Девять веков юга Москвы. Между Филями и Братеевом - Ярославцева Светлана И.. Страница 42

Кстати, оба брата женились во второй раз; тогда им соответственно могло быть: Глебу – 52, а Борису – 50. Это как раз тот возраст пожилых молодоженов, который называют современники.

И они сами, и их жены были в те годы особами известными, не раз упоминаемыми в связи с различными историческими событиями. Но об этом позднее.

Отец их, Иван Васильевич, при аналогичных подсчетах, мог родиться в 1578–1579 гг., а мать Аграфена Елизарьевна Сабурова – в 1579–1580 гг. Свадьба их могла состояться в 1595–1596 гг. Возможно, А.Е. Морозова недолго прожила, раз ее так прочно забыли и никогда нигде не упомянули, даже в связи со столь известными людьми, какими были ее сыновья. А может быть, сыновья намеренно о ней умалчивали. Ведь Сабуровы, как и родственные им Годуновы, были не в чести при Романовых.

При воцарении 16-летнего Михаила Федоровича оба брата – кстати, сверстники царя – стали его спальниками, т. е. домашними, комнатными, самыми приближенными людьми. В этом чине они значатся с 1614 г. [324] Вероятно, поместным окладом за службу стало данное Глебу Морозову 14 сентября 1614 г. поместье в 450 четей [325].

Служба стольников обычно была устроена так, что они могли полгода отдавать исполнению обязанностей по должности, а полгода заниматься своим хозяйством. И Морозовы могли подменять друг друга. В молодые годы братья вместе служили государю в комнатах, вместе добывали средства для жизни в общих владениях.

Их поместье – село Фрязиново с деревнями в Вологодском уезде. И с 1615 г. молодые землевладельцы неоднократно били государю челом, прося снизить подати: «Поместье от войны литовских людей запустело, и государь бы их пожаловал, велел то их имение дозрить» [326]. Три года братья писали прошения на имя государя, пока не добились, чтобы дозорщики в дозорных книгах пустых дворов не учитывали, доход с них в казну не взимали. В Вологду в июне 1618 г. была послана царская грамота, где было велено «четвертные доходы имать по государеву указу и по боярскому приговору в треть против тех книг, против которых в треть имать указано».

В июле 1615 г. государь пожаловал трех царедворцев: крайчего (кравчего) М.М. Салтыкова, стольника Г.И. Морозова и стряпчего Ф.М. Толочанова – каждому дал по ожерелью. (Принесли «в хоромы три ожерелья бархатных и атласных золотных с разными шелки, по 16 алт. 4 денги ожерелье».) А на следующий год государь пожаловал обоих братьев, оказавшихся вместе с ним по службе в Казне, «по 10 аршин камки кармазину червчатого по рублю аршин... а пожаловал государь их, как государь был и государыня в Казне». Борис был деятельнее Глеба. Он и женился первым – в июле 1617 г. [327] И по обычаю тех времен приезжал к государю «на завтрея своей свадьбы... челом ударить» и получить от царя благословение. Стольник был пожалован дарами от царя и его матери.

Борис и Глеб на конях. Икона, вторая половина XIV в.

Но ни имени первой жены Бориса Морозова, ни длительности их брачного союза документы не сохранили.

Глеб женился позднее. В невесты он выбрал дочь князя Алексея Юрьевича Сицкого, которую знал давно. Дом боярина Василия Петровича Морозова, где жили и его внуки, стоял на кремлевской площади Заруба. Рядом находился дом Сицких, который князь Алексей Юрьевич получил при Семибоярщине вместе со всеми родовыми вотчинами после своего дяди Ивана Васильевича, который был сослан Борисом Годуновым в Кожеозерский монастырь, где и скончался. Могли они встретиться, когда Сицкой в 1618 г. купил сельцо Скрябино, Скорятино, Зюзино тож, неподалеку от родительского сельца Морозовых – Воронина.

