Дела эльфийские, проблемы некромантские - Шермер Ольга. Страница 74

В пылу битвы озверел не только хрисс, но и мы. Иначе как объяснить то, что в один момент Гил исхитрился вонзить нож нежити промеж глаз, Ли — взрезать когтями живот чудовища от пояса и до самой глотки, а я — стукнуть сковородкой так прицельно, что нож, словно гвоздь под молотком, податливо вошел в плоть. Хрисс издал жуткий вой, невидящими глазами уставившись в потолок, после чего, простояв в такой позе несколько ударов сердца, рухнул навзничь, словно моментально околев.

— Фу, — заключила я, посмотрев на испачканное и прогнувшееся дно сковородки, а потом на хрисса, и поразилась, как неудачно для последнего сложились обстоятельства, — и откуда во мне столько дури?

— Опасный ты человек, некромантка, — сглотнул Гил. — Даже сковородка в твоих руках в орудие убийства превращается.

— Мне кажется, что это больше не станет кухонной утварью, — скривилась я, отбрасывая ее в сторону. Кому как, а мне теперь в ней готовить не захочется.

— Ножа у нас тоже больше нет, — произнес Лесс. — Хрисс никого не задел? Полли, ты не сильно испугалась?

— Не-а, — радостно замотала головой девочка. — Мы уже дрались с хриссом один раз! И мы его тогда с Тимом победили.

Верлен улыбнулся, привычно потрепал девочку по волосам и обернулся на меня:

— В порядке?

— В полном. А ты?

— Тоже.

— Хорошо.

— Очень.

— Просто замечательно, — словно чего-то ожидая, перебрасывались словами мы, но, так и не дождавшись друг от друга какой-либо еще реакции, сердито замолчали.

Поняв, что спать не получится, ибо наше уютное спальное место подпортил разлегшийся на вещах и истекающий чем-то странным хрисс, мы решили оценить убытки. Мои вещи можно было выбрасывать все, благо брала я с собой немного. Не пострадала только сумка, которую я, переодевшись вечером, отбросила в сторону да прикрыла грязными с дороги рубашкой и штанами. Хриссовой кровью теперь были устряпаны и они, и наши пледы, так часто спасавшие нас холодными ночами.

— Дейм с ними, до Варсака через переход мы за полдня доберемся, — утешительно бросил оборотень. — Чем меньше будут заняты руки, тем лучше.

Гил подобрал сковородку и протер дно чудом оставшимся чистым краем пледа, после чего, словно меч, пристроил на поясе за ручку. Прямо герой кастрюль и поварешек.

— Я так понимаю, все выспались, — хмыкнул верлен.

Мы неуверенно кивнули. Если честно, еще пару весок я бы точно с радостью провалялась, но — уже не здесь. Получив всеобщее согласие, мы собрали то, что хрисс не задел, — поклажи убыло сразу на две трети — и, освещая себе путь светопульсаром, периодически зевая наперебой, направились вперед по темному коридору в надежде, что второго стража здесь нет.

Иначе смерть придет к нему в виде невыспавшегося полуэльфа со сковородкой.

— Вот этот дом, — зычно прошептал Гил, когда мы втроем приблизились к массивным воротам.

Первое, что мы сделали, оказавшись в Ракшасе — портовом варсакском городе, — это наткнулись на стерегущих границу храмовников. Ребята были ярыми почитателями богов и в свободное от служения им время подрабатывали в городской страже, совершенно не чураясь грязной деятельности по усекновению нарушителей, объясняя тем, что боги хранят Варсак, значит, и они обязаны. Ли недолго распинался на эту тему: ровно то время, которое мы потратили на оттаскивание двух бессознательных тел за кусты и стягивание с них чудесных балахонов с капюшонами, скрывающими лица.

Некоего Саэла я представляла себе с трудом, но, судя по тону Гила — важность его спасения не уступала важности спасения Тима. План нарисовался сам собой, когда перед нами выплыли деймиант и литианец, те самые храмовники.

В лицо мало кто их знал, служить на пользу Варсаку мог любой по специальному разрешению, так что, увидев под капюшонами человека и верлена, никто не удивится. Мы связываем Гила и отводим его в поместье, из которого он сбежал, под видом стражи, что обнаружили беглого раба. А дальше по ситуации.

