Отголоски прошлого (СИ) - Курносова Елена. Страница 53

«ПОЧЕМУ ТЫ РАНЬШЕ НЕ ПРИЕХАЛ?»….

«Да потому что ты меня бросил там одного, вот почему… Ты вернулся в свой любимый Портленд, как и собирался, но только почему-то без меня. Мог бы ещё тогда не пудрить мне мозги, мог бы постараться ничего не обещать и не строить из себя отца родного, ведь я бы тогда не питал никаких иллюзий и с самого начала не стал бы к тебе привыкать»….

Он даже не думал, что эта боль останется в его сердце навсегда. С годами притупится, утихнет, но всё равно не пройдет. В своей, ещё достаточно недолгой жизни, он пережил и испытал столько, что по сравнению со всем этим история с Бодро давно должна была стереться из памяти и стать всего лишь одним из многочисленных эпизодов. Грейди был бы рад забыть всё, что их когда-то связывало, и даже их общую фотографию несколько раз пытался порвать и выкинуть с глаз долой, чтобы лишний раз не мотать себе нервы грустными воспоминаниями… Не получалось…. Рука не поднималась сжечь последний хрупкий мостик, связывающий его с ТЕМ счастливым временем, хотя это больше было похоже на некий моральный мазохизм. Он часто думал о том, как сложилась у Бодро жизнь, и даже мечтал когда-нибудь, со временем наведаться в тот самый далёкий Портленд. Правда, для этого нужно было хотя бы иметь документы.

О том, как попытка приобрести фальшивый паспорт привела его в Лон Дак, Грейди расписал Бодро практически полностью, и тут ни разу не покривил душой. Всё именно так и было. Он попал туда буквально через несколько месяцев после побега из Гонконга, когда ему еще не исполнилось восемнадцати лет, и это, в какой-то степени, было даже к лучшему. Потому что без ТАКОЙ школы выживания Грейди, пожалуй, там бы не продержался, даже хорошо владея боевыми искусствами. Не было бы у него той исступлённой злости к врагам, благодаря которой он столько раз выигрывал гладиаторские бои. Те, кто не знал, на что способен этот хорошенький, безобидный с виду мальчишка, жестоко поплатились за свои настойчивые попытки с ним развлечься. Если бы они видели, как он ещё не так давно сворачивал шеи соперникам по рингу, то, наверное, поняли бы, что терять ему уже нечего. Впрочем, самым вменяемым повезло отделаться только лёгким испугом и парой ушибов, а вот двум отморозкам, которые всё-таки рискнули пойти до конца, лишь чудом удалось остаться в живых. Они напали на Грейди ночью – видимо, надеялись застать врасплох и, в принципе, так оно и вышло. Правда, на мгновенную реакцию подростка не рассчитывали, а потом было уже поздно удивляться и жалеть. Впоследствии Грейди даже вспомнить не мог того, что произошло в камере. В первый момент он безумно испугался, что не сможет вовремя вырваться, но скорее всего, именно эта паника и придала ему дополнительные силы. Даже на ринге, спасая свою жизнь, он так не выкладывался, и даже к тем, кто хотел его убить, не испытывал такой звериной ненависти. Уже потом, выйдя из состояния аффекта, Грейди узнал о том, что оба насильника попали в реанимацию. Одному из них он перебил позвоночник, второму – проломил череп о стену… К счастью, и тот, и другой выжили, хотя Грейди на тот момент было абсолютно всё равно, как это отразиться на его дальнейшей участи. Честь и мужское достоинство вполне стоили пяти дополнительных лет заключения, а идти ему в любом случае было некуда…

Существует ли на свете что-то хуже одиночества? Не какого-то там абстрактного, внутреннего, вызванного непониманием близких, а самого настоящего, полного одиночества, когда ни рядом, ни далеко нет человека, которому ты нужен. Какая безысходная тоска – жить только для себя, никому не верить, никого не любить, не видеть никаких целей в жизни. Просто плыть по течению, мотаться как щепка в бушующем океане и не понимать, во имя чего это всё?

