Ставка в чужой игре - Квирк Мэтью. Страница 5

Когда я искал его адрес на границе парка Такома, сразу за пределами округа Колумбия, «Гугл» показал лишь пустырь с тротуаром, по которому бомжиха толкала полную всякого хлама тележку. Приближаясь к его дому, я миновал автомобильный кузов и несколько ломбардов и церквей со входом с улицы. Вот и вся обстановка для нашего воссоединения. Это ошибка. Должно быть, он и не завязал. Но в этом случае я, скорее всего, не ошибся с меню.

Я свернул за угол. Через пару кварталов район изменился. Лавки с крепким бухлом сменились винными магазинами, автомобили на улицах подросли в цене, а потом я увидел ряд новеньких городских домов. «Аренда от 600 долларов!» – восклицал плакат.

Наверное, фотография того пустыря сильно устарела и была сделана до начала строительства. Бомжиха давно стала историей, сменившись очень симпатичной молодой мамашей в обтягивающих штанишках для занятий йогой, катящей двойную коляску размером с машину для заливки и уборки льда на катках.

Джек жил в трехэтажном доме на углу под номером 108, лучшем местечке в этой застройке. Поднимаясь на крыльцо, я гадал, как Джек ухитрился заполучить этот лакомый кусочек недвижимости. Симпатичная лужайка с маргаритками перед домом заставила меня нервничать из-за Джека гораздо больше, чем если бы я обнаружил его живущим в лачуге возле пустыря.

Я нажал кнопку звонка.

Через тридцать секунд дверь открыл мужчина, которого я еле узнал. Темные волосы коротко подстрижены, на висках только-только начинает пробиваться седина. Он улыбнулся, продемонстрировав впалые щеки заядлого бегуна. Джек был одет в «патагонский» жилет, свободные летние брюки и новехонькие на вид тускло-серые кроссовки «нью баланс» за сто тридцать долларов. Это был уже не тот брат, которого я знал. Стилем Джека всегда было одноразовое бахвальство, а этот малый излучал спокойный и горделивый достаток.

– Не надо было ничего приносить, – сказал он, взял сумку с выпивкой и провел меня в столовую. – Но спасибо.

Пахло восхитительно – с кухни, оснащенной высококачественными кулинарными игрушками: набором ножей «Шан», стационарным миксером, полудюжиной кастрюль «Ле Крюсе». Мне повезло, что я успел пройти в «Бергдорфе» ускоренный курс по расточительному потреблению.

– Рад, что ты добрался, – сказал Джек. – Давно хотел испробовать этот тайский рецепт, но до сих пор не было достойного повода.

На кухонной стойке лежала вырезка из «Таймс». Я выглянул через заднее окно на подъездную дорожку: серая «Ауди А6». Машина корпоративного юриста. Джек всегда предпочитал мощные американские тачки. Когда мы были молоды, он ездил на GTO [13] шестьдесят девятого года, который до этого в течение двух лет восстанавливал своими руками. И все два года мне казалось, что мы собираем эту проклятую железяку по деталькам, раздобытым на свалках – с перепрыгиванием через заборы и наперегонки с ротвейлерами.

Я вернулся на кухню и увидел, как Джек, хмурясь, разглядывает мои полдюжины пива и пластиковую бутылку виски.

– Налить тебе чего-нибудь из этого? – спросил Джек.

Он уже достал из буфета хрустальный пивной бокал и не очень-то скрывал отвращение.

– А себе?

– Я теперь практически не пью. Но ты не стесняйся.

– Извини. Если дело в реабилитации, то можно все выкинуть. Это было нечто вроде шутки.

– Нет-нет. Я не в завязке, просто не пью по будням. Я очень занят на работе, вот и все. Больше не похмеляюсь, как прежде.

– Отлично.

Я обвел взглядом первый этаж, мысленно подсчитывая расходы: мраморные прилавки, кухонные принадлежности из нержавейки, новенький плоский телевизор.

– Завел себе постоянный бизнес? – спросил я. – Механическая мастерская?

– Нет, – усмехнулся он, как будто я пошутил. – Работаю с девяти до пяти. Вообще-то, скорее, с восьми до восьми – сам знаешь, что это такое. Полку канцелярских крыс прибыло.

