Сделай одолжение – сдохни! - Чейз Джеймс Хедли. Страница 14

Пиннер не мог меня одурачить, но я был абсолютно уверен, что я сумел одурачить его.

Часы в моей машине показывали ровно 11.00, когда я затормозил у большого особняка Фрэнка Маршалла.

Я сходил искупаться. На мне была синяя спортивная рубашка и белые брюки, выглядел я на все сто, но чувствовал себя далеко не лучшим образом. Встреча с загадочной миссис Маршалл почему-то меня тревожила. Мой пульс участился, чего со мной раньше не бывало.

Оставаясь в машине, я смотрел на входную дверь, ожидая, что вот-вот она откроется, но дверь оставалась закрытой. Еще несколько мгновений я ждал, но потом пришел к выводу, что миссис Маршалл в этот раз не подглядывает из-за занавески. Так что я вышел из машины. Не закрывая дверцу, я поднялся по ступенькам и позвонил.

Я услышал звук звонка, отдающийся где-то в глубине дома. Потея на жаре, я ждал и, когда я уже был готов позвонить второй раз, дверь распахнулась.

По дороге из Викстеда я пытался представить себе, как выглядит миссис Маршалл. Естественно, первая моя мысль была, что она похожа на Элизабет Тейлор, но я выкинул из головы этот обворожительный образ, сказав себе, что при моем-то везении миссис Маршалл, скорее всего, окажется коренастой, невыносимо скучной, а возможно, и по-кошачьи игривой. Налюбовавшись на эту воображаемую картину, я отверг и ее. Будем надеяться, что миссис Маршалл, по крайней мере, окажется молодой, симпатичной и восприимчивой к мужскому обаянию – в частности, к моему.

Появившаяся в дверной проеме женщина ввергла меня в изумление. Ей было около тридцати трех, она была почти моего роста и при этом худощава – на мой вкус, даже слишком худощава. Я предпочитаю женщин с более округлыми формами. Лицо ее было хорошо вылеплено: точеный нос, чувственные губы и правильный подбородок. Необычное выражение придавали ее лицу глаза, черные, блестящие, неподвижные и холодно отстраненные. Не из тех женщин, с которыми позволяешь себе вольности, – игривые похлопывания исключаются.

На ней было бесформенное синее платье; должно быть, она сшила его сама. Я был уверен, что ни в каком магазине такого не найдешь. Разделенные пробором темные шелковистые волосы свободно спадали на плечи.

За время короткого пребывания в Викстеде я имел возможность присмотреться к местным женщинам. По сравнению с ними миссис Маршалл была львицей среди косуль.

– Вы мистер Девери, и вы будете учить меня водить машину, – сказала она тихим глубоким голосом.

Надобность во взаимных представлениях отпала.

– Да, миссис Маршалл, – ответил я.

Она пробежала по мне своими черными глазами и сошла с крыльца. Когда она проходила мимо, я ощутил ее запах: очень слабый и очень чувственный запах женского тела, настолько слабый, что мог бы показаться игрой воображения.

Я остался на верхней ступеньке и следил за ней, потому что хотел взглянуть на ее походку. Это платье ее, конечно, не украшало, но и не могло скрыть изящные ноги и очертания стройного тела, двигавшегося с элегантной небрежностью. Я решил, что миссис Бет Маршалл без одежды будет чертовски привлекательна.

Когда я последовал за ней, она уже заняла место за рулем, поэтому я обошел машину, открыл противоположную дверцу и уселся рядом. Она глядела на приборный щиток.

– Не говорите мне ничего, – резко сказала она. Повернула ключ зажигания и газанула. Мотор взревел. Не успел я остановить ее, как она воткнула передачу, и машина дернулась вперед. Я ухитрился рвануть ручной тормоз, прежде чем мы врезались в дерево.

– Надо было включить задний ход, – сказала она как бы про себя. – Попробую еще раз.

Я потянулся к приборной доске, чуть коснувшись рукой маленькой груди миссис Маршалл, выключил двигатель и вытащил ключ зажигания.

– Меня наняли, чтобы учить вас водить машину, миссис Маршалл, – сказал я, глядя на нее. – Я здесь не для того, чтобы смотреть на ваши опасные эксперименты.

