Воин неба и земли - Зверев Сергей Иванович. Страница 6

— Чего так борзо нас вели?

— А? — точно глухой, откликнулся «язык».

— По-наглому вели нас, в открытую, — пояснил я и тут же очень болезненно съездил допрашиваемому ладонью по носу.

— Чего дерешься-то? — «деловой пацан» на поверку оказался увальнеподобным, недалекого вида малым.

В ответ все трое — я, Лемберг и Олег — лишь усмехнулись недобрыми улыбками, достойными трех плотоядных динозавров.

— Вы это… Напрасно так вот, — заговорил «деловой» (плотоядные усмешки сыграли свою роль не хуже кулаков). — Нам поручено было вас проводить. Всех дел, как говорится. В контакт не вступать, но довести до конца вашего маршрута. Мы вас вроде как охраняли даже…

О как! Слава богу, хоть разговорился.

— А кто мы, ты знаешь? — спросил Лемберг, опередив меня с тем же самым вопросом.

— Нет, — помотал головой «язык».

Похоже, не врет. Таких габаритных ребят в курс дела не вводят. По крайней мере, всех подробностей не сообщают, а иной раз и жертвуют, точно пешками.

— А кто дал команду провожать нас? — задал вопрос я.

— Старший дежурный по группе.

— Какой группы?

— Охраны и сопровождения. Мы — ЧОП ^[2] «Доблесть». Заказ получен, старший сформировал группу сопровождения. Все… Удостоверения с собой брать не велели. Мы вас вели, а вы…

Врет или нет!? На правду, конечно, похоже. Получается, нас пасет некий доблестный ЧОП? Это может быть прикрытием более серьезных структур, но в таком случае этот незадачливый громила все равно ничего не знает. Остается задать ему один-единственный вопрос и принять решение.

— Кто нас заказал? — спросил я.

Просто спросил, можно сказать, по-доброму. Бряцать оружием, лязгать взведенным курком перед физиономией пленника при этом не стал.

— Не знаю. Правда, мужики, не знаю.

Он не из блатных. Блатной назвал бы нас «пацанами».

— Да я верю, — искренне согласился я тем же добрым, спокойным голосом — Заказчика ты, само собой, знать не можешь… Но ЧОП ваш доблестный имеет постоянную клиентуру и хозяев. На случайных людей вы не работаете, верно?

— Верно, — согласился «язык».

— А сейчас ты мне скажешь, кто эти люди. Попробуешь вилять, пристрелю тебя к чертям собачьим. Времени в обрез, понимаешь?

Я произнес все это, даже не повысив голоса. «Язык» нервно сглотнул.

— Феликс, — только и произнес он.

— Феликс? — переспросил я и тут же переглянулся со своими.

Лемберг едва заметно дернул шеей, давая понять, что данное имя ему ничего не говорит, а вот Олег утвердительно кивнул. Не зря, стало быть, милицейскую форму носил.

— И вас… Вас Феликс пасет, — проговорил «язык» и вновь сглотнул. — Отпустите меня, я что знал, сказал.

В самом деле, большего даже «каленым железом» не вырвешь. Олег кивнул во второй раз: дескать, умным понимающим людям достаточно.

— Пусть идет с миром, — произнес Лемберг.

Мы не убийцы, за просто так валить какого-то чоповца, который по виду нам не враг? Отпустим его, но не за просто так.

— А встретиться с Феликсом я могу?

— Зачем тебе? — чоповец посмотрел на меня точно на умалишенного.

— Свой телефон оставишь мне и сведешь с Феликсом, — категорично сообщил я.

— Нет. Феликс — зверюга. И меня убьет, и тебя достанет… Его злить нельзя.

— Феликс — зверюга, меня сегодня тоже зверюгой назвали. Джунгли какие-то получаются.

— Мужики, вы меня спросили, я вам ответил…

О, попробовал бы ты не ответить! Олег с Лембергом подумали о том же самом, и чоповец вновь увидел три плотоядные улыбки, достойные тиранозавров.

— Ты сам кто такой? — спросил Олег.

— Я?

— Глухим не прикидывайся! — рявкнул на него Олег.

— В ЧОПе я. Раньше по контракту во внутренних войсках… Не убивайте, мужики.

