Ровесники. Герой асфальта (СИ) - Курносова Елена. Страница 36

- Привет.

- Ну что, идём?

- Все в сборе или будем ещё кого-то ждать?

Заговорили все почти одновременно.

- Не будем никого ждать. – Вадим круто мотнул головой, покачнулся опять, но в темноте этого никто не заметил. – Нас достаточное количество. Все готовы?

- Конечно все.

- Тогда пошли, нефиг время тянуть.

Странное дело – речь Канарейки теперь была вполне внятной и трезвой. И даже его походка, когда он двинулся вперёд, удивляла своей относительной твёрдостью. Никто из ребят так и не понял, что Вадим напился. Мы с Виталиком могли бы, конечно, при желании открыть всем глаза, однако Виталик почему-то молчал – как видно, боялся очередного обвинения в трусости со стороны Канарейки. Ну а я?.. Мне тоже не больше всех было надо.

Бесшумно, практически не переговариваясь между собой, мы шагали по тёмному посёлку. Наша банда со стороны производила, должно быть, не самое приятное и даже зловещее впечатление – я замечала, как шарахаются от нас встречные люди, уходят с пути, вжимаются в обочины и стены домов, стараясь казаться невидимыми. Ничуть не удивляюсь – это нормальный инстинкт самосохранения, не больше. Если бы я в своё время встретила на дороге такую воинственно настроенную компанию, я бы, скорее всего, завизжала во весь голос: «Помогите!!!»… Хотя в чём помочь – сказать трудно.

Как-то так получилось, что мы с Виталиком оказались в самом хвосте длинной шеренги – следовательно, чуть приотстав, могли шёпотом общаться, не опасаясь быть услышанными.

- Что теперь будет? – Поинтересовалась я встревожено.

- Даже думать страшно. – Виталик угрюмо смотрел себе под ноги, на хрустящую корочку льда. – Они ещё не знают, что их сейчас ждёт. Счастливые…

- Так давай скажем, пока не поздно.

- Смысла нет. Никто уже не остановится. Тем более Вадька.

- Не понимаю, зачем ты пошёл, а? Давай вернёмся, пока ещё время есть.

И зачем я в сотый раз это говорила? Виталик лишь в сотый раз категорично покачал головой:

- Нет, что ты… Куда я его в таком виде оставлю? Он сейчас таких дров наломает без меня.

- Ты что, серьёзно? – От предчувствия чего-то неотвратимо страшного у меня слегка заныло под диафрагмой.

- Куда уж серьёзней. Вадька и без алкоголя как тайфун. А пьяный – это совсем завал, ты сама разве не видишь? Это же ходячий генератор агрессии. Сегодня, чувствую, нам всем весело будет.

К сожалению, об этом пока что знали только мы одни…

Лёгкое волнение началось уже где-то на подходе к Звёздному Городку, когда Юра Борисов, видимо, по привычке, осведомился:

- Кто на разведку пойдёт, Канарейка?

- Никто. – Воинственно рявкнул тот, шуруя вперёд подобно вездеходу, которому море по колено. Тогда-то и прошёлся по рядам первый, слабо слышный шелест голосов, выражающий недоумение и растерянность. А Виталик уже в который раз сделал грустный вывод:

- Это конец.

- Почему конец? – Испугалась я не на шутку.

- Обычно мы тут останавливаемся. Посылаем гонца в Звёздный, чтобы он Дубровинских нашёл и вызвал сюда на бой. Гонцов обычно никто не трогает.

Теперь ясно, почему ребята так разволновались. Виталик мне и прежде говорил, что дерутся они как можно дальше от жилых массивов. Там, где люди не ходят и нет риска попасть в милицию. Всё-таки сражение «стенка на стенку» - зрелище не для слабонервных, крайне опасное для окружающих. Маленький перелесок вблизи железной дороги, разделяющей два фронта, был, насколько я поняла, давно отведён для подобного беспредела. Отсюда лишь издалека виднелись верхушки наших пятиэтажек, ну а от Звёздного Городка перелесок находился и того дальше.

- Здесь Шумляев со своими приятелями в августе Севку отделал. – Объяснил мне Виталик. – Он как раз от Варьки возвращался, а они его подкараулили. Так что это место не только удобное, оно ещё и священное. С него, можно сказать, всё и началось.

