Мир Стругацких. Полдень и Полночь (сборник) - Клещенко Елена Владимировна. Страница 38

И вдруг резкий видеофонный звонок разбил кладбищенскую тишину.

Русалка, утратившая всякое сходство с Ритой Сергеевной, вздрогнула, отпрыгнула, заколыхалась, как студень, и обрушилась на пол водопадом холодной озерной воды…

Звонок продолжал наяривать. Не разлепляя век, я наугад ткнул в клавишу соединения.

– Здравствуй, Максим!

Сухой, надтреснутый, не побоюсь этого слова – старческий голос окончательно вернул меня из туманных пропастей кошмара к солнечной действительности летнего утра.

– Приветствую тебя, Корней, – пробормотал я. – Как говорится, сколько лет, сколько зим…

– Максим, звоню тебе, потому что, полагаю, только ты сможешь честно ответить мне на один вопрос.

– Слушаю тебя.

– Ты, конечно, тоже посвящен в тайну моей личности. Только не говори, что ты, бывший сотрудник КОМКОНа-2, ничего не знаешь.

Вот те раз…

– Да, Корней, я знаю о тайне твоей личности.

– Тогда я задам тебе этот вопрос… – Он помолчал, видимо, собираясь с духом. – я был единственным «найденышем» или есть и другие? И если есть, то где они сейчас?

– С чего это тебя вдруг стали посещать такие мысли? В столь почтенном возрасте! Конечно, ты был один, – бодро солгал я.

– Уж и не знаю, кому верить, – произнес Корней загадочную фразу.

– Что-нибудь случилось, Корней?

– Слушай, Максим, – сказал он, игнорируя мой вопрос. – Вам с Сикорски не приходила в голову такая, не слишком сложная мысль, что нет и не было никогда никаких Странников?.. А есть и пребудет вовеки великий закон неубывания энтропии. Закон, препятствующий превращению человечества в сверхцивилизацию…

Я не успел ничего ответить. Яшмаа прервал контакт.

Так, подумал я. С чего это ему понадобилось в такую рань тревожить тень покойного Сикорски? И с какой стати нашего подкидыша-союзника стали интересовать «другие»?

В воздухе явственно запахло серой, но я в тот момент ничего не почувствовал.

К 228 году девятеро из «подкидышей» все еще жили за пределами Земли, ничего не зная о других «близнецах». Все уже были в солидном возрасте (под 90 лет), но оставались здоровы духом и крепки телом. Корней Яшмаа (№ 11, значок «Эльбрус»), например, постоянно проживал у себя на вилле «Лагерь Яна» в приволжской степи, неподалеку от Антонова. Бывший прогрессор посвятил себя написанию истории Гиганды.

Мне же все время не давала покоя одна мысль. Ведь кто-то же подбросил человечеству эти эмбрионы? Хотя подбросил – слишком громко сказано. Вероятность обнаружить саркофаг-инкубатор в беспредельном Космосе на безымянной планете в системе ЕН 9173 была ничтожно мала. И тем не менее он был обнаружен.

Долгое время я размышлял над трагической судьбой Льва Абалкина и Рудольфа Сикорски, хотя с того страшного дня прошло уже более полувека. Время от времени я спрашивал себя: а может, прав был покойный Сикорски, спустив тогда курок? Сейчас многие уже подзабыли об этой истории и, видимо, мало кто помнит, что загадочное и необъяснимое исчезновение тела Льва Абалкина из закрытого, герметичного помещения крио-хранилища, куда имели доступ лишь сам Экселенц, Комов и тогдашний президент сектора «Урал – Север» Атос-Сидоров, подтвердило самые худшие опасения.

Все службы КОМКОНа-2 были приведены в состояние «боевой готовности» по программе «Зеркало» (глобальные строго засекреченные маневры по отражению возможной агрессии извне). Все ждали неминуемого вторжения Странников. Но шли годы, ничего особенного не происходило, и вся эта история постепенно сошла на нет. Но ни тогда, ни сейчас у меня в голове не укладывалось: зачем сверхцивилизации вообще были нужны такие «сложности»? Хранить эмбрионы кроманьонцев десятки тысяч лет только для того, чтобы подбросить их человечеству. А затем путем запуска некой вельзевуловой программы превратить прекрасных людей в «зомби», которые, сметая все на своем пути, будут пытаться воссоединиться с «детонаторами»? Было во всем этом не только нечто страшное и жестокое, но и бессмысленное.

