Макроскоп (др. перевод) - Пирс Энтони. Страница 3

— И куда же он ползает? Что он возит?

— Он ползает по транспортной дорожке. А возит он подвижной пусковой стол.

Иво не унимался:

— А где кончается транспортная дорожка? И что они там запускают?

— Груз. То есть нас.

— Ах, да.

Короткая поездка вдоль транспортной дорожки, чем-то напоминающей федеральный хайвей, за исключением того, что дорожка имела мягкую поверхность, покрытую галькой, и они уже были на пусковой площадке, которая представляла собой неправильный восьмиугольник более чем полмили в диаметре. В центре находилось возвышение из бетона и стали с глубокой траншеей, проходящей через середину. На возвышении, присев над траншеей, как человек по большой нужде, находилась платформа и башня из стальных балок, которые подпирали ракету высотой в триста сорок футов.

— Мобильный пусковой стол, — сказал Гротон, — со стандартным ускорителем типа Сатурн VI. Довольно старая разработка, но надежная.

— А кто будет ездоком?

— Наш шаттл.

Теперь Иво разглядел крохотную ракету, двухместную космическую шлюпку. Мог бы сразу догадаться.

Носитель имел тридцать три фута в диаметре внизу и не намного меньше вверху. Издалека гроздь маршевых двигателей — всего их было шесть — казались миниатюрными на фоне громады носителя. Они были похожи на пришитые чашеобразные пуговицы, но с близкого расстояния он обнаружил, что каждый двигатель был размером с эскимосскую иглу. Сатурн VI выглядел чудовищем, Иво имел некоторое представление о том, какая мощь в нем заключена, так как он знал, что ее хватит, чтобы зашвырнуть всю эту массу в космос.

— Одноступенчатый носитель, девять миллионов фунтов тяги. Это наиболее универсальный носитель в программе, — сказал Гротон во время подъема в лифте. — Раньше нужно было три ступени, чтобы выйти на орбиту, а сейчас две из них заменили полезным грузом. Эти транспортники, как правило, неуправляемы, так что мы будем единственными пассажирами. Делать ничего не нужно, расслабьтесь и наслаждайтесь поездкой.

— А кто подносит спичку?

— Зажигание автоматическое.

— А если сломается?

Гротон не ответил. Лифт остановился, и они вскарабкались по крутому трапу к маленькому люку возле носа ракеты.

Иво посмотрел вниз. Бетонная пусковая площадка казалась подозрительно маленькой с этой высоты, а торчащие конструкции напоминали россыпь белых костей домино. Могучий торс Сатурна VI, казалось, сильно сужался к низу, а у самой земли его стягивала крохотная юбочка.

Иво сжал поручень, инстинктивно испытывая страх высоты на узкой площадке. Гротон, по-видимому, этого не заметил.

— Куда мы летим? — опять спросил Иво, после, того как начался автоматический отсчет времени перед пуском.

— Брад занимается исследованиями на орбитальной станции?

— Нет.

— На Луне?

— Нет.

— Где же?

— На макроскопе.

Конечно! Где же еще быть Брадли Карпентеру! Но осознание этого факта породило новый приступ нервозности. Брад никогда бы не позвал его в такое место, если бы не…

Зажигание.

Иво подумал, что ракета развалится от тряски. Он подумал, что сейчас его барабанные перепонки лопнут. Он подумал, что похож на сухой боб, болтающийся в жестянке во время урагана.

Постепенно, когда стих шум и прошло головокружение, до него дошел смысл того, что называют мультигравитационными перегрузками. Сейчас он чувствовал себя, как в средневековой камере пыток: огромный вес медленно выдавливал дыхание и жизнь из упакованной в кандалы жертвы. Неужели он добровольно пошел на это?

Свобода выбора, где же твоя…

Он знал, что все длилось всего несколько секунд и надеялся, что ему никогда не придется испытать то же в течение минуты.

Грудь начала болеть, по мере уменьшения перегрузки он буквально хватался за воздух.

Наконец, сила тяжести исчезла. Иво почувствовал болезненную встряску — отделилась первая ступень, затем ускорение вновь вдавило его, но на этот раз терпимо.

