В царствование императора Николая Павловича (СИ) - Михайловский Александр Борисович. Страница 3

День первого опытного запуска машины времени стал для Антона настоящим праздником. Еще и еще раз проверив все параметры своего детища, он с бьющимся сердцем начал на кнопку «пуск», и дождавшись полного включения системы, повернул ручку, запускающую контур, создающий пробой во времени.

Все произошло до безобразия спокойно и буднично. В центре комнаты, прямо в воздухе, появилась мерцающая голубоватая точка, которая медленно стала разрастаться, пока не стала размером с куриное яйцо. Из этого отверстия ударил луч яркого света, осветивший комнату, погруженную в вечерний полумрак.

Антон с дрожащими от волнения руками подошел к этому пульсирующему сгустку энергии. Он неподвижно висел в воздухе, словно подвешенный на невидимых нитях. Антон осторожно заглянул в отверстие. Он был удивлен, нет, ошеломлен увиденной им картиной. Отверстие оказалось своего рода замочной скважиной, с помощью которого можно было заглянуть в прошлое.

Он увидел кусочек старой петербургской улицы, какой ее изображали на своих картинах художники середины XIX века. Вот, мимо прошло девушка с пышной юбкой и узкой осиной талией. С ней раскланялся какой-то франт в сером сюртуке и цилиндре. Вот проехала пыльная карета, запряженная четверкой лошадей. Вот прошло несколько мастеровых, в картузах и передниках, о чем-то горячо спорящих.

Сердце у Антона бухало в груди, словно кузнечный молот. На подгибающихся ногах он, словно пьяный, дошел до дивана и плюхнулся на него. «Наконец-то сбылась мечта всей моей жизни», — подумал он. Потом, решив, что на сегодня хватит, Антон подошел к продолжающей работать машине времени, и осторожно ее выключил.

— Вот так, тихо и незаметно, произошло открытие мирового масштаба, — с легкой грустью подумал он. — И самое противное во всем случившемся, это то, что рассказывать кому-либо о моей машине времени мне никому не хочется.

Антон не знал, что вот уже скоро год, как на некогда заброшенном военном аэродроме в Нижней Потьме ударно трудится группа молодых энтузиастов под руководством одного его старого товарища по тому же закрытому НИИ.

Когда в конце 2012 года команда «мебельщика» за свои многие неправды и лихоимство угодила в мясорубку «сыскного приказа», всплыли и многие факты ее неблаговидных дел. А среди них, наряду с военными госпиталями и нефтебазами, и ликвидация того самого НИИ.

Когда самому главному начальнику в стране доложили о том, что именно умудрился похерить гениальный манагер, то «группа товарищей» в Кремле дружно схватилась за голову. «Мебельщика» не прибили на месте только потому, что, во-первых, после драки кулаками не машут, а, во-вторых, что с дурака взять.

Потом люди вице-премьера по оборонке нашли Сергея Зайцева, того самого товарища и коллегу Антона Воронина, который не имел ни готовых приборов, ни документации, но тем не менее, слегка ориентировался в самом процессе. И работа началась. На ГНКЦ «Позитрон» – так в документах называлось КБ занимающееся темпоральной тематикой, не жалели денег. Хотя все же у Антона за счет готового блока-преобразователя и документации имелась фора в целых пять лет.

Но речь сейчас совсем не об этой истории, а об Антоне Воронине и его товарищах…

На следующий день Антон, словно кот вокруг миски со сметаной, долго бродил вокруг машины времени, борясь с искушением повторить свой экскурс в прошлое. Но он, хоть и с большим трудом, но все же поборол свою страсть к немедленным исследованиям, и стал ломать голову, что ему теперь делать дальше? Подглядывать за обитателями Петербурга, времен царствования императора Николая I, конечно, вещь занятная, но все же ему хотелось большего. Хотелось самому совершить путешествие во времени, чтобы окончательно доказать себе, что переместиться в будущее и вернуться назад – вполне реальная возможность.

Размышления Антона прервало хриплое курлыканье мобильного телефона. На дисплее высветилось, — «Шурик». Это был старый школьный друг Антона. Вообще же в таком возрасте все школьные друзья старые и даже очень.

