Драйв Астарты - Розов Александр Александрович "Rozoff". Страница 64

– Каким людям? – подозрительно спросил молодой меганезиец.

– Никаким людям. В смысле, никому так не делай. Это золотое правило морали.

– Хэх… А если какой-то человек – мой враг? Или, если, типа, война?

– Когда люди враждуют, это плохо, не так ли? – пояснил Марне.

– Хорошо ли, плохо ли, но это реально, – не согласился с ним Хаген.

Ематуа Тетиэво громко фыркнул и произнес.

– Вы там, в Европе, любите выдумывать заповеди про то, как надо правильно жить. Потом, приходится выдумывать человека, который может жить по таким правилам. Потом, оказывается, что он не может жить в реальном мире, и тогда приходится выдумывать рай, где он может жить. Потом поп говорит вам: «Если вы будете меня слушаться, то после смерти, бог сделает вас такими хорошими, как тот человек, и поместит в этот рай». Не вполне честный бизнес, вам так не кажется?

– Вы слишком упрощаете, – заметил Дюги.

– Я упрощаю, однако, не слишком. Дело даже не в вашем боге. В Японии, например, другие боги, но там тот же принцип выпрыгивания из собственной кожи в погоне за идеалом-выдумкой какой-то невротичной особи мужского пола, не умеющей жить и обиженной на тех, кто умеет. Обиделся, и написал 10 заповедей или кодекс самурая, чтобы всем стало плохо, чтобы ему, невротику, не было обидно. Вы беспокоитесь по поводу дегуманизация воспитания? А вспомним, с чего начал Хаген. С того, что есть страны, где дети – это обуза для женщины. Почему обуза? Да потому, что мужчина-невротик зациклен на себе, и ни секунды не думает о том, каково будет женщине. В какой-то момент он задумывается: а откуда же возьмутся мои последователи? Тут он вспоминает о женщине, и пишет заповедь, по которой она должна служить мужчине-невротику машиной для генерации следующего поколения мужчин-невротиков. Вот с этого и начинается дегуманизация. А робот вместо мамы – это вторичный эффект.

Хаген подбросил вверх пачку сигарет. Она перевернулась в воздухе, и одна сигарета выпала точно между его средним и указательным пальцем. Он прикурил и сообщил:

– А мне нравится эта тема с роботами – воспитателями.

– Чем же, интересно знать? – удивился Флибер.

– Вообще-то, – сказал молодой меганезиец, – нормальные foa любят детей. Ну, так по природе. А где детей заводят по обязанности-заповеди, там их, вероятно, ненавидят. Получается, что робот лучше. Любить ребенка он, конечно, тоже не будет, но он, по крайней мере, нейтрален. Он не ненавидит. Значит – не так искалечит психику.

Анри-Жак Марне осуждающе покачал головой.

– Молодой человек, вы глубоко ошибаетесь. Я не считаю себя верующим католиком, однако читал Евангелие, и там на каждой странице сказано, что любить – это главная обязанность христианина.

– Знаете док Марне, – ответил Хаген, задумчиво выпуская в небо струйку дыма, – Вы, разумеется, старше, у вас более глубокое образование и, видимо, больше жизненного опыта, чем у меня. Но есть вещи, которые понятны и при моем опыте и образовании.

– Что вы имеете в виду? – насторожился француз.

– Очень простую штуку, док Марне. Человек может что-то делать по обязанности, но чувствовать по обязанности он не способен. Нет такой опции в его биологической программе. Так что, люди по обязанности не любят никого и никогда. Такие дела…

…

21. Фарш невозможно провернуть назад.

