Первоистоки Русов - Петухов Юрий Дмитриевич. Страница 8

Непонимание многообразия самих процессов видения, их чрезмерная поэтизация или, наоборот, конкретизация зачастую приводят к трагическим последствиям и свертыванию сверхэволюционного процесса (мы помним, что эволюция – это «развертывание»). Так, например, получилось, когда немецкие мистики-романтики попытались осмыслить часть учения выдающегося философа и теософа Е. Блаватской, не утруждая себя тем, чтобы предварительно проникнуть в его глубинный смысл и отделить конкретику от мистической поэтики (как формы передачи земными языками того, чего не существует на Земле, то есть «проекции», о которой мы говорили). Воплощение в жизнь тайного, сокрытого до времени, конкретизация мистических образов и построение на основе гениальной теоретически-теософской концепции Е. Блаватской всей мировозренческой идеологии Третьего рейха, примитивистски-материалистическое понимание реального сверхэволюционного «идеализма» (который, как мы уже знаем, реальней сугубого материализма) привели к построению неустойчивой, романтической модели Третьего рейха [4] как «замка из песка», а затем к большой мировой войне, краху преждевременных построений, как теоретических, так и практических, к огромным жертвам – прежде всего в среде носителей сверхэволюционной «программы» и к откату, сворачиванию на долгие десятилетия исследовательских работ на самом прорывном направлении. Да, неумелые практики зачастую спешат, пытаясь, не видя «ствола», воплотить в жизнь эфемерные «кроновые» образы. Но практика также есть часть научного метода. Априори и апостериори. То есть до опыта и после опыта. Опыт человечество имеет по большей части горький. Причем оно мало чему учится на своих ошибках. Фюрера одинаково справедливо можно назвать и великим преступником, и великим романтиком. Последним великим романтиком человечества. Добавив: «Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник…»

Многомерное восприятие реального Мироздания и сверхэволюционных процессов было присуще великому православному «мистику» Даниилу Андрееву. Его построения носят в основном образно-поэтический характер. Но мы не вправе критиковать великого провидца: у него и у нас еще нет тех абстрагированных понятий, той терминологии, которой можно передать несуществующее на Земле. Вспомним хотя бы восприятие «ангелов-ангиросов»: человек легко воспринимает изображение румяного существа с крылышками, но приходит в ужас от «проекции» – вибрирующего «огненного столпа», вокруг которого сворачиваются время и пространство… и не может себе просто вообразить, как «проекция» выглядит при развертывание в ее собственном многомерном (иномерном) мире.

Оставим право толковать, комментировать и «видеть» учения Е. Блаватской, Д. Андреева, Рерихов будущим поколениям исследователей. Здесь же подчеркнем, что все они представители единой Великой Русской философской школы, которая напоминает мне совокупность связанных одной великой программой гигантских и сверхчутких космических радиотелескопов, просвечивающих бездонную пропасть хранящего свои тайны Мироздания.

Именно Русская Школа Космизма… Все прочие искания и воззрения – германских, романских, азиатских и прочих философов достаточно приземленны, социально-экономистичны, прагматичны, малоохватны… и даже пограничные теории Ницше, Тейяра де Шардена, Сведенборга… при всей их масштабности для Европы в рамках Русского Космизма местечковы и узки.

Микромир и макрокосмос. Соединение несоединимого и замкнутость бесконечного. Где та «элементарная» частица, которая содержит в себе Вселенную? Это тоже вопросы эволюции человека. Потому что То Великое и Непостижимое (пока), что заложило в человека код-программу его «развертывания», само находится внутри непостижимо малой частицы – внутри этого человека (вспомним теософское, преподносившееся нам как «мракобесие и поповщина», но истинное: Бог везде и во всем). Все зависит зачастую лишь от трактовки понятий. Что есть «бог»? И что есть «дьявол»? Как понимать их извечную борьбу? И не просматривается ли здесь материалистическое, диалектические «единство и борьба противоположностей»? Мы уже осознали из нашего вступления, что для создания и, главное, понимания Единой Теории Сверхэволюции нельзя отвергать ни одну из существующих теорий – все они, несмотря на кажущуюся противоречивость и взаимоисключаемость, укладываются кирпичиками или блоками в единое здание.