За девять с лишним лет у Грейди было достаточно времени для того, чтобы подумать о смысле бытия. У Бога он уже давно не искал никаких ответов на вопросы, всё больше копался в себе и, как когда-то учил его Гэри, пытался относиться ко всему происходящему философски. Не жалеть о прошлом, принимать настоящее таким, какое оно есть, и не мечтать о будущем, которое по большому счёту, всегда устраивается само по себе, как бы ты не хотел его контролировать. Глупо и бесполезно сетовать на судьбу, обвиняя её во всех своих злоключениях, любая судьба – это следствие каких-то человеческих поступков. Никакая сила извне не влияет на неё так, как сами люди, и если уж искать правых и виноватых, то только среди них, а не где-то там, на небе.

Наверное, он и сам был не идеален и многое в своей жизни делал не так, как нужно. Где-то проявлял слабость, а где-то наоборот шёл напролом, не сбавляя обороты. Но и в том, и в другом случае он просто ХОТЕЛ ЖИТЬ, и это в какой-то степени оправдывало многие его поступки. Когда-то давно у него отняли детство. Тоже не судьба – конкретные люди, а если точно, то один человек, которого Грейди долго видел в своих ночных кошмарах, ещё будучи ребёнком… Почему-то именно он, а не вооружённые вьетконговцы, прочно и упорно ассоциировался в памяти мальчика с той страшной сценой в пылающей деревне. Может быть, из-за того что его Грейди тогда меньше всего ожидал увидеть в обществе убийц с автоматами. Родители считали его своим другом…Доверяли ему… А он пришёл и сам лично дал приказ «чарли» их расстрелять. Грейди это помнил. Даже спустя годы видел циничную ухмылку этого подонка, его хищное выражение лица…

- ТОМ… ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО МЫ НЕ ВИНОВАТЫ… ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ?

- Я ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЛ, ЧТО ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ, ФЭЙ…ТЫ САМА ВО ВСЁМ ВИНОВАТА…

- БОГ ТЕБЕ СУДЬЯ, ТОМ…

Конечно же, его звали Том. Больше Грейди не знал об этом человеке ничего. А ведь это именно он привёл вьетконговцев в Чан Ло. Об этом сложно было не догадаться даже тогда, в детстве, а сейчас, прокручивая в своей памяти тот роковой день, Грейди все больше и больше склонялся к мнению, что это произошло неспроста. В чём обвинялись его родители? О чём предупреждал маму Том? Раньше Грейди над этим особо не задумывался – на улицах Далата просто некогда было предаваться подобным воспоминаниям, ну а тут, в Лон Дак, тяжёлые мысли одолевали сами собой, как навязчивые, агрессивные пчёлы. Кусали, жалили и не давали покоя, особенно по ночам, когда призраки из далёкого прошлого становились живыми и почти осязаемыми, и тогда он, уже совсем взрослый, сильный парень начинал захлёбываться своими полузабытыми детскими эмоциями. Он тосковал по родителям, как наяву представляя себе их родные лица, и снова задавался мучительным вопросом: ЗА ЧТО?... Они не заслужили такой ужасной участи… Они приехали во Вьетнам, чтобы просто помогать людям. Чем они могли кому-то помешать, а в особенности, этой скотине, которая так долго пользовалась их гостеприимством, пряча камень за пазухой?.. И как вообще так вышло, что американский военнослужащий оказался заодно с Ви-Си?.. Вопросы, вопросы…Слишком много их появилось за эти годы, и где искать на них ответы, Грейди пока не представлял.

Возможно, ему бы никогда в жизни не удалось узнать всей правды о смерти своих родителей, и уж тем более, выйти на след их убийцы, если бы счастливый случай не свёл его с отцом Джастином. Это была редкая удача – спустя столько лет встретить человека из своего прошлого, способного пролить свет на многие события того времени. После освобождения из Лон Дак, Грейди ненадолго осел в Сайгоне, уже давно переименованном в Хошимин. У него по-прежнему не было ни паспорта, ни денег, но зато была сила и мастерство настоящего воина, которое много раз спасало ему жизнь и честь, а теперь стало и основным способом заработать: сперва частными занятиями с теми, кто желал овладеть искусством самозащиты, а чуть позже – постоянными тренировками в одном из местных доджо. Конечно, это была далеко не та жизнь, о которой Грейди мечтал. Грустно и досадно в двадцать семь лет совершенно ничего не иметь за душой, однако после беспризорничества и тюрьмы даже такое скромное существование казалось верхом блаженства. Он не голодал, его доходов хватало не только на самое необходимое, но и на какую-никакую крышу над головой – на окраине Сайгона вполне можно было найти дешёвую комнату с минимумом удобств. Это всё равно было на порядок лучше, чем давние ночёвки в грязных подъездах.