Ровесники. Герой асфальта (СИ) - Курносова Елена. Страница 69

Глава 25

Катастрофа произошла в день премьеры. Ничего её, правда, не предвещало. С утра чувствовалось общее волнение, но это не удивительно. Репетировать почти месяц – одно дело, а тут – настоящее выступление перед огромной аудиторией! Возле входа на Доме Культуры давно висела красивая афиша, билеты покупались охотно – следовательно, зрительный зал обещал быть набитым битком. Кроме того, все дети, несомненно, придут с родителями. Выходит, играть мы будем не только для малышей. А это как-то само по себе напрягало.

К естественному мандражу перед дебютом на сцене добавилось ещё одно беспокойство – мама во что бы то ни стало захотела присутствовать на спектакле. Не за кулисами, естественно, а в качестве того же зрителя. Не знаю, почему, но меня это смущало.

- Мам, это банальная детская сказка. Ты там со скуки помрешь!

- С чего ты взяла? Достаточно того, что в этой сказке играет моя дочь. Имею я право оценить твой талант со стороны? К тому же, там ведь и Вадик с тобой будет играть. Вы бесподобно смотритесь вместе.

Как всегда в последнее время, мама опять намекала мне на свою благосклонность к Канарейке. Я же делала вид, что ничего не слышу. Да бог с ней, в конце концов… Пусть приходит. Виталика в костюме Деда Мороза она, по-крайней мере, не сможет узнать. А это самое главное.

У нас с Вадимом костюмов, как таковых, не было. Татьяна Евгеньевна и Ирина Павловна сообща решили, что Кай с Гердой вполне неплохо будут выглядеть в обыкновенной человеческой одежде двадцатого века. Только меня попросили найти платье поскромнее, а Вадиму – рубашку, желательно, хотя бы немного соответствующую оттенку моего платья Задача, вроде бы, пустяковая, однако намучились мы с ней здорово. Во-первых, для того, чтобы отыскать простенькое платьице мне пришлось переворошить все антресоли. Оказалось, что самые невинные вещи, которые я носила прежде, теперь на меня попросту не налезают. А в нынешних новых моя Герда выглядела бы откровенной секс-бомбой. Я уже буквально за голову в панике хваталась, но фактически за день до спектакля меня выручила Маринка Фадеева. Благодаря высокому росту, её старое платье поры шестого-седьмого класса пришлось мне как раз по фигуре и по длине едва доходило до колен. Оставшуюся половину дня перед премьерой Вадим бегал по друзьям в поисках рубашки в коричневую клетку – именно таким был мой непретенциозный наряд. Слава богу, успели. Но расслабляться, тем не менее, было рано.

Спектакль начинался ровно в полдень. Наша актёрская труппа под руководством двух педагогов явилась в Дом Офицеров за три часа до этого. Ничего удивительного – многое нужно было сделать. Установить декорации, настроить освещение, проверить аппаратуру, тщательно загримировать артистов.

- Всем девочкам обязательно ярко накраситься. – Предупредила Воронина, разводя нас небольшими партиями по крохотным комнатам-гримёркам. – Иначе в зале ваши лица будут выглядеть смазанными, никто вас разглядеть не сможет, особенно с дальних рядов. Так что вы уж постарайтесь, девчонки, сами, ладно? Мы с Ириной Павловной не успеем всех загримировать.

В нашей комнате стояло большое зеркало-трюмо. С двух сторон располагались два диванчика. На них все всемером мы уместились с трудом. Маринка первая успела занять место перед зеркалом – она уже и без того была сильно накрашена и теперь придирчиво оглядывала своё отражение.

- Интересно, так сойдёт? Пойду, спрошу у Татьяны Евгеньевны. Чёлка под снегом раскрутилась… Ни у кого щипцов нет?

- Чего бы ты без меня делала? – Сидевшая напротив меня Варя Канаренко, немного покопавшись в своей изящной, компактной сумочке из рыжей кожи, вытащила щипцы для завивки. Как я успела заметить за всё время наших совместных репетиций, Варя ни на миг с этой сумочкой не расставалась. В ней она носила косметичку, которую вытаскивала на божий свет каждые минут сорок – открывала пудреницу, смотрела на себя изучающее, а потом начинала поправлять контур на губах, взбивать пышную челку, водить по щекам мягкой кисточкой. Зачем Варя это делала, я никак понять не могла. Уж кому-кому, а ей-то при желании можно было вообще косметикой не пользоваться, потому что редко мне приходилось встречать такую естественную, природную красоту лица. Однако ей, по всей видимости, хотелось выглядеть еще лучше.