Иногда я очень хорошо понимаю Сикорски.

И самый главный вопрос, мучивший меня все эти годы: а что бы произошло в случае воссоединения «подкидыша» с «детонатором»? Если это действительно детонатор… На этот вопрос не было ответа ни у кого. Но потенциальная возможность подобного развития событий все еще не исключалась. Десять «подкидышей» жили и здравствовали, а «детонаторы» все еще лежали в Музее Внеземных Культур. Кроме того, мы до сих пор не знаем, что же стало с населением планеты Надежды, выведенным через нуль-порталы в неизвестном направлении. А то, что мы знаем, отнюдь не внушает оптимизма. Время показало, что опасения оказались не напрасными. Почти полвека я нес тяжесть этой тайны на своих плечах, и только трагические события августа 230 года освободили меня от нее.

Сейчас, когда история «подкидышей» перестала быть секретом и после известных событий превратилась в достояние широкой общественности, можно уже сделать вполне определенные выводы:

Мы приняли люденов за Странников, вернее, мы приписали качества люденов Странникам, но мы ошиблись. Незаметно произошла некая подмена понятий. Людены – это не Странники. А Странники – это не людены. Людены – это порождение нашей собственной цивилизации, и Странники тут ни при чем. О люденах мы знаем достаточно много. Что на самом деле стояло за мифом о Странниках, мы не узнаем, пожалуй, никогда.

Тем не менее до этих событий спецотдел КОМКОНа-1 продолжал наблюдение за «подкидышами». Работа эта была довольно рутинная. «Подкидыши» ничем особенным себя не проявляли. Жили, работали как все нормальные люди. Следует лишь отметить тот факт, что все они довольно равнодушно отнеслись к Большому Откровению, и вообще, похоже, все это прошло как-то мимо них. Что тоже было довольно странно.

Я отложил книгу и не слишком вежливо спихнул на пол Каляма, разнежившегося на моих коленях. Нарастающее беспокойство снедало меня.

– Не сердись, Калямушка, – пробормотал я в ответ на его жалобное мяуканье. – Мне нужно отлучиться. Ненадолго…

Калям понимающе зыркнул на меня чудными своими глазами и принялся вылизывать антрацитовую шерстку. Мир был восстановлен.

Я велел домашнему киберу вовремя покормить кота и побрел переодеваться.

По старой комконовской привычке свой глайдер я держал на открытом месте, чтобы он непрерывно подзаряжался. Машина у меня старая, проверенная временем, стартует мягко, мгновенно набирает скорость. Конечно, сегодня она смотрится забавным анахронизмом вроде флаера Бадера, который я видел во время нашей последней встречи. Правда, у моего глайдера нет этих дурацких шишечек на корме и уродливых щелей визиров. Все равно в большинстве своем нынешние землежители предпочитают величественные псевдогравы и главным образом потому, что на них можно сколько угодно навешивать разнообразные «рюшечки» и «примочки». И что характерно, ходовые качества псевдогравов при этом не снижаются! Глайдеры в этом смысле гораздо более капризные машины, но в моем возрасте не изменяют старым привязанностям.

Сверкая мятыми боками, обгоняя ленивые облачные стада, моя машинка мигом домчала меня до окраин Свердловска, утопающих в весенней зелени. Над ней возвышались новые небоскребы, которые представляли собой квазиживые организмы – достижение эмбриомеханики начала XXIII века. Небоскребы эти умели расти, образовывать по заданной программе новые жилые помещения и целые комплексы и убирать ненужные. Жизненные процессы в них напоминали процессы, протекающие внутри деревьев. Небоскребы поглощали все виды энергии из окружающей среды, очищали атмосферу от пыли и загрязнений, насыщая ее кристально чистым воздухом.

Я оставил далеко позади эти архитектурные шедевры и мчал и мчал дальше, приближаясь к центральной части мировой столицы. Слева поднимался золотистый от утреннего солнца ячеистый купол Форума, чуть поодаль справа двумя огромными белыми крыльями устремлялось ввысь здание Управления Космофлота, рядом, на площади Звезды, был виден светло-серый куб Музея Внеземных Культур, а еще дальше – составленное из сверкающих параллелепипедов, увенчанных полусферами с козырьками посадочных площадок, здание КОМКОНа-1. «Империя» Геннадия Комова.