И особым блоком, несомненно, входит в это здание учение о деградации человека и человечества, в последние десятилетия развитая и преумноженная блестящим и талантливейшим исследователем Григорием Климовым. Его теория в силу ряда обстоятельств находится как бы вне поля действия «научной критики». Во-первых, потому что она наносит несокрушимый удар по многим этическим (прежде всего антропоцентристским) воззрениям человека; во-вторых, она является актом своеобразной «измены» и «предательства», так как до последнего времени это знание составляло часть «тайного знания» для «посвященных», не предназначенного для профанов… а Г. Климов широко растиражировал эту «часть» (как правило, такие «акты» не поощряются, если только они не совершаются сознательно); в-третьих, потому что контраргументов у современной науки против теории «вырождения» нет, и вряд ли они появятся.

Мы не будем цитировать Г. Климова, его положения известны. Скажем лишь, что помимо «божественного» начала в человеке присутствует «животное» и, более того, начало, которое по концентрации отрицательных признаков свойственно только человеку, ни один из представителей животного мира такого сплава изощренной жестокости, садизма, цинизма, болезней и извращений просто не вынес бы и прекратил бы свое существование как вид. Человек выносит все и это все несет в себе.

Человек неразрывно связан с обществом. Но человечество неоднородно. Учение о кастах, варнах, «чистых» и «нечистых», «посвященных» и «непосвященных» не совсем вписывается в нынешнюю гуманитарную систему пресловутых «общечеловеческих ценностей». Но существование двух полюсов и всего, что находится между ними, есть факт – непреложный факт, который абсолютно не зависит от мнений юристов и гуманистов, от законов, написанных на бумаге и, безусловно, субъективных. Законы и юридические акты, утверждающие всеобщее равенство и прочие романтические иллюзии, можно писать и издавать до бесконечности. Но, как говорил Екклесиаст, «кривое не сделается прямым и то, чего нет, нельзя считать» (Еккл.1:15). Расслоение по духовно-физическим признакам безусловно существует, мы видим это расслоение в жизни и игнорировать его при проведении исследований в области микро– и макроэволюции, сверхэволюции (направленного Извне мутагенеза), а также этно– и антропогенеза антинаучно. Брахманы и парии в человеческом обществе есть, как есть в любой популяции высокопородистые особи и «паршивые овцы». С тем отличием, что в социуме париям предоставлен выбор: оставаться париями и деградировать или встать на путь самосовершенствования. В последнем случае необходим длительный эволюционный процесс. Вариант «из грязи в князи» или «кто был ничем, тот станет всем» чреват гибелью социума, потому что парии, получившие власть и влияние в обществе, тут же начинают «перестраивать» данное общество в соответствии со своими «взглядами на мир» и своей патологией, то есть опускать общество до своего уровня.

Результат всегда трагичен.

В рамках концепции «деградации-вырождения» мы можем принять и «теорию биологической энтропии» А. Белова, или, как ее еще иногда называют, «теорию озверения» человека, вернее, какую-то ее часть. По теории «озверения» в природе идет не биологическое очеловечивание животных (зверей), а биологическое озверение человека. Естественного отбора нет, есть естественный выбор. Люди древних цивилизаций начали терять человеческий облик и в зависимости от выбора среды обитания, приобретаемых признаков, генов и образа жизни превратились в различных зверей. Гипотеза «озверения» интересна. Теоретически возможна трансформация популяции людей в популяцию, скажем, волков. Но для этого потребуются или миллионы лет, что невозможно, или цепь чередующихся микроэволюций и направленных мутаций. Ребенок быстро адаптируется в волчьей стае. Но для продолжения «озверения» в стае должно быть несколько человеческих детей, то есть внутренняя микропопуляция, а в соседствующей стае должна быть своя микропопуляция «звереющих» людей. Реэволюция (инволюция) возможна. Но она не есть вектор «развертывания». На наш взгляд, наиболее вероятно-возможный пример озверения – это шимпанзе. В отличие от большинства приматов, в частности чернокожих горилл, – шимпанзе имеют под шерстью белую кожу. Это очень важно. Потому что все архантропы до появления кроманьонца (Хомо сапиенс сапиенс) были темнокожими, в том числе и неандертальцы. В числе эволюционных предков темнокожих архантропов не могло быть белокожих приматов. Мы имеем полное право предположить, что какая-то популяция белокожих кроманьонцев десятки тысячелетий назад начала деградировать в сторону приматов. Результат – шимпанзе, которые явно выделяются разумностью и иными «человекообразными» признаками в отряде приматов. Уже в исторический период существования человечества мы имеем деградировавшие предэтносы, в частности, натуфийцев, о которых речь пойдет ниже. Как правило, процесс «озверения» начинался, когда неустойчивые популяции гибридных «кроманьонцев» смешивались с неандерталоидами или иными архантропами. Но и в этом случае популяция-предэтнос не «озверевала» до уровня животных, а просто деградировала и вымирала.