Сейчас я смотрела на Варвару с прежней, уже набившей оскомину, завистью. Она сидела в неизменной своей позе – закинув ногу на ногу, и старательно подводила веки чёрным карандашом сверху. Как всегда пудреница с маленьким круглым зеркальцем была при ней, поэтому Варя – единственная, пожалуй, из нас всех не стремилась прорваться к трюмо. Ей даже переодеться было проще всего – легкое, тонкое платье Вари сидело на её складной фигурке бесподобно. Оно, казалось, специально на неё было пошито, все Варины достоинства в нём выставлялись напоказ, нежный, желтый цвет ткани подчеркивал матовую обнаженность плеч, тонких рук и стройных ножек. Волосы она, я думаю, с удовольствием распустила бы полностью, чтобы зрители в зале со стульев от восторга попадали, однако Воронина ещё в начале репетиций сказала ей, что это непрактично – в танце они будут мешаться, путаться и лезть в глаза. И всё-таки заплетать их в косу и закручивать пучком на голове Варя так же отказалась наотрез. Подумав, обе стороны решили пойти на компромисс – подняв волосы высоко вверх, Варя сделала себе шикарный конский хвост, который теперь красиво лежал на спине, распадаясь в разные стороны и как бы накрывая свою хозяйку блестящей шёлковой шалью. Ах, как же неописуемо хороша была Варя Канаренко! Любой художник посчитал бы за счастье написать с неё картину под названием: «Красота спасет мир!» И я бы первая под этим лозунгом подписалась, ведь, если разобраться, мне-то чего было завидовать Варе? Можно подумать, меня мало любили…На Виталика, например, Варварины чары не распространялись, в то время, как за меня он в огонь и в воду пошёл бы без колебаний. Это ли не счастье для девушки? И чего ещё можно в жизни желать?..

Но что-то я действительно отвлеклась от сюжета… Получив спасительные щипцы, Марина принялась приводить чёлку в порядок. Я машинально потрогала свою – в порядке, слава богу. Волосы я ещё с утра слегка завила на концах, теперь они спокойно лежали на плечах, и мне пришло в голову половину их заколоть на затылке, чтобы меньше мешались. Дождавшись, пока Маринка закончит прихорашиваться, я заняла её место возле зеркала. Помня наказы Татьяны Евгеньевны, тщательно подвела глаза, жирно надраила ресницы, обильно замазала веки тенями, щёки – румянами. Осталась только помада. Она тоже должна была соответствовать общему фону, поэтому, одолжив у Маринки ярко-малиновую помаду, я разукрасила свой рот не жалея сил. Результат моей работы выглядел странновато. Из зеркала на меня смотрела никакая не Герда, а хорошенькая юная проститутка в детском платьице. Нечто из фантазий старых извращенцев-педофилов. И вот в таком виде я должна буду выйти на сцену?...Бедные малыши… И бедная моя мамочка…Она же в обморок упадёт прямо в зале…

Я беспомощно оглянулась на девчонок, дожидающихся своей очереди.

- Ну? И что у меня вышло?

- Чего? Нормально вышло. – Приободрила меня рыжая Лена, исполняющая в сказке роль Вороны-конферансье.

- По-моему, слишком вульгарно. – Призналась я смущённо. – Никогда так раньше не красилась.

- Вот поэтому и кажется с непривычки, что вульгарно. – Заключила Маринка, примеряющая костюм Снегурочки. – А так – в самый раз.

- Да какая же я Герда? Смесь пионерки и куртизанки… - Я никак не могла успокоиться, глядя на себя в зеркало. Там была чужая, незнакомая мне бесстыжая девица, лишь отдалённо напоминающая хорошую, правильную Ксюшу Кондрашову.

- Ой, да перестань ты ради бога! – Маринка поморщилась досадливо. Она, похоже, о подобных пустяках даже не задумывалась. – Нам Татьяна Евгеньевна что сказала? Накраситься как можно ярче, чтобы с самых задних рядов в зале лицо было видно.