Избавьте меня от нее - Чейз Джеймс Хедли. Страница 20

– Ну что, все устроил? – спросил Клинг.

Лукан уже передал Люси Лавхарт пять тысяч, полученные от Джемисона, плюс еще пять тысяч, которые дал Клинг. После чего она вручила ему ключи от квартиры, находящейся на верхнем этаже.

– Все в порядке, Эрни, – ответил Лукан, протягивая Клингу ключи. – Я свое дело сделал, квартира в твоем распоряжении на две недели. Когда ты произведешь с хозяйкой окончательный расчет?

– Чего ты забиваешь этим голову? – недовольно протянул Клинг. – Это моя забота, и я все улажу сам.

Эти слова не успокоили Лукана.

– Эрни, ради Бога, не вздумай дурачить Люси. Нарвешься на крупные неприятности. Она – влиятельный человек в городе. Ты не собираешься…

– Успокойся, Лаки, она получит свои денежки.

– А я? – Лукан поерзал в шезлонге. – Как там насчет моего швейцарского счета?

Клинг стряхнул пепел с сигареты.

– Мы ведь пока еще не получили выкупа, правда?

– Но ты все сделаешь?

– Ну конечно! Чего ты волнуешься? Ты уже почти получил свои полмиллиона… так что можешь предаваться сладким грезам.

– Почти? – вспылил Лукан. – О чем это ты? Договор вступает в силу сразу же после того, как я подыскиваю надежную квартиру. Я ее нашел. Чего же еще? Что это за «почти»?

– Послушай, Лаки, не горячись. Я еще должен сам все осмотреть. Клиентка будет без сознания. Мне надо будет поднять ее в квартиру, причем быстро и аккуратно. – Он вскочил. – Поехали вместе познакомимся с обстановкой вокруг нашего гнездышка, проверим входы-выходы и все прочее.

– С этим все в порядке, – сказал Лукан, начиная потеть. – Сначала въезжаешь в гараж под домом. Слева от тебя будет лифт. Поднимаешься на последний этаж. И все. Никто ничего не увидит. Ключи уже у тебя.

– Звучит хорошо, но все же я должен лично все осмотреть.

Спустя час Клинг довольно похлопал Лукана по плечу:

– Отличная работа, Лаки. Я возвращаюсь к себе, а ты будь неподалеку – можешь еще понадобиться.

В мотеле Клинга терпеливо ждал Нго.

– Я приготовил на обед креветки и салат, – сказал он. – Это вас устроит, сэр?

Когда слуга принес ему виски, Клинг вопросительно взглянул на него:

– Машины угонять приходилось, малыш?

Вьетнамец утвердительно кивнул:

– Без проблем, сэр.

– Отлично. Завтра утром, часиков в шесть, прихватишь какую-нибудь тачку и пригонишь сюда. Выбери что-нибудь на ночной стоянке. Это дело с похищением мы провернем вдвоем. Все будет очень просто. В половине восьмого она отправится в церковь. Как только она выедет, нужно будет ее остановить. – Клинг отхлебнул из стакана. – Я хочу, чтобы ты занялся ею. Мне нужно, чтобы она была без сознания. Можешь ты сделать это, малыш?

Нго снова кивнул:

– Да, сэр. Не проблема, сэр.

Клинг расхохотался.

– Временами ты просто убиваешь меня, малыш. Для тебя вообще проблем не существует?

Нго несколько смутился:

– Я что-то не то сказал, сэр?

– Да нет, все в порядке. Неси пожевать. Пахнет чудесно.

Минут через пять Нго выставил на стол полное блюдо креветок в соусе с рисом, жареными бананами и красным перцем.

– Малыш, ты – кулинарный гений! – воскликнул Клинг, набивая рот едой.

– Спасибо, сэр.

– А ты не хочешь получить полмиллиона? – неожиданно спросил Клинг.

Нго задержал вилку у самого рта и внимательно посмотрел на Клинга:

– Полмиллиона? Зачем мне столько денег?

– Дурачок! За деньги можешь приобрести все, что угодно. С половиной миллиона в кармане ты сможешь хорошо жить, и не нужно будет батрачить на меня. Можешь снять любую девчонку, иметь кучу разных удовольствий.

Нго слегка нахмурился:

– Я в этом не нуждаюсь, сэр. Если вы в самом деле предложите мне кучу денег, я поблагодарю вас, но откажусь. Я хочу работать на вас, а деньги не нужны.

«Да, это характер!» – подумал Клинг.

– Тебе не нужны, а матери?

– Возможно, я согласился бы взять две-три тысячи долларов, чтобы облегчить ее жизнь, но не больше.

Нго пальцами причесал свои густые черные волосы.