Наряжаться в храмовников пришлось нам с Лессом. У Ли слишком приметный орнамент на физиономии, Поллиэ мелковата, а у Гила была своя не менее важная роль. Насколько мне нравился черный цвет, настолько я и не помещалась в желаемый балахон. Пришлось с недовольной физиономией натягивать белый, поскольку деймиантский угрожал разойтись по швам в самый удачный момент, явив оборотням довольно любопытное зрелище. Гил только злорадно прихрюкнул, сообщив, что «зато отвлекающий маневр хороший!».

Также в процессе обсуждения была выдвинута чудесная версия с простым стуком в калитку и жалобно-блеющим «это мы, рабы-ы, пахать пришли-и…», а после нее даже предложили спокойно перекинуть меня через забор, якобы полечу красивее.

Поэтому версия с подменой стражи быстро показалась мне самой гениальной из всех возможных. Но в белый балахон я наряжалась уже без вдохновения.

Как ни странно, гениальный план тоже принадлежал Гилу, который вовремя припомнил, как некогда Тим с Саэлом переодевались в охранников, чтобы вытащить его из очередной передряги.

Насупившейся Полли мы отвели самую почетную должность: в случае если ситуация выйдет из-под контроля — напугаться и забыть все, чему мы с Лессом так старательно ее учили. Девочка самодовольно кивнула, на душе стало спокойнее. У нас был тот, кто может, если что, не просто прикрыть, но и уничтожить к хриссам тылы.

Ли же, дабы лишний раз не светился, остался в кустах ритмично потюкивать приходящих в себя храмовников, чтобы те не подняли панику раньше времени.

— Беглый пойман! — гулко задолбил в ворота Лесс, едва мы проводили Полли в ее укрытие и в очередной раз проследили взглядом за стражниками, что рисовались тут каждую четверть вески, если не реже.

Створка открылась, на пороге появились два оборотня с копьями и внимательно посмотрели на нас, на Гила, который еле сдержался, чтобы не заулыбаться парням во все тридцать два зуба, как старым знакомым, и молча кивнули, чтобы входили.

— Пойман на пристани, хотел сбежать в бочке.

— Полуэльф… — признали «раба» стражники, и один живо испарился, очевидно, для доклада.

На веранде нарисовался вальяжный оборотень в махровом халате, перед ним мельтешил стражник, который, несмотря на свой немалый рост, сейчас казался каким-то забитым щенком по сравнению с хозяином.

— Так-так. Полуэльф. Глаза то голубые, то синие. Рост высокий. Телосложение тощее. Превращается в беркута? — как-то полувопросительно-полуутвердительно проговорил «хозяин».

Мы кивнули, не снимая капюшонов.

— Отлично, выбросите его на плантацию, а смотрителю передайте, чтобы после работ прописал ему двести розог.

— Хорошо… господин, — будто выплюнул это слово Лесс.

Все оказалось даже проще, чем мы думали. Вот если бы Гила сразу забрали, а нас выставили за ворота, то… Если честно, мы не подумали, что делали бы тогда. Когда злоключения кончатся, предложу всей нашей братии пришить к одеждам какого-нибудь аляпистого цвета ленту с фразой «Слабоумие и отвага!», прочно ставшей нашим девизом.

Мы прошли вдоль дома по каменистой тропе, что вела, наверное, к сотням аршинов земли, усеянной разными зеленеюще-цветущими культурами. И в какой-то момент Гил противно пнул меня прямо в пятку. Я резко обернулась, чтобы его стукнуть, но полуэльф сделал страшные глаза и взглядом показал куда-то в сторону. Там, опершись на грабли, стоял потрепанный темный эльф, с виду — уж насколько я не умею определять возраст на глаз, особенно у разных нелюдей — явно немолодой.

Криков «я спасен!», едва его взор выловил самодовольно улыбающегося Гила, к счастью, не последовало. Эльф осторожно, прорабатывая путь граблями в нашу сторону, медленно приблизился, а Гил заговорщически шепнул «грабельки прихвати, пригодятся».

— Вы что там встали? — раздался громкий голос неподалеку, и к нам спешным шагом направился оборотень, очевидно, тот самый смотритель.

— Господин велел нам забрать этих двоих с плантаций и отвести для наказания, — покорно прошелестел Лесс, даже изобразив легкий поклон.