Ровесники. Герой асфальта (СИ) - Курносова Елена. Страница 67

Как оказалось, я ошиблась: подобная котовасия, по словам Виталика, царила на репетициях всегда, это был своего рода ритуал перед основной работой.

- Да и вообще, разве можно играть сказку серьёзно? – Говорил мне Виталик, и я, признаться, полностью с ним согласилась. Будь тут строгая атмосфера урока, разве стали бы приходить сюда школьники по доброй воле? А так – вон их сколько, зал битком забит: старшие классы, младшие – и все объединены одним общим делом. Поэтому все они здесь на равных, все заодно. Как это здорово… Вон и Наташа Воронина среди подружек. И Иришка-щебетунья. Они, оказывается, тоже в сказке играют: младшая сестра – скомороха, начинающего представление, старшая – одного из чертей, спрятавших у себя волшебный уголёк – единственное оружие против Снежной Королевы.

- Чего это Татьяна Евгеньевна Наташе такую роль дала плохую? – Поразилась я, узнав в подробностях о распределении ролей, на что Виталик ответил недоумённо:

- Почему – плохую? Всех чертей девчонки играют – у них там только одна сцена, один большой танец в чёрных трико. Ирина Пална специально самых худых девчонок отобрала на эти роли, чтобы в таких костюмах хорошо смотрелись.

Значит, роль черта мне определённо не угрожала. Нет, я, конечно, вовсе не толстая и в трико смотрелась бы не плохо – может, даже ещё лучше, чем совершенно плоские мои коллеги. Но нет худа без добра – меня вполне устраивала роль Герды. Жаль только, что с Виталиком мы по ходу сюжета ни разу не встречаемся. У него вообще было в спектакле только две сцены: вместе со Снегурочкой Маринкой Фадеевой Виталик открывал новогодний бал, встречая гостей, а потом появлялся только в финале, где радушно и торжественно благодарил Кая и Герду за своё счастливое спасение из Царства Вечной Зимы. Чем-то эта история напоминала мне «Новогодние приключения Маши и Вити». Впрочем, они, насколько помнится, были маленькими октябрятами.

- Слушай, - опять беспокойно интересовалась я теперь уже у Вадима, - а мы с тобой не слишком старые для этих ролей?

Канарейка смеялся:

- А кто тебе сказал, что мы играем Кая и Герду того возраста, который был у Андерсена в сказке? Считай, что эта, нынешняя сказка – продолжение той, первой, и герои её успели с тех пор подрасти.

- Да я-то могу так считать. А малыши, которые будут сказку смотреть? Вдруг они не поймут?

- Успокойся, малыши лучше нас всё понимают. Им-то как раз ничего объяснять не придётся.

Ящик, в который нас с Вадимом собирались запихнуть, оказался огромным. Со всех сторон он был обклеен разукрашенным красками ватманом и выглядел просто гигантским квадратом без входа и выхода. Однако не так-то всё было в нем примитивно, как можно подумать вначале. Фокус ящика состоял в одной маленькой невинной хитрости, суть её я узнала по ходу репетиции: в начале спектакля ящик должен стоять возле занавеса абсолютно пустой. Задача девочки, играющей роль Вороны-конфераньсе, заглянуть вовнутрь через боковую сторону и тем самым убедить малышей, что там никого нет. Сами, своими глазами они должны были это увидеть. Мы с Вадимом, дождавшись нужного момента, проникали в ящик через потайной лаз, которого в зрительском зале не видно, и таким образом появлялись словно из ниоткуда. Я уже представляла себе изумлённые, широко распахнутые детские глазёнки, наблюдающие за ходом событий на сцене. К тому же, как выяснилось, фокус с ящиком был не единственным в спектакле: появление Снежной Королевы в самый разгар новогоднего бала тоже должно было вызвать детский ажиотаж. Потому что у девочки-одиннадцатиклассницы, играющей Снежную Королеву, имелась сестра-близняшка. Обе они, очень высокие, светловолосые, были задействованы в спектакле, одна – в основной роли, другая – в качестве её дублёра. По задумке Татьяны Евгеньевны, перед тем как Снежная Королева должна была возникнуть на сцене, в зале резко гас свет. Это заранее приводило детей в трепет. Буквально в следующий же момент в задней части зрительного зала вспыхивал прожектор – его луч падал на край левого занавеса, из-за которого появлялась Снежная Королева в виде Кати Богданович. Пара внушительных, громких фраз – и она снова исчезает за занавесом. Луч света сразу же перекидывается на правую сторону занавеса – оттуда выходит та же самая Снежная Королева. Та, да не та. Теперь это Маша Богданович – у неё точно такой же костюм как у Кати, и говорит она абсолютно тем же голосом. В общем, если между сёстрами и есть какие-то мелкие, несущественные различия, на сцене, освещённой одним прожекторным лучом, да к тому же издалека, заметить их практически невозможно. Поэтому у детишек сама собой возникает уверенность в том, что Снежная Королева – одна, и она каким-то непостижимым образом умудряется перебегать из одной стороны в другую, в течении секунды…А так как мысль о сестрах-близнецах вряд ли придет в головы малышам, у них твёрдо сложится ощущение настоящего волшебства, и всему этому розыгрышу они бесспорно поверят – переживать будут за Деда Мороза со Снегурочкой, за Белоснежку с гномами, за Козу с козлятами и за Трубадура с Принцессой, которых заколдует и унесёт в свои чертоги коварная повелительница зимы.

