Отголоски прошлого (СИ) - Курносова Елена. Страница 14

Это стало смыслом его жизни, так же, как для Бодро – поиски канадского мальчика Грейди. Тэд действительно делал для него всё, что мог – вёл подробные беседы со своими подопечными, наводил справки в самом Сайгоне, уже давным-давно превратившимся в Хошимин. Из года в год наблюдая за страданиями друга, Тэд просто не мог бездействовать, это было не в его характере – просто взять и махнуть рукой. Тэди Уиллис от природы НЕ УМЕЛ быть равнодушным. Война не смогла ожесточить его доброе, отзывчивое сердце, даже напротив – именно она научила его ЦЕНИТЬ ЖИЗНЬ. Каждый миг, который было необходимо тратить с пользой, не столько для себя, сколько для окружающих в первую очередь. Если судьба сжалилась над ним однажды – не дала погибнуть в бою, не сделала калекой, не лишила рассудка, значит, в этом имелся определённый знак свыше. Так считал Тэд и то же самое пытался внушить себе подобным. Иногда это получалось, как, например, в случае с Бодро.

Двадцать лет назад Уиллис буквально за уши вытащил этого парня из депрессии. Вовремя нашёл нужные слова, привел в чувства, заставил жить и надеяться на лучшее. Адам помнил это до сих пор и всем советам друга следовал добросовестно: жил, работал, гнал тяжелые мысли восвояси. Не без помощи Тэда он почти излечился от своих ночных кошмаров, и вообще, стал намного спокойнее. Единственное, с чем Адам так и не смог смириться, так это с потерей своего маленького «боевого» товарища. Здесь не срабатывал аутотренинг, а отсутствие информации ещё сильнее подстёгивало действовать дальше. Тэд давно привык к его одержимости и решил для себя, что лучше всё-таки помогать Бодро, чем каждый раз ссориться и спорить. Но он же порой и оказывался виноватым… Именно ОН дарил Адаму туманную надежду, и ОН же обращал её в прах. Это было очень тяжело всякий раз – не только для Бодро, но и для самого Тэда. Поэтому и сейчас, перед решающей встречей, он волновался ничуть не меньше своего друга. Иногда Уиллису казалось, что он лично знал этого мальчика. Он вошел в жизнь Тэда в день его знакомства с Бодро – невидимым призраком, бесплотной тенью, почти легендой. И, вполне вероятно, именно Тэду когда-нибудь предстояло сделать её реальностью…

Глава 3

Эта ночь обещала быть бессонной. Вечерний ливень не принёс с собой никакого облегчения, в воздухе по-прежнему парило так, что нечем было дышать. Адам даже не пытался ложиться – знал, что всё равно не сомкнёт глаз. Слишком насыщенным впечатлениями был прошедший день, да и завтрашний давал богатую пищу для размышлений.

Наверняка до Фрэнка Лоупера уже дошла весть об аресте Хардена… Вряд ли он останется спокойным и позволит событиям развиваться своим ходом. До того, как Лоупер примет меры по устранению нежелательного свидетеля, нужно успеть сориентироваться самим. Конечно, не факт, что Хардена так легко удастся заставить давать показания. Это не в его интересах, хот кто знает?... От таких людей никогда не знаешь, чего ожидать. Слишком непредсказуемы в своих действиях. Адам удивлялся своему нынешнему отношению к делу, которое вёл. Еще вчера он был захвачен этим процессом целиком и полностью, шёл, как гончая по следу и чувствовал необычайный прилив энергии в предвкушении долгожданной добычи. Сейчас, когда работа была сделана почти наполовину, стоило приложить ещё немного усилий, чтобы выложиться до конца. Однако мысли почему-то витали далеко. Очень далеко отсюда.