— Какой сегодня день недели? — со скрипом подумал Антон. — Вроде бы пятница… Вот, засада – чуть не забыл, ведь на субботу у нас назначен «банно-рюмочный» день. Ой, блин, заработался фанатик.

Антон тряхнул головой и нажал на кнопку с зеленой трубкой. — Слушаю вас, гражданин начальник, — его школьный друг Александр Шумилин был пенсионером МВД, и Антон не упускал случая его подколоть, напомнив о прежнем месте работы.

— Алло, Тоха, спекулянт хренов, привет! Надеюсь, ты не забыл, что завтра суббота? — своим, слегка хрипловатым голосом, ответил Александр.

— Не, Шурик, помню, как таблицу умножения. — Антон вздохнул, и потянулся в кресле. — Буду обязательно. С тебя – веник, с меня – коньяк.

Александр рассмеялся. — Ну веник, допустим, у меня для тебя уже давно припасен, а вот коньяк… Ты что, Тоха, решил отправиться в запой?

— Поверь мне, Шурик, у меня для этого есть вполне законный повод, — напустил туману Антон, — приеду, обязательно расскажу. Обещаю, что ты от удивления рот раскроешь…

— Ну если так… — протянул Александр. — Кстати, на завтра ко мне на помывку телесов приедет великий эскулап Леха. У него вроде со временем стало полегче, и он решил предаться вместе с нами сибаритству, обжорству и разврату. Наш «Гиппократ» обещал сегодня вечером замариновать мяско, так что завтра будем вкушать его фирменные шашлыки.

— Это хорошо, Шурик, — вздохнул Антон. — Я Леху сто лет не видел, все дела, да дела, а встретиться со старым другом времени как-то не хватало. Я думаю, что и ему тоже будет очень интересно услышать мои новости.

— Ну пока, до завтра, — задумчиво сказал Александр.

— Пока, жди… — ответил Антон, и сбросил соединение. Положив мобильник на стол, он задумался. В школе он, Александр и Алексей были лучшими друзьями-не разлей вода. Одноклассник за это дали им прозвище – «Три А». Позднее, когда в советских газетах стали печатать жуткие рассказы о китайской мафии, именуемой «Триадой», какой-то острослов переиначил их прозвище, и друзей стали называть «ТриАдой».

Конечно же, к организованной преступности они не имели никакого отношения, но так уж получалось, что почти все школьные шалости не обходились без их участия, за что им от души доставалось от педагогов и родителей.

Окончив школу, каждый из друзей пошел по своей, избранной им дороге. Антон поступил в ЛИСИ, Александр после армии – в школу милиции, именуемую в просторечии «Стрелкой», так как она находилась в Стрельне, а Алексей – в 1-й медицинский институт. Виделись друзья теперь редко, учеба, работа, а потом и семья, отнимали практически все время. Но каждая встреча была для них праздником.

Ну и естественно, когда нужна была помощь, то все дружно помогали другу, попавшему в беду. Антон выручал друзей, когда нужно было разобраться с электроникой, Александр помогал разруливать вопросы, связанные с правоохранительными органами и криминалом, Алексей – решал все их проблемы по линии здравоохранения. Так шел год за годом.

Отслужив положенные четверть века, Александр вышел на пенсию, и занялся журналистикой. Дело в том, что он еще во время службы в милиции попробовал себя в качестве репортера. Писать было о чем, каждый выезд на место происшествия мог стать готовым сюжетом для газетной публикации. Со временем Александра стали печатать в солидных газетах. Во избежание неприятностей со стороны начальства, которое не жаловало представителей СМИ, писал он тогда под псевдонимом. А выйдя на заслуженный отдых, Александр стал подписывать материалы уже своим именем. Старые связи в уголовном розыске и следствии у него остались, и его приятели-опера время от времени скидывали ему информацию, которая не проходила в официальных сводках пресс-службы ГУВД. За это его и ценили главные редактора изданий разной степени желтизны, и материалы бывшего мента шли на ура.

По наследству от бездетной тетки ему досталась дача в «цыганской столице» Ленинградской области – поселке Пери. Александр отремонтировал старый домик, построил на участке баню, и где-то с конца апреля по конец сентября жил на даче, отдыхая от шумного города.