– Моя мать упряма, сэр. Она думает, что я ваш слуга. – Он поднял голову и открыто посмотрел на Клинга. – И это так и есть. Я не хочу, чтобы она в этом усомнилась. Я могу ей сказать, что вы выиграли пари на большую сумму и подарили мне три тысячи долларов. Эти деньги она примет. У нее тяжелый характер.

Клинг пожал плечами и отодвинул от себя тарелку.

– Хорошо, малыш, спасибо за кормежку. Все было великолепно. Значит, завтра в шесть утра ты должен быть здесь с машиной. Поедем к вилле Джемисона и будем поджидать его жену. Ясно?

– Конечно, сэр.

Нго принялся собирать посуду, а Клинг включил телевизор и развалился перед экраном.

Самолет из Майами приземлился в аэропорту Ла Гардия. Джемисон взял такси и отправился в отель «Уолдорф-Астория», где его встретили с поклонами и улыбками. Во время перелета он решил не заезжать в свою нью-йоркскую квартиру, где все хранило следы присутствия Шеннон. Она сделала эту квартиру одним из самых роскошных и удобных домов, в которых ему приходилось жить. В офис идти было уже поздно. Он решил, что зайдет туда утром и проведет короткое совещание перед возвращением в Парадиз-Сити.

Сидя в одиночестве в роскошной гостиной своего номера, Шерман потягивал мартини с водкой и думал о Тарнии. Желание поговорить с ней было непреодолимым. В Риме сейчас уже час ночи. Она наверняка легла спать, но, наверно, ей приятно будет услышать его голос.

Он поднял трубку и попросил оператора соединить его с мисс Тарнией Лоуренс, остановившейся в отеле «Эксельсиор» в Риме.

Двадцать минут изматывающего ожидания. Наконец равнодушный голос оператора сообщил ему, что мисс Лоуренс уехала утром и не оставила адреса.

Джемисон в ярости и разочаровании бросил трубку на рычаг. Что там происходит? Куда она могла подеваться? Потом он вспомнил, что этот проклятый кутюрье обещал снять ей квартиру. Наверное, она переехала туда.

Он допил мартини и налил новую порцию из шейкера. Снова посмотрел на часы. Семь вечера. Через четырнадцать часов его жены не будет в живых, а он станет свободным. Тут Джемисон осознал, что, когда произойдет взрыв бомбы, полиция, Смит, знакомые захотят с ним связаться. Новости скоро появятся в заголовках вечерних газет. Он снова схватил телефонную трубку и попросил соединить с его виллой в Парадиз-Сити. Через минуту услышал голос Смита:

– Резиденция мистера Джемисона.

– Есть ли для меня какие-нибудь сообщения, Смит?

– Нет, сэр, ничего.

– Я остановился на ночь в «Уолдорф-Астории», – проинформировал Джемисон. – Вернусь рейсом, прибывающим в четыре часа дня. Передайте Конклину, чтобы он встретил меня в аэропорту.

– Слушаюсь, сэр.

– Мы с женой обедаем дома, Смит. Приготовьте что-нибудь приличное. Миссис Джемисон дома?

– Нет, сэр, она уехала полчаса назад, думаю, на концерт.

Слава Богу, подумал Джемисон. Он почувствовал, что разговор с Шеннон был бы слишком тяжелым испытанием для его истерзанной нервной системы.

– Если будет что-нибудь важное, меня можно будет застать в отеле до половины десятого утра. После этого я буду в офисе.

– Понятно, сэр.

Джемисон повесил трубку. Это проблема решена. Что еще он собирался сделать? Он подумал о предстоящих ему тоскливых часах. Пойти в клуб? Но болтать с друзьями, имея на душе такую тяжесть, казалось немыслимым. Кино? Женщина? Нет, невозможно! Если бы только поговорить с Тарнией! Все тогда вошло бы в норму. Может, завтра удастся узнать, где она остановилась.

Он вскочил на ноги и принялся мерить гостиную шагами. Впереди целая ночь ожидания. Больше двенадцати часов. Вспомнив, что не обедал, и все же не чувствуя голода, он вызвал коридорного, тот принес ему сандвичей с курицей и шейкер мартини. Джемисон налил себе новую порцию мартини, выпил, съел пару сандвичей… Все это время он не переставал ходить по комнате, думая о Тарнии. Вдруг неожиданная мысль заставила его остановиться: а что, если Тарния передумала? Если она на самом деле не хочет бросать свою карьеру и выходить за него замуж? Может быть, этот римский модельер уговорил ее остаться в Италии? Джемисона бросило в жар. Он вспомнил, что, когда говорил насчет скорого развода и их женитьбы, Тарния встретила эту новость без особого энтузиазма. Можно ли это себе представить? Нет! Это опасная и глупая мысль. Он уверен, что Тарния любит его и хочет быть матерью его детей. Но тяжелые предчувствия не уходили. «Если я проведу так всю ночь, – сказал он себе, – я сойду с ума».