Дела эльфийские, проблемы некромантские - Шермер Ольга. Страница 8

Полли мгновенно упала на подушку и накрылась одеялом с головой. Боги, зачем я в это ввязался?..

Я проснулся спустя несколько весок от солнечного света, пробивавшегося в щель между ставнями, потянулся, открыл глаза и… нос к носу столкнулся со вчерашним недоразумением. Девчонка пододвинула стул к моему креслу, забралась туда с ногами, положив подбородок на колени и завернувшись в одеяло, и, судя по всему, внимательно меня изучала.

— У меня за ночь рога выросли? — поинтересовался я, зевая и потягиваясь.

— Нет, — смутилась она. — У тебя уши острые.

— И?

— И волосы странные. На вид кажутся жесткими как проволока, а на самом деле мягкие, гладкие… мне нравится.

Я одарил ее неодобрительным взглядом и поднялся.

— Ты правда эльф?

— Правда.

— Темный?

— Темный.

— Интересно-о…

— Интересно? — Я изогнул брови, глядя на девчонку в упор. Та плотнее завернулась в одеяло и нахохлилась, как воробей. — Ты мне лучше скажи, куда тебя теперь отвести.

— Тим, — она вскинула глаза, — а можно я с тобой останусь?

— Тебя мне только не хватало. Ты даже не знаешь, кто я такой!

— Эльф?

— Наемник! Да-да, как тот, который хотел тебя вчера у меня одолжить. Давай я отведу тебя в приют при храме Литы. Будешь жить в сытости, заодно читать научишься…

— Я умею читать! А ты совсем-совсем не похож на того наемника! Мне некуда идти! — Голос ее зазвенел от приближающихся слез. — Я не хочу в приют! Я не буду тебе обузой, я много чего умею!

— Я уже видел, «чего» ты умеешь, — фыркнул я, скрестив руки на груди. — Я куплю тебе одежду, дам немного денег и провожу до приюта. А там решай сама. И не спорь. У меня проблем и без ребенка на шее хватает. Оденешься, спускайся к завтраку.

С этими словами я вышел из комнаты, начиная жалеть, что предложил ей помощь. Настырная и упрямая, почти как я сам. Да и жаль ее. Видно, что девчонка смышленая, в приюте загубят: выпустят либо поломойку, либо служительницу культа, либо кого похуже, хоть до восемнадцати пропасть и не дадут. Но мне-то она на кой? Я сейчас не в том положении, чтобы обзаводиться свитой. Да еще и малолетней…

Договорившись с трактирщиком насчет легкого завтрака, я вышел на задворки таверны — размяться. У конюшни стояла огромная кадка с дождевой водой для лошадей. На несколько ударов сердца я сунул туда голову, чтобы взбодриться, и встряхнулся, когда ледяные ручейки побежали с волос на спину и грудь.

Как утверждали в один голос брат и учитель, регулярные тренировки — залог успеха в любом деле. Вот только спокойно позаниматься мне не дали. Спиной почувствовав чужое присутствие, я обернулся и встретился взглядом с поигрывающим внушительным тесаком единственным человеком, которому в этом городе я насолил. Пока что единственным.

— Сейчас мы не в трактире, и ковырялки твоей при тебе нет, — оскалился громила, жаждавший вчера поближе познакомиться с Полли. — Убивать я тебя не буду, но проучить стоит.

Я быстро огляделся, оценивая обстановку. Двое подпирают двери трактира, один в тени конюшни. Один у наружной калитки. Пятеро. Я широко улыбнулся.

— Ну, проучи…

Резкий кувырок назад, выдернуть у конюха вилы, отшвырнуть мальчишку в сторону, вилы под удар. Тесак заскрежетал под напором, громила зарычал. Я прищурил глаза и пинком оттолкнул его. Мой противник этого не ожидал. Удар оказался настолько сильным, что громила отлетел назад, спиной в забор. Впрочем, дальнейшего он не ожидал вдвойне. Сделав пару коротких шагов для разбега, я уткнулся острыми концами вил в землю и взлетел в воздух, чтобы громко припечатать громилу пяткой по темечку. Тот охнул и рухнул на землю. А я мягко спружинил, как кот, на все четыре конечности и недобро уставился на тех, что «охраняли» вход в таверну.