Одним словом, это лишь на первый взгляд сказка выглядела наивной и простоватой. Воронина и Овсянникова поразили меня своим серьёзным подходом к постановке. Как скрупулёзно, как тщательно они обдумывали каждую мелочь – только диву даваться! Всё оказалось важным: подбор музыки к танцам, модели костюмов каждому из героев (а их было довольно много – помощники Снежной Королевы, зимние ветры, разбойники, черти и остальные вышеперечисленные пленники Ледяного Королевства). Даже вроде бы незатейливый текст – и тот подвергался тщательной разработке, чтобы всё было лаконично и понятно.

- Глотки особо не надрывайте. – Предупредила нас Ирина Павловна с самого начала. – В Доме Офицеров на сцене микрофоны будут установлены.

И всё равно то, что мы делали, я никак не могла принять всерьёз. Может, в основном из-за того, что на протяжении этих репетиций мы все слишком много смеялись? Но ведь верно заметил Виталик: разве можно серьёзно играть сказку? Впрочем, наш весёлый коллектив и шекспировскую трагедию ставил бы с таким же настроением. Кстати, о Шекспире. Татьяна Евгеньевна уже пообещала нам ближе к весне для лучшего усвоения школьной программы инсценировать «Ромео и Джульетту». В душе моей эта перспектива вызвала легкое волнение. Вот уж никак от себя не ожидала! Неужели мне хочется сыграть Джульетту? Да что в этом плохого, если подумать? Лучше уж тратить свободное время на подобную самодеятельность, чем на эту никому не нужную, разрушительную войну, от которой ничего, кроме неприятностей не бывает.

В принципе, всё зависело от Канарейки. Пообещав Ворониной вести себя прилично, он действительно держал своё слово, а вместе с ним и остальные ребята как будто забыли о существовании Звёздного Городка. Как интересно и как глупо… Один-единственный человек в данном случае имел влияние на целую компанию себе подобных парней. Только надолго ли хватит этого подозрительного спокойствия в поведении Вадима? Слово «покой» вообще было придумано не для него, и кто мог с уверенностью сказать, что придёт на ум Канарейке завтра?

Сейчас ему, казалось, было не до боевых действий. Здесь, в этом зале, Вадим вёл себя как милый, резвый ребенок – вот где была его настоящая стихия, в которой он мог находиться бесконечно! Здесь он больше, чем где бы то ни было являлся центром внимания, здесь он мог в полной мере проявить себя, раскрыться и выложиться полностью. Все таланты, которыми обладал Вадим Канаренко, блистали тут во всей своей красе, как алмаз сверкает своими многочисленными гранями под лучами солнца. Только ради одного этого сюда стоило ходить!

Каждая репетиция изо дня в день неизменно заканчивалась одним и тем же: Вадиму вручали гитару, и под общий дружный смех и аплодисменты, он с удовольствием пел свои бесконечные импровизации. Усядется верхом на спинку стула, ребята его со всех сторон окружают…Ирина Павловна, стоя где-нибудь в тени, включает свою маленькую видеокамеру и снимает исподтишка буйное наше веселье. Крупным планом, конечно, берёт Канарейку…Он ловко бьёт по струнам и в такт самому себе стучит ногой по сиденью стула, на спинке которого сидит: