Как деньги гуляли по миру. Итальянская история - Резник Светлана. Страница 11

– Да это фантастика! – воскликнул Сольди.

– Наш банк носит имя Святого Георгия. Мы его создали четыре года назад, в 1407 году. Ничего подобного в мире еще не было, и, наверное, не будет, – гордо произнес дож Лоренцо Перуцци.

– Почему не будет? – пробубнил Гельд и громко добавил: – Пройдет немного времени, и банки будут работать не только в каждой стране, но и в каждом городе, и даже деревне…

– Это что, прорицатель? – тут же оживился неприметный мужчина в длинном черном плаще, потирая руки.

Его внешность была такой обыкновенной, что не поддавалась описанию. Просто идеальный осведомитель или представитель тайной полиции.

Илья попытался вспомнить все известные ему ужасы средневековой инквизиции, отчего на него нахлынул дикий страх, стимулировав мгновенную реакцию. И, прикрывая Гельда от взгляда дожа, он спешно произнес:

– Нет, нет, он немного того, знаете ли. С головой у него плохо. – И, увидев сомнение в лицах окружающих, добавил: – Это у них семейное, все чуть-чуть сумасшедшие, но безвредные. Поэтому он иногда несет невесть чего на непонятном языке.

Илья с силой пнул ногой Сольди, который тут же больно ущипнул Гельда, и тот моментально стал орать на голландском языке ругательства и угрозы, размахивая при этом руками и выкидывая поочередно ноги вперед, демонстрируя тем самым, как он будет избивать обидчика. Так как выкрикиваемый Гельдом текст действительно был совершенно непонятен любому из присутствующих, а его беспорядочные движения и ярость прилюдно обиженного человека были мало подходящими для приличного общества, всем стало очевидно, что перед ними полоумный.

Илья достиг своей цели: спас ничего не подозревающего Гельда от прижигания раскаленным железом в застенках святой инквизиции. Окружающие хихикали, кивая в сторону чудного парня, крутили указательным пальцем у виска, признавая в нем дурачка. Но, главное, не подозревали в нем прорицательских способностей. Через несколько минут они потеряли всякий интерес к чудаку, на что Илья и рассчитывал.

– Возможно, монеты такого сплава и будут нам интересны, – миролюбиво произнес дож и жестом подозвал к себе синьора Ладзари, как самого авторитетного в данном сообществе в вопросах экспертизы монет.

Тот, понимая настроение дожа, решил проявить себя в лучшем виде, то есть угадать то, что от него хотели услышать. Он долго рассматривал монеты, которые Илья передал дожу, как будто видел их впервые, а не гнался совсем недавно за ребятами со своими головорезами из-за этих монет. Синьор Ладзари пересыпал монеты из одной руки в другую, действуя при этом как опытный фокусник, очаровывающий публику плавностью жестов. Он сосредоточенно слушал, как они позвякивают, приближая зажатые в ладонях монеты то к одному, то к другому уху. Потом, достав из кармана лупу, долго рассматривал каждую монету, пытаясь найти хоть какое-то отличие в нескольких двухрублевых монетах современной России, отчеканенных на Монетном дворе в Москве.

– Возможно, монеты такого сплава будут нам интересны, – наконец повторил он слово в слово сказанное дожем и передал их обратно верховному правителю.

– Что вы хотите за свои монеты, синьоры? – спросил дож у ребят, и все присутствующие замерли в ожидании, мысленно угадывая потенциальный аппетит просителей: палаццо, новые суда, плодородные земли, виноградники, оливковые рощи, должности в Верховном Совете, мастерские по изготовлению сукна, членство в управлении банком. То есть все то, что каждый попросил бы для себя.

– Мы хотели бы просить вашей помощи, чтобы вернуться в Россию и передать предложение о поставке сукна семье Ильи, – смело высказал Сольди.

– Не много. – В голосе дожа слышалось сомнение, так как он не рассчитывал так легко получить монеты из диковинного сплава. Тем не менее он продолжил, не дождавшись следующих пунктов по сделке: – Я готов посодействовать. Утром вас отвезут в порт и посадят на подходящее судно. Сомневаюсь, что оно пойдет в Россию, но это уж вы сами прокладывайте маршрут.