=======================================

Четыре дня назад, когда Флер и Оскэ смотрели на тетрабублик из кабины флайки, с высоты птичьего полета, в глаза бросалась явно искусственная форма. В природе не может возникнуть атолл в форме четырех правильных колец, собранных в каре. Но сейчас, когда они приближались к тетрабублику на катере, казалось, что это просто небольшой атолл (примерно километр в поперечнике). Он был, как это свойственно атоллам с источниками пресной воды, покрыт шапкой зелени, а мелкий узкий канал, ведущий в лагуну выглядел так же, как у обычных атоллов со сплошными барьерами. Даже пейзаж поселка на берегу лагуны не выдавал искусственности тетрабублика. Подобные поселки из нескольких десятков разноцветных контейнерных домиков, с лодочными мини-верфями, с короткими пирсами и с ангарами у самой воды, можно увидеть почти на любом недавно заселенном и технически развивающемся атолле.

Флер повертела головой из стороны в сторону и поинтересовалась:

– А где полиция? Объект-то, по ходу, не простой…

– Полиция – вот там, – ответил Эсао Дарэ, и махнул свободной рукой прямо по курсу (вторая рука лежала на штурвале), – сейчас мы туда подъедем. Такой порядок.

– Полиция тут везде, – уточнил Ним Гок, – Хорошо организовано. Незаметно.

Оскэ бросил взгляд на кубическое сооружение цвета марин-хаки с ядовито-желтой лаконичной надписью «GLC» (Guarda la Costa) и скептически хмыкнул.

– Берег-то, как птичка насрала, а туда же: «береговая охрана». Типа, по-взрослому.

Катер мягко причалил к плавучему понтону, игравшему роль пирса, между парой рыбацких лодок с атаурскими флажками и маленьким полицейским гидропланом. Персонаж на смотровой площадке «кубика», одетый в тропический комбинезон, оторвался от своего занятия (до этого он листал, кажется, только что распечатанную газету), встал, привычным движением набросил на правое плечо ремень пистолет-пулемета, и сбежал по лесенке на пирс. Каролинский креол, лет немного более 20, оливково-смуглый, среднего роста, и не особенно солидного телосложения.

– Aloha foa, я, как бы, констебль Сиггэ Марвин, береговая охрана Хат-Хат.

– Aloha, bro, – ответила Флер, – А мы, как бы, просто туристы. Это нормально?

– Aita pe-a, – он кивнул, – Только надо пройти инструктаж. Порядок такой.

– Здравствуй, Сиггэ, – сказал Ним Гок, – Нам с Элвирой тоже нужен инструктаж?

– Ну… – констебль почесал в затылке, – … Вообще, полагается при каждом визите.

– Тогда будем проходить, – заключил кхмер.

– Пошли на мостик, – пригласил Сиггэ, махнув рукой в сторону смотровой площадки.

Помимо обычных для пункта береговой охраны вещей, таких, как селекторный пульт, мульти-экран монитора наблюдения за территорией/акваторией и бункера, в который периодически падал из принтера очередной лист протокола дежурства, здесь имелась наглядная агитация – огромный плакат на стене с яркими цветными фото и текстом.

-------------------------------------

УВАЖАЕМЫЕ ГОСТИ! Вы прибыли в независимую страну Хат-Хат.

Краткая информация о стране.

Площадь: 0,4 кв. км.

Численность населения: 600.

Столица: Порт-Прим.

Валюта: хатхатский электронный тугрик (het).

Население: банту, папуасы, креолы, полинезийцы, индо-малайцы.

Язык: lingua-franca, pidgin-en.

Прибытие на Хат-Хат: По прибытии в Порт-Прим проводится фото-сканирование в оптическом и ультрафиолетовом диапазоне. Предъявлять документы не требуется.

Где остановиться: На Хат-Хат есть три мини-отеля: средний, левый и правый.

Транспорт: Водный – малогабаритные лодки, наземный – роликовые байки/трайки.

Ограничения: Запрещен ввоз санитарно-опасных предметов, в т.ч. христианского и исламского миссионерского оборудования. Ограничен ввоз взрывчатых веществ и оружия, двигателей с химической эмиссией и медико-биологических препаратов.

Достопримечательности: Дизайн синтетической территории страны.

-------------------------------------

Флер пробежала текст одним быстрым взглядом и поинтересовалась:

– А какой курс тугрика, и что на него тут можно купить?