— Эй, — выдавил из себя Иво. — Вы же говорили, что эта штука одноступенчатая? А что это за…

— Я сказал, что носитель имеет одну ступень. Не самый экономичный способ достичь второй космической скорости, но надежный. Правительство решило принять одну модель как стандарт, вот это она и есть. На самом деле использованные корпуса ступеней находятся на орбитах с довольно большим периодом, некоторые, очень немногие, используются как космические базы, но мы в конце концов все их соберем и используем металл для построения другой станции. Это произведет благоприятное впечатление на налогоплательщиков.

Гротону, по-видимому, не составляло труда говорить при перегрузке.

Как долго продлится поездка? Он решил не спрашивать. Макроскоп и станция находились на расстоянии пять-шесть световых секунд от Земли — это около миллиона миль.

Наконец, двигатель выключился, и надолго наступила невесомость. Гротон остался пристегнутым в своем кресле и уснул.

Иво понял это как намек на то, что оставшийся участок пути будет длинным и скучным, так как делать им совершенно нечего. Он даже не мог полюбоваться видом космоса — единственный иллюминатор не показывал ничего, кроме пустоты.

Он попытался подумать обо всем, как об эвакуации с Земли, Дома Предков, но воображение работало слабо. Он задремал.

Ему снилось детство: десять лет в великом городе Маконе, население три тысячи, 3023 согласно последней переписи, плюс две тысячи черных. Его брату Клиффорду было 8 и малышке Гертруде едва 2 года, было это тем летом 52 года, он любил обоих, но больше играл со своим другом Чарли в торговцев хлопком. Они представляли себя дилерами, покупали и продавали, рыли склады в красных глинистых стенах глубокого оврага, что был рядом с хайвеем. Когда большие и медленные фургоны проезжали в направлении города, он и Чарли выскакивали на дорогу, хватали пригоршни хлопка, чтобы положить его в свой склад. Рабы, управлявшие фургонами, замечали это, но никогда ничего не говорили, коль скоро урон от их пиратства был минимальным.

Или, бывало, собирали орешки, которые служили им деньгами или драгоценностями, искали наконечники стрел, или просто рыбачили. Это были развлечения на свежем воздухе. Природа прекрасна даже зимой, а то было лето.

Иногда он бродил по лесу, играя на флейте; соседи, когда слышали его, только качали головами и улыбались, а рабы кивали в такт мелодии.

Иво проснулся, когда они причалили к станции.

На самом деле он засыпал несколько раз, пару раз перекусил пищей из тюбиков, и более ничего достойного упоминания с ним не случилось.

К тому же невесомость несколько изменила его восприятие времени. Его прошлая жизнь на Земле сейчас казалась ему такой далекой, часы, месяцы тому, в совсем иной реальности.

Он чувствовал себя совершенно спокойно. Он знал, что завершена серия сложных маневров, и контроль передан от земного центра управления станции, еще, наверное, были промежуточные центры управления — будто ракета была палочкой в эстафете. Однако для пассажиров это было незаметно. Даже высадка была скучной; внешне это выглядело, как высадка из вагона метро на платформу на Земле. Иво был разочарован; как какой-нибудь турист, подумал он язвительно.

Космический офицер с эмблемой ООН на мундире проверял пассажиров и следил за разгрузкой.

Легкость тела Иво еще раз напомнила о том, что он не на Земле; станция создавала «гравитацию» посредством центробежной силы, а это должно быть внутренний контур с наименьшей скоростью.

Не было проверки здоровья и других тестов, по-видимому, той процедуры, которую они прошли в Кеннеди было достаточно. Куда же ему теперь идти?

— Мистер Арчер — комната 19, правый борт, контур с нормальной гравитацией, — резко произнес офицер, так что Иво показалось, будто его призвали во флот.

— Ну вот, — сказал Гротон, — я вас могу подбросить или вы сами найдете дорогу?

— Лучше я пойду сам.

Гротон удивленно посмотрел на него, но не стал задерживать.

— Контур с нормальной гравитацией это 8-й уровень, — сказал он.