяжи меня, - снова потребовала у Мити, но он отрицательно покачал головой.

- Ну, уж нет. Так интереснее. Тебе, наверное, неудобно на спине лежать, так что давай сменим позу.

Гад! Другого слова и не подобрать к нему. Перевернул на живот, ещё и подушку под него подложил.

- Митя, хватит! – возмущенно крикнула, прежде чем он влез сверху и поцеловал.

Почувствовала, как он раздвинул мои ноги и опять начал прерванную ласку. Пальцы умело доставляли мне удовольствие, отчего я начала постанывать, забывая стыд. Жаркие ладони сжали мои бедра, слегка приподнимая. Я вскрикнула, когда резким движением Митя проник очень глубоко. Замерев, он сильнее прижал к себе, тяжело вздыхая.

- Я люблю тебя, Аглаида. Люблю. Пусть ты меня потом будешь ненавидеть, но я хочу тебя всегда, везде и всюду. Хочу тебя покорную, страстную. Я заставлю тебя желать меня, пока смерть не разлучит нас, - услышала я рыжика.

А потом он начал двигаться резко безостановочно, пронзая мощными толчками. Это было безумие. Голос у меня срывался, дыхание сбилось, а сердце было готово выскочить из груди. Внутри всё болезненно сжималось от возбуждения, желая освобождения. Хотелось ещё и ещё, чтобы Митя не останавливался. И рыжик, словно предугадывая мои желания, продолжал, ускоряя темп. Испуганно вздрогнула от рыка, который огласил комнату. Митя замер, мыча от наслаждения, и обессилено лёг на меня сверху, придавливая своим телом.

- Это было ещё лучше, чем первый раз. Аглаида… - протянул Иванов, покрывая мою спину поцелуями. – Ты невозможно желанна.

- Митя, слезь с меня, раздавишь, - взмолилась я.

Рыжик тут же сполз, развязывая, наконец, мои руки. Перевернувшись, я кинула в озабоченного подушкой. Но он легко от неё увернулся, тихо посмеиваясь над моими потугами ударить его. Поймав мои руки, он зацеловал красные следы на запястьях.

- Митя, я тебя никогда не прощу. Понимаешь, никогда, - угрожающе сказала этому оболтусу.

- Простишь, - уверенно возразил Митя. – Уже простила, разве можно на меня обижаться.

Состроив жалобное лицо, он опрокинул меня на кровать, нависая сверху.

- Ты же любишь нас, Аглаида. Сама же говорила, - заискивающе сказал, осторожно опускаясь на меня сверху.

Нежно убирая прилипшие волосы с моего лица, Митя не переставал улыбаться, упиваясь своей убежденностью, что он сделал всё как надо.

- Я люблю вас, только это не даёт тебе право насильно заставлять меня заниматься с тобой любовью.

- Тебе же понравилось. Ты так кричала. Мне нравится слушать твой голос, - мечтательно протянул Митя.

Возмущенно стукнула его, вызвав очередной приступ радостного смеха.

Просто невозможно сердиться на него. Как он это делает, в чём его секрет? Тяжело вздохнула, сдаваясь. Этому рыжику ничего не объяснить, упёртый как баран, честное слово!

- Надо вставать, муженёк.

- Рано, Тарас позвонит, как приедет. Может, ещё разок? – ехидно предложил рыжик и быстро поцеловал в губы.

- Нет уж. С меня хватит, - наотрез отказалась я.

Отпихнув от себя назойливого Митю, я бегом отправилась в ванную комнату. И только когда закрыла дверь на замок, смогла с облегчением выдохнуть, почувствовав себя в безопасности. Постояла, прислушиваясь к звукам в комнате, желая удостовериться, что Митька не преследует меня. Вроде там было всё тихо. Значит, можно смело помыться. Развернувшись, я вздрогнула от страха, увидев свое отражение в зеркале. И это он ещё будет говорить мне, что я красивая! На голове воронье гнездо, под глазами круги, глаза блестят как у сумасшедшей и губы! Губы на бледном лице просто алели красным знаменем. Но и это ещё ничего. Засосы - вот что было самое ужасное! Они были везде. И на шее и на плечах и даже на руках! Однозначно, что платье с декольте мне уже не одеть в ближайшее время! Рыжики меня просто … пометили!

- Гады! – взвыла я раненным зверем.

- Аглаида Федоровна, что-то стряслось? Мне зайти? – слушала я голос из-за двери.

- Митя, готовься к смерти! Мучить буду тебя долго и с наслаждением. Вы - гады! У меня засосы везде! Абсолютно везде! Я как из комнаты выйду? – истерично кричала я рыжику, ещё и пару раз по двери в бешенстве стукнула, пока рука не заболела.

- Ну… - задумчиво протянул Митя.

Я уже и слышать его не хотела. Мысленно придумывала план мести. Они ещё поплатятся, ух, как они у меня поплатятся! Дернула кран, включая воду. И стала искать, чем бы помыться. На полке стоял очень богатый выбор всевозможных флаконов и баночек. С большим интересом рассматривала их: шампуни, масла, гель, скрабы, пена, бальзамы, чего тут только не было.

Это кто же так приготовился к моему приезду? Неужели Наташка? Что-то на неё это не похоже.

Выбрав шампунь, я намылила волосы, блаженствуя от изумительного аромата. Даже смыть жалко! Но придется. Теплая вода приятно смывала не только пену с волос, но и напряжение, расслабляя мышцы.

Бальзам тоже бесподобно пах, и я с радостью использовала его, щедро наливая в ладонь. А вот гель подкачал: очень плохо пенился. Пришлось изрядное количество истратить, чтобы получить эффект как от обычного земного геля для душа. Намыливая себя, я вздрогнула от неожиданности, когда мои пальцы, удерживающие губку, накрыла чья-то большая и горячая ладонь. Я даже толком испугаться не успела, как услышала шепот с придыханием:

- Как соблазнительно пена покрывает твою кожу, Аглаида.

Если бы рука рыжика предупредительно не держала бы меня, я, наверное, упала бы. Ноги странно ослабли, отказываясь слушаться.

- Митя, кто разрешил тебе сюда врываться? - простонала я, пытаясь отстраниться от него подальше.

- Аглаида, я Тарас, - очень сдержанно прозвучало в ответ.

Я даже замерла, пытливо вглядываясь в Иванова, отгадывая кто он. Я в одежде их никогда не отличала, а голыми так вообще теряюсь в догадках.

- Тарас? – удивленно переспросила его, и даже проверила, заглядывая ему за спину на закрытую дверь, где мог прятаться озабоченный Митя.

Но никого кроме нас в ванной комнате не было.

- Да, Аглаида. Ты опять нас путаешь, - обиженно произнес рыжик, печально вздохнув.

Совесть стала грызть меня изнутри, требуя немедленно извиниться. Вот только я не спешила, всё ещё недоверчиво осматривала мужчину. Мой взгляд зацепился за неприличное место, и я резко вскинула голову вверх, визгливо спросила:

- А ты чего голый?

- Я хотел помочь, - обескуражено ответил Тарас.

- Помогай в нижнем белье. Вы меня скоро до нервного срыва доведёте, - еле сдерживаясь, стала отчитывать мужчину.

Он с нескрываемым интересом следил за мной. Я разбушевалась не на шутку, высказывая всё, что накипело на душе. И про то, что нельзя связывать меня и любить во всех неприличных позах, когда я против и про засосы, из-за которых я похожа на женщину легкого поведения. Когда запал закончился, я тяжело дышала, а Тарас спокойно спросил:

- Всё? Есть ещё что сказать?

- А тебе этого мало? – обиделась на него.