Свадьбу сыграли 18 января 1619 г., а на другой день новобрачные поехали во дворец к царю Михаилу челом ударить. Царь «пожаловал стольника Глеба Ивановича Морозова, как приезжал на завтрея своей свадьбы государю челом ударить, благословил его: образ Живоначальной Троицы, оклад серебрен золочен басмянной, венцы сканные; да кубок серебрен золочен с кровлею на высоком стоянце, по кубку и по стоянцу ложечки короткия, под пузом у кубка на древе стоит мужик литой в правой руке топор поднял в верх; на кровле у кубка под пузом и по стоянцу травки спускныя белы; на кровле травка с нацветы. Весу гривенка 40 золотник. (Взят с поставца у погребново ключника у Федора Красново.) Да 10 аршин бархату червчатаго, цена по рублю по 20 алт. аршин. 10 аршин отласу жолтово, цена по рублю по 10 денег аршин; 10 аршин камки куфтерю лазоревого, цена по рублю аршин. Сорок соболей, цена 25 рублев.

От государыни и великой старицы иноки Марфы Ивановны стольнику Глебу Ивановичу Морозову благословение: образ Бориса и Глеба, обложен серебром, венцы сканные; 10 аршин отласу червчатого по рублю аршин; да сорок соболей, цена 20 рублев.

Московские жители приносят дары во время бракосочетания царя Михаила Федоровича. Миниатюра из рукописной книги нач. XVIII в.

От государя царя и великого князя Михаила Федоровича всея Русии стольника Глеба Ивановича Морозова жене Овдотье Олексеевне благословения: образ Спасов обложен серебром; 10 аршин камки куфтерю червчатого, цена по рублю по 3 алт. по 2 денги аршин; 10 арш. камки лазоревой, цена по 25 алтын аршин. Сорок соболей, цена 20 рублев.

От государыни великой старицы иноки Марфы Ивановны Глебовой жене Морозова Овдотье Олексеевне благословение: образ Пречистыя Богородицы обложен серебром; 10 арш. камки адамашки жолтой по 26 алт. по 4 д[енги]. аршин; да сорок куниц, цена 12 рублев» [328].

Комнатные спальники постепенно продвигались по службе, находясь в чине стольников и оставаясь ближними людьми. Ближними, как правило, становились люди, связанные с царской семьей родственными узами. После свадьбы Глеба Морозова с родственницей Михаила Федоровича близость эта еще более укрепилась.

Записи о службе стольника Глеба Иванова сына Морозова находятся в Дворцовых разрядах, хотя они, конечно, не отражают всей полноты его жизни. Был он, как и брат, в поезжанах на свадьбах царя Михаила Федоровича – и в 1624 г. с княжной Марьей Владимировной Долгорукой (которая вскоре неожиданно умерла), и с Евдокией Лукьяновной Стрешневой в 1626 г. [329]

Въезд в Москву иностранного посольства. Гравюра из книги И.Г. Корба «Путешествие в Московию» (1698–1699 гг.)

При Михаиле Федоровиче стали обязательными торжественные встречи или проводы послов при въезде в город большими отрядами конных и пеших людей. Поэтому он не только собирал для подобных встреч сотни бояр, дворян, стрельцов, разных чинов людей, но и обязывал всех состоятельных людей формировать дополнительные отряды из дворни. Состоятельные владельцы предоставляли для этой цели своих «даточных людей конных в цветном платье». И чем важнее был хозяин, тем больше даточных людей он посылал на встречу. Глеб и Борис Морозовы тоже выставляли своих даточных людей конных в цветном платье. Пока они были стольниками, их указывали в конце перечня тех, кто предоставил своих людей.

Свейских (шведских) послов встречали за Тверскими воротами на выезде из города (в марте и в ноябре 1626), 15 человек от Бориса, 10 – от Глеба. Турского Мурат салтана посла Фому Катакузина встречали у Москвы на Переславской дороге (декабрь 1627, май 1630), 22 человека от Бориса, 10 от Глеба [330]. Для встречи посла французского короля Людовика за Тверскими воротами в октябре 1629 г. оба послали по 20 человек. В феврале 1630 г. встречали свейского посла за рвом в слободе по Тверской дороге, оба брата послали по 6 человек. На встречу за городом послов венгерского короля Беклет Багра (май 1630) Борис послал 20 человек, а Глеб – 10.