— Сиди здесь час и еще пятнадцать минут. Часы у тебя есть. Про нас своему Феликсу в подробностях не рассказывай.

С таким напутствием мы оставили пленника в лесной чаще, куда притащили его для допроса, отъехав километров на двадцать от места столкновения с его «однополчанами», работающими на неизвестного мне Феликса.

— Феликс — криминальный авторитет, — просветил меня Олег.

Мы снова сидели с ним в одной машине. Лемберг двигался за нами.

— Не в законе, даже не сидел ни разу, но делами ворочает серьезными, — продолжил Олег. — Одна из самых крупных группировок в столице, почти все боевики зарегистрированы в официальных ЧОПах, в том числе в этой «Доблести» долбаной.

— Понятно, — кивнул я, мысленно силясь связать Феликса с Жуковым и Комбригом.

— Только я, Валентин, не могу понять, каким боком Феликс может иметь отношение к нашему охраняемому лицу, — прочитал вслух мои мысли Олег. — Не его уровень и не его сфера. Жуков, он какой-то ученый, так?

— Так, — согласился я, не видя смысла поддерживать «секретность» в столь узком кругу.

— А Феликса лишь живые бабки интересуют. Заправки, отели, проститутки, автобизнес. Он из спортсменов, этот Феликс. Сэнсей доморощенный, «черный пояс», неизвестно от кого и когда полученный.

В самом деле, не тот полет у Феликса. Но каким-то образом он возник. Что теперь получается? Нам подставили какую-то шпану. Из-за нее «режим повышенной секретности»? Полная ерунда…

— Полная ерунда, — подтвердил Степаныч, выслушав мое сообщение. — Ты, Валя, хоть и командир наш, но облажался по полной программе. Мое мнение: обвел тебя этот парень вокруг пальца, а ты и не заметил.

Остальные, включая Жукова, молчали. Мы сидели в большой комнате на втором этаже. Олег дежурил у монитора. За окном, в запущенном огороде, ковырялись двое узбеков-гастарбайтеров. Помимо прочего им было велено сообщать нам о появлении незнакомых людей. Узбеки, как выяснилось, давно жили в деревне и знали всех местных, что было нам очень на руку.

— ЧОП — прикрытие…

— Это я понимаю, — перебил я Степаныча.

— И Феликс — прикрытие, — кивнул дядя Гриша. — А тебе его подставили. Как наживку. На Феликса тебя и поймают. А заодно и нас с нашим «охраняемым лицом». Такое вот мое мнение.

— Понято, — не к месту подал голос Олег, не отрывающийся от монитора видеонаблюдения.

— И еще, Валентин, — продолжил Степаныч. — Не надо меня и ребят прослушивать. Мы в одном окопе, лишнее это. Я ведь знаю, что у Кирюхи в правом рукаве было. И все что ему говорил, могу повторить тебе в лицо, Валя-командир.

Зло со мной говорит Степаныч, точно поставить на свое место хочет, чуть ли не унизить.

— Григорий Степанович, — не теряя самообладания, заговорил я. — Не будем друг дружку поддевать, мы в самом деле в одном окопе. Я с себя командных полномочий слагать не собираюсь. Прослушивать кого-либо тоже, хотя обещать не могу, не взыщите, ребята. А сейчас, Степаныч, очень хотелось бы послушать товарища Жукова.

Все, кроме сидящего у монитора Олега, впились глазами в наше сокровенное «охраняемое лицо».

— Феликс мне неизвестен, — отозвался Жуков. — Остальное, увольте, режим повышенной секретности.

— Нас здесь всех перестреляют с твоим режимом, — впервые не сдержал своих чувств обычно уравновешенный Кирилл.

Видимо, его задело, как ловко раскусил прослушку Степаныч.

— Значит, так тому и быть, — как ни в чем не бывало отозвался Жуков.

Среди моих подчиненных прошел ропот недовольствия.

— Слушайте, Жуков, или кто вы там… — начал Степаныч.

— Тихо, ребята! — голос Жукова неожиданно стал властным, почти по-армейскому командным. — Вы получили приказ от командования выполнить задачу по моей охране. Вы офицеры и прекрасно понимаете, что такое «режим повышенной секретности». Если кто-то забыл, я напомню. Любое нарушение такого режима будет иметь непредсказуемые последствия… Хотите знать, какие?