– Опасные эксперименты? – Она продолжала изучать приборный щиток. – Ездить может любой идиот…, только посмотрите, какие идиоты ездят на дорогах.

– Но вы не идиотка, – сказал я. Она медленно повернула голову и взглянула на меня черными блестящими глазами. Пока мы смотрели друг на друга, меня пронзило мистическое ощущение, словно мертвец провел мне вдоль позвоночника холодным пальцем.

Подавшись ко мне, миссис Бет Маршалл забрала ключ зажигания.

– Я больше года не ездила, – сказала она. – Сделайте мне одолжение, ладно? Бросьте свои инструкторские приемчики и дайте мне попробовать самой.

«О чем это она?» – спрашивал я себя, но тот же мертвенно-холодный палец скользил вдоль моей спины. Машина была застрахована, при необходимости я всегда мог выскочить на ходу, и держалась Бет Маршалл с такой уверенностью, что я сказал:

– Ладно. Умрем вместе.

Она не приняла шутку. Одарив меня холодным, враждебным взглядом, она завела машину, включила заднюю передачу, подала задним ходом на грунтовку, не задев при этом столбы ворот, затормозила, переключила передачу, и мы поехали – слишком быстро, чтобы я чувствовал себя в безопасности, но не настолько, чтобы волосы у меня встали дыбом.

В конце грунтовки, выходившей прямо на автостраду, она остановилась и сидела, глядя перед собой в лобовое стекло, а ее длинные тонкие пальцы барабанили по рулевому колесу.

Я ждал.

Наконец, она заговорила своим волнующим глубоким голосом:

– В Викстед я не поеду, не хочу, чтобы там на меня пялились все эти недоноски. Я давно не была во Фриско. Туда мы и отправимся.

– Послушайте, миссис Маршалл, – возразил я, хотя и знал, что напрасно трачу слова, – я считаю, что вам нужно еще немного попрактиковаться…

С тем же успехом я мог обращаться к глухой. Переключив передачу, она выехала на автостраду.

В эту пору движение было оживленным, как в разворошенном муравейнике. Я тихо сидел и потел, а миссис Маршалл выехала на скоростную полосу. Там, держась в пределах ограничения скорости, она пристроилась среди мчащихся ковбоев трассы.

Я ничего не говорил. Она тоже ничего не говорила. Время от времени я на нее поглядывал. На ее губах мелькала слабая улыбка удовлетворения. Хотя мне то и дело хотелось закрыть глаза, Ударить ногой по тормозу, даже закричать, ничего этого я не делал.

На въезде в пригороды Фриско миссис Маршалл перестроилась на медленную полосу и умело свернула с автострады.

Я пришел к выводу, что мне учить ее нечему. Миссис Маршалл водила машину не хуже меня, и если вначале и сказывалась отвычка, то теперь даже след ее испарился.

В отличие от меня, миссис Бет Маршалл, по-видимому, знала, куда мы едем. Минут через десять она сбавила ход и свернула на стоянку у мотеля с рестораном. Она въехала на свободное место и затормозила, а сама повернулась, чтобы взглянуть на меня.

– После таких переживаний, мистер Девери, вам, наверное, хочется выпить. Я покачал головой:

– Первые полчаса были довольно тревожными, но потом я успокоился. Но все равно я мог бы съесть гамбургер или еще чего-нибудь. А вы?

Она кивнула. Мы вышли из машины и направились в ресторан. Около его вращающихся дверей она сказала:

– Я здесь работала, – и вошла впереди меня в большой просторный зал со стойкой, за которой толстый приземистый человечек с поварским колпаком делал сандвичи. Увидев миссис Маршалл, он замер, выронил нож и широко раскрыл глаза.

– Бог мой! Бет! – воскликнул он.

– Много воды утекло, Марио, – сказала она безразличным тоном. – Мы ехали мимо. Это мистер Девери. Он учит меня водить машину.

Толстый человечек скосил на меня взгляд и подал руку. Я пожал ее.

– Учите ее водить машину? – вежливо спросил он.

– Ее много учить не надо, – ответил я. Он натянуто рассмеялся:

– И не говорите.

– У нас мало времени, Марио. Какое у тебя сегодня фирменное блюдо? – В ее голосе прозвучала жесткость, которая стерла улыбку с жирного лица Марио.

– Свиной эскалоп, и он сегодня хорош, – угодливо ответил он.