– Рад за тебя. А что за работа?

– Консультации по безопасности и тому подобное.

Очень странная должность для Джека. В прежние времена элементарная осторожность требовала первым делом не пускать таких на порог.

– Ты серьезно? – не поверил я, и в мой голос прокралось больше удивления, чем я хотел показать.

Джек улыбнулся:

– Понимаю, куда ты клонишь, Майк. Волк в овчарне. Но я теперь совершенно чист, а некоторый мой прошлый… опыт действительно оказался очень полезным. Я выполняю кое-какую курьерскую работу, заключаю контракты с полицией, следователями, оказываю услуги информаторам. В этом мире я чувствую себя комфортно. Хотя по большей части я целыми днями сижу за компьютером и проверяю чьи-то репутации и данные.

– А на кого ты работаешь?

Я знал кое-кого в этой области.

– На собственную компанию. У меня S-корпорация [14] из одного человека, нечто вроде уклонения от уплаты налогов.

Он открыл холодильник и достал зеленую стеклянную бутылку газированной воды.

– А на кого работает твоя компания?

– Даже не спрашивай, Майк. Ты не поверишь, сколько документов о неразглашении мне пришлось подписать. Ты, наверное, знаешь, что это такое?

– Конечно.

Мне хотелось назвать его слова брехней, но уж больно естественно он смотрелся в своем жилище. Если я сумел преодолеть белый частокол, то почему не мог он? Боже! Я едва не испытал разочарование. Джека Форда, одного из величайших преступников, в конце концов сделали обывателем.

– Отец сказал, что ты сейчас то ли на перепутье, то ли работаешь на себя, – сказал Джек.

– Да. У меня своя фирма.

– Если тебе когда-нибудь понадобится работа или помощь, просто дай мне знать. Я не забыл, сколько раз ты меня выручал и брал на поруки. Я тебе многим обязан, Майк. И это самое малое, что я могу для тебя сделать.

Его слова прозвучали почти как благотворительный порыв, и это меня разозлило. Но я сдержался. Ведь Джек пока знал обо мне лишь то, что я пью пиво с дрянным виски и езжу на общественном транспорте. Любого, кто не знал моего мира и того, что я учился у самого могущественного махинатора округа Колумбия, смутила бы сама идея о наличии у человека тридцати четырех лет уютной политической лавочки, где вся работа заключается в том, чтобы дергать за веревочки. Джек не видел меня с тех пор, как я стал флотским новобранцем сразу после ареста, едва избежав тюрьмы. Господи, да он мог подумать, что я приехал его разжалобить.

– Спасибо. У меня все хорошо.

– А твоя девушка, Энни? Судя по папиным рассказам, она просто чудо какое-то. Где у вас будет помолвка?

– В Тоскане.

Джек присвистнул.

– Это самое малое, что я могу для нее сделать, – пояснил я. – Она замечательная. Жизнерадостная. Исключительно умная. Выбила у меня из головы дурь. Сделала меня гораздо лучше. Я от нее без ума, поэтому я не скуплюсь, когда дело касается романтики.

– Я очень рад за тебя, Майк.

Он взглянул на меня так, словно говорил всерьез, потом отвернулся, заглянул в рецепт и стал выкладывать с десяток ингредиентов в стеклянные мисочки.

Обеденный стол был накрыт с концов, на двоих. Под каждой обеденной тарелкой стояло большое плоское блюдо. Все выглядело как на образце сервировки из «Гурмана», если не считать банки пива рядом с моим винным бокалом. Зачем добру пропадать? Я вскрыл пиво и плеснул в него виски.

– За братьев! – произнес я и поднял банку.

Джек с отвращением взглянул на свою газировку.

– Знаешь, а налей-ка мне тоже, – сказал он.

– Уверен?

– Да. Не может же это пойло быть таким мерзким, каким я его помню.

Я подошел к стойке, повторил те же операции и вручил Джеку банку. Мы подняли их и глотнули. Джек зажмурился и скривился.

– Господи, да оно еще хуже, – выдохнул он и постучал кулаком по груди.

Мы рассмеялись. Меня порадовало, что обстановка разрядилась. Это даст мне шанс зайти ему в тыл, пока он не зашел за спину мне. Доверяй, но проверяй – такие на дворе времена.