Лоупер, Харден и всё, что имело к ним хоть какое-то отношение, стиралось, теряло своё значение и уходило на задний план по сравнению с тем, что предстояло Адаму узнать завтра вечером. Тэд разбередил ему душу – уже в который раз, спутал все карты и внёс такую сумятицу в голову, что по собственной воле Бодро теперь просто не мог заставить себя думать о чём-то другом. Странно, как много значит для человека возможность надеяться… Почему это чувство всегда хранилось внутри – тлело, выжидая своего времени, и при первом же сигнале извне вспыхивало ярким пламенем? И почему при этом сразу же всё становилось таким неважным? У него была вполне налаженная жизнь, интересная работа, в которой он тонул с головой…Но стоило кому-то вдруг наступить на больную мозоль – и всё… Ничего этого вокруг уже не существовало. Адам снова возвращался во Вьетнам молодым капралом морской пехоты. Как по мановению волшебной палочки оживали в памяти краски, лица, события, и все эмоции, испытанные им тогда, обострялись с новой силой. Сейчас он бы многое отдал за возможность повернуть время вспять. Война его не пугала, он был готов пройти всё те же семь кругов ада ради одной-единственной встречи там, в джунглях. Каких бы ужасов не рассказывали про Вьетнам ветераны, Адам был счастлив на войне как никогда в своей жизни. У него был личный ангел-хранитель, который помогал ему выживать…

Каждый раз, провожая Бодро на очередное задание, он долго держал своего старшего товарища за руку и не просил, а требовал, совсем по-взрослому:

- Пообещай мне, что ты вернешься, Пчёлка! Пообещай, что тебя не убьют! Поклянись мне, что вернешься!

И Бодро клялся, тоже по-настоящему и совершенно серьезно:

- Я вернусь, Грейди. Обещаю, обязательно вернусь. Со мной ничего не случится.

Этим бесхитростным небесным глазам лгать было нереально, и Адам делал все, что мог для того, чтобы остаться в живых. Был максимально осторожен и внимателен как никогда. Не потому что боялся погибнуть (иначе в спецназе ему было бы не место), вовсе нет. Он боялся оставить Грейди одного, без поддержки, без заботы, которая была необходима этому малышу как воздух. Бодро давал ему клятву выжить и в самом деле, становился словно заговоренный. Вокруг него по-прежнему погибали товарищи, и сам он не раз бывал на волоске от смерти, но…там, в лагере его ждал маленький ангел-хранитель. Переживал, надеялся и верил, считая дни и часы до возвращения друга. Он всегда самый первый замечал в воздухе вертолет, первый бежал ему навстречу и, задыхаясь от восторга, бросался на шею Бодро:

- Пчёлка!!!

Иных слов для выражения эмоций не требовалось, оба они – и взрослый парень, и мальчик в такие мгновения были просто счастливы снова видеть друг друга. Странным и необъяснимо прекрасным было это чувство ответственности, и Бодро, сам с детства лишенный ласки и внимания, буквально купался в своих эмоциях с головой. Впервые в своей жизни он был кому-то очень нужен, впервые рядом с ним был человек, который любил его совершенно искренне и беззаветно. И, как оказалось, Адам умел отвечать на эту любовь. Этому даже не пришлось особо учиться – достаточно было только взглянуть на милую мальчишескую мордашку, как сердце непроизвольно наполнялось безграничной нежностью. Грейди никогда не звал его по имени. Только «Бодро», а чаще всего просто сокращал эту фамилию до первой буквы, в результате чего выходила смешная игра слов, и Адам превращался в «Пчёлку». Прозвище всем понравилось и с тех пор прочно прикрепилось за Бодро. Впрочем, он и не возражал. Для этого ребенка он был готов стать кем угодно. Лишь бы только он был рядом.

Ах, если бы не эта трижды проклятая война! С некоторых пор Адам стал чувствовать себя заядлым пацифистом. Ему хотелось как можно скорее вернуться домой, забрать Грейди из этого ада, подарить ему нормальное детство – без горя, без страха, без одиночества. Этот мальчик заслуживал самой счастливой судьбы на свете. Ну а пока всё, что мог Бодро для него сделать – это уделять ему своё внимание в коротких перерывах между вылазками на очередное задание. Воистину, это было лучшее время! Грейди очень хорошо читал – мама с ранних лет пыталась привить ему любовь к книгам. А вот с письмом дела обстояли хуже. Впервые увидев неразборчивые каракули мальчика, Адам пришёл в ужас:

- Это как называется?!

У него самого почерк был почти каллиграфическим.

- А что? – Грейди невинно моргал, глядя на старшего товарища.

- Разве так можно писать? Ты как ручку держишь? С таким наклоном у тебя никогда ничего не выйдет!

- Я забыл, как правильно. Мама показывала, но я уже не помню.