Так вот, это самое «священное место», на котором всегда встречались две противоборствующие стороны, Вадим миновал со скоростью авианосца, даже не сбавив шага и не затормозив. Тормозов, по-моему, у него в данное время просто НЕ БЫЛО. Он шёл напролом, прямо в Звёздный Городок, безо всяких условностей, правил и церемоний, не обращая абсолютно никакого внимания на роптавших за спиной ребят. Они не понимали, что происходит, но продолжали повиноваться извечному стадному инстинкту слепо следовать за своим пастухом на заклание. Правда, в отличие от беспросветно глупых баранов, мои новоявленные друзья всё-таки умели думать и говорить.

Первым не выдержал «хронически правдолюб» Миша Раскопин.

- Вадь, а куда мы идём? – Потребовал он объяснений.

- Вперёд. – Последовал замечательно исчерпывающий ответ.

- Понятно, что вперёд. Ты что-то придумал? Почему тогда мы не в курсе твоего плана?

- План простой: идём и разбиваем их всех к ё…анной матери! Чего тут неясного?

Повисла пауза…Та несчастная чья-то мать, по адресу которой так грубо проехался Канарейка, заставила всех задуматься. Должно быть, в нормальном, трезвом состоянии Вадим не употреблял в лексиконе подобных слов. Никто не решился, правда, разбираться в происходящем вот так, сразу. Саша Чернов только вздохнул обречённо:

- Туда нельзя идти, Вадь. Опасно. Всё-таки Звёздный.

- Да в рот я е…ал этот Звёздный! Опасно! Ха-ха-ха! – Громкий, истерически хохот Канарейки всё расставил по местам. Сейчас уже никто не сомневался в его истинном состоянии. И Миша Раскопин не смог сделать вид, что ничего не происходит:

- Вадь, ты выпил что ли? – В голосе его слишком откровенно прозвучали менторские нотки. Я уже давно поняла, что такой тон действует на Вадима как красная тряпка на быка. Интересно, как бы реагировал на ту же самую мишень этот самый бык, если бы перед корридой его основательно напоили? До нынешнего Вадима Канаренко ему, во всяком случае, было бы далеко.

- А если выпил? – «Ходячий генератор агрессии» сейчас готов был драться со всеми и вся, без разбора на своих и чужих.

- Не стоило этого делать. – Раскопина, в отличие от Виталика, ничуть не смущала грубость Канарейки, он действительно говорил то, что думал. – Мы на такое опасное дело идём, нельзя же в самом деле…

- Ой, извини, Раскопин, я же у тебя разрешения забыл спросить! – «Извини» в данном восклицании было лишено своего прямого значения. Вадим и не думал раскаиваться в своих поступках. – Кажется, всем без исключения нравится меня учить и воспитывать! Страшно со мной идти?! Да ради бога, поворачивайте обратно, я никого не заставляю рисковать! Вояки, блин, гляньте на них! Все думают, анализируют, все трясутся, все сомневаются! Сомневаетесь – идите домой и учите уроки, я один пойду! Идите, ну?!

Большинство ребят действительно стушевались под этими яростными криками и заметно сбавили шаг. Увидев их страх, Вадим окончательно потерял над собой контроль – сейчас он меньше всего был похож на того романтичного принца с гитарой, который так очаровал меня вчера вечером. Парень, возглавляющий нашу компанию диверсантов, был самым натуральным дебоширом и беспредельщиком.

- А-а, испугались, да?! – Он как будто даже обрадовался, уличив своих друзей в трусости, но хохот его был злым и исступлённым. – Вот значит как?! Да вы, оказывается, все как Виталька – вам только повод дай не ходить! Не нравится что я выпил?! Х…ня это всё!!! Вам войны не хочется! Пацифисты херовы! Ну так и скажите это мне в глаза! Скажите! Я хочу правды!!!

Говорить правду, почему-то, никто не захотел. Даже Виталик, отношение которого к войне знала даже я. Все молчали, глядя на возбуждённого, задыхающегося от бешенства Канарейку, и непонятно, что хранило в себе это молчание – стыд или осуждение. Тусклый свет фонаря освещал дорогу, на которой мы стояли, сбившись в кучу. До проходной Звёздного Городка было рукой подать – вот она, метров сто, не больше. Во мне всё ещё теплилась надежда, что войти туда нам не придётся, но тут произошло следующее: Вадим махнул рукой и, развернувшись, быстро пошёл прямо к проходной. Один, как и обещал. И даже не обернулся назад, словно нас и в природе не существовало.