– Мы проложим, – уверенно сообщил Гельд, похлопывая по карману, где лежала карта.

– Может быть, ваш «непрорицатель» выдаст что-нибудь из серии будущих сюжетов для потехи? – хитро прищурившись, попросил дож Лоренцо Перуцци тоном, не допускающим возражений.

– Конечно, – охотно откликнулся Гельд, не реагируя на сигналы друзей с призывом молчать, и выдал: – Сейчас каждая провинция Италии является отдельной республикой, а в будущем будет входить в единую страну. Включая Сицилию, Венецию и Рим.

Повисла мрачная пауза. Реакция дожа была никому не известна. И вдруг он захохотал. Весь зал также стал закатываться от смеха и восклицать: «Вот умора! Вы слышали, единая страна Италия? Мы вместе с Венецией? Он, правда, полоумный! Еще, еще, для потехи!»

– Сначала в Италии будет единая монета – лира, а потом единая с другими странами: Францией, Германией и прочими. Называться она будет – евро, – невозмутимо продолжал Гельд, несмотря на то что от его фантастического прогноза некоторые присутствующие без стеснения согнулись пополам и, хохоча, держались за живот, другие же катались по полу от смеха, а дож от хохота уже почти рыдал.

– Единые деньги с другими странами? Ну, ты и дурак! – сквозь смех сказал дож. А вдохновленный публикой Гельд продолжил представление, осознавая, что это его звездный час.

– А банковская система, которая сейчас рождается в Италии, распространится по всему миру. И итальянские банки будут работать в нашей России.

– Все, хватит, больше не могу, – прокряхтел Лоренцо Перуцци, придерживая свой живот, который заболел от смеха. – Уводите гостей на ночлег.

К ребятам подошел стражник и жестом пригласил следовать за ним. А Сольди, решив быть до конца галантным, подошел поближе к подиуму дожа, чтобы засвидетельствовать свою признательность.

Тот тихо разговаривал с членом городского Совета, который, стоя перед дожем, заслонил собой приближающегося Сольди. В их шепоте Сольди смог расслышать слова дожа: «…чтобы глаз с них не спускали. Бить и обижать не надо, но следить за каждым шагом. Пусть живут в дальних покоях палаццо с южной стороны. Они мне нужны все. И прорицатель, который притворился полоумным, а сам точно знает будущее, и парень с диковинными монетами. Короче, будут жить в Генуе, а я решу, что с ними делать дальше».

Не дожидаясь, пока дож заметит его, Сольди присоединился к своим друзьям и последовал за стражником из этого огромного, великолепного, полного людей зала. Проходя мимо одной из групп гостей, которая в основном состояла из перьев, бантов и цветов, то есть молодых девушек, ребята заметили свою спасительницу Лючию. Она сделала вид, что не знает их, и, отвернувшись в другую сторону, продолжила разговор с подругами.

Стражник не долго водил их по коридорам, потом остановился перед высокой деревянной резной дверью и, с усилием открыв ее, сказал:

– Ваши покои, синьоры.

Ребята вошли в довольно холодную и богато декорированную комнату. В помещении было не много мебели: ларь-скамья с подлокотниками и спинкой и большая кровать с балдахином. Стены украшены картинами в рамах.

Как только друзья пересекли порог комнаты, дверь моментально закрылась и они услышали поворот ключа.

– Гостеприимно, – пошутил Илья.

– Ты даже не представляешь, до какой степени, – сказал Сольди. – Они нас казнят.

– Опять ты за свое! – Гельда начало раздражать, что Сольди постоянно твердит об их казни, без всякого на то основания.

– Да. Я подслушал разговор дожа с членом городского Совета…

– И что? – начал терять терпение Илья.

– Он не хочет нас никуда отпускать. Будет пока держать у себя.

– Но он обещал! – возмутился Гельд, который всегда следовал данному слову и не представлял, что кто-то может поступать иначе.

– Его обещание ничего не стоит. Сейчас он сказал так, потом – наоборот. У них так принято, – пояснил Сольди.