Чудная картинка, я думаю, им представилась: чумазый после кувыркания в пыли двора, взъерошенный, да еще и с дико сверкающими желтыми глазами. Отстаивать поруганную честь товарища они не захотели, даже несмотря на численное превосходство. Видимо, не до конца потерянный инстинкт самосохранения подсказал, что противник им не по силам. Поэтому они поспешили скрыться за дверями таверны, а маячившая у калитки тень исчезла.

Удовлетворенно вздохнув, я снова направился к кадке, но стоило мне опустить руки в воду, как за спиной послышались скользящие шаги. Слишком рано. Ему нужно было подождать, пока я начну плескаться, тогда был бы шанс, что я его не услышу, но, видимо, мужчине не терпелось отомстить за позор товарищей. За что он сейчас…

— Не смей, гад! — вдруг тонко завопил кто-то сверху, раздался короткий свист, а затем треск-звон пролетевшей вещи о голову, благо — не мою.

Я обернулся — последний дружок громилы валялся в пыли, вокруг рассыпались осколки вазы. Подняв взгляд, я увидел… Полли, естественно. Она высунулась в окно по пояс так, что ее волосы белым флагом трепетали на ветру, и внимательно меня разглядывала.

— Тим, ты в порядке?

На глупые вопросы не отвечаю. Я склонился над кадкой, мечтая уже закончить затянувшиеся утренние процедуры.

Девчонка ждала меня за столом, ерзая на стуле от нетерпения. Дейма [20] мне в попутчики, что-то задумала.

— Как ты их! — восхищенно запищала она. — А ты меня можешь так научить? Можешь?

— С чего бы вдруг? — скептически поинтересовался я, запихивая в рот кусок свежеиспеченного хлеба и запивая молоком. По-моему, ничего вкуснее в этом мире человечество еще не придумало.

— Я тебя спасла! — торжествующе провозгласило недоразумение. — Теперь ты мне обязан жизнью и не можешь меня прогнать!

Ах вот он какой, гениальный план!

— А ты ничего не забыла, Pollie? На самый крайний случай мы с тобой квиты. Да и то говорю это, только чтобы сделать тебе приятное, я бы справился без чьей-либо помощи.

— Я тоже! — неуверенно пискнула девчонка, тут же растеряв все свое торжество.

— Да? Значит, мы вообще друг другу ничего не должны, так и быть, ночлег и еду я тебе припоминать не буду.

Прозрачно-голубые глаза потухли до грязно-серого.

— Тим… — В голосе слышались едва сдерживаемые слезы. — Пожалуйста… не бросай меня.

Мысленно я проклял всех тех, кто занимался моим воспитанием. Слишком хорошо занимался…

Все! С завтрашнего дня завязываю с благотворительностью раз и навсегда! Нищих буду обходить за милю, бабушкам на дорогах руки не подам, а от бедных-несчастных маленьких оборванцев буду удирать, как от эльфийского посольства в Греморе!

С завтрашнего дня. А сегодня? Не бросать же на самом деле эту дурищу, пропадет.

— T?rein, — утомленно выдохнул я. — Но как только…

— Спасибо, Тим! — Девчонка с визгом повисла у меня на шее.

— Извините, если прерываю важный разговор, — прошелестело вдруг над головой. — Но у меня к вам, господин, имеется дело, которое, я думаю, вас очень заинтересует.

Сдернув с себя девчонку, я воззрился на худощавого мужчину, замершего в полсажени от нашего стола. Одежда на нем была очень добротная, да и один перстень с печаткой на руке стоил немалых денег.

— Что угодно благородному господину? — Тем не менее вставать я не спешил.

— Вы разрешите присесть?

Я кивнул, сделав страшные глаза Полли, предлагая ей куда-нибудь испариться, но та проигнорировала мой взгляд. Впрочем, незнакомец, кажется, не возражал против ее присутствия.

— Я служу одному влиятельному дворянину. И он поручил мне найти исполнителя для некоего деликатного дела. Так случилось, что я стал свидетелем вашего недавнего сражения. И хочу предложить вам работу.

— Боюсь, я не смогу предоставить вам рекомендаций для деликатного поручения. Я второй день в столице.

— О! То, что я видел, является для меня вполне достаточной рекомендацией, — улыбнулся мужчина.

— Что же от меня требуется?

— Всего-навсего убить человека.

— Действительно, мелочь, — поморщился я. — И сколько мне за это заплатят?