Хроника смертельного лета - Терехова Юлия Константиновна. Страница 52

– Орлов, поднимайтесь, – рявкнул Зубов, и тот открыл глаза. Он буквально окаменел, увидев, кто стоит рядом с диваном.

– Поднимайтесь, – повторил Зубов и кинул ему одежду, валявшуюся рядом в кресле. – Нам надо с вами поговорить.

– Я не понимаю, – ошарашено пробормотал Орлов, натягивая джинсы. – Мы уже, по-моему, все выяснили. Чего вам еще?

– Где вы находились в ночь с двадцать второго на двадцать третье июня? – спросил Глинский, закрывая дверь перед носом возмущенной матери.

– Ночью я сплю, – пробормотал Орлов.

– Где вы спали той ночью?

– Что за вопрос? – поднял брови Орлов. – Ту ночь я провел с подругой.

– С Астаховой?

– Астахова мне не подруга, – дерзко оскалился Андрей, – она моя женщина. У нас любовь.

– Да, следы от вашей любви, как говорится, налицо, посчастливилось наблюдать, – произнес Зубов с презрением. – Если не Астахова, то кто же?

– Ольга Вешнякова, – они не удивились, услышав от него это имя.

– Вы всю ночь провели с ней? – спросил Зубов. – Вы уверены?

– Ну, почти, – нетерпеливо ответил Орлов. – Я не помню, во сколько ушел от нее.

– Придется вспомнить, – посоветовал раздраженно Глинский, – и побыстрее.

– Зачем вам? Предположим, около полуночи, – вызывающе заявил Орлов.

– Предположим? Вы хоть иногда на часы смотрите?

– А вы смотрите на часы во время секса, господин майор?

– Не хамите, – повысил голос Зубов. – Я вас не про время секса спрашиваю, мне на это, мягко говоря, плевать. Я вас спрашиваю, во сколько вы от нее ушли. И если не хотите опять в СИЗО, извольте отвечать максимально точно.

– Ну сказал же – около полуночи, – присмирел Орлов. Напоминание о СИЗО немного укротило его. – И что дальше?

– Что дальше, что дальше! Дальше – говорите, как вы к ней попали?

– Случайно встретил на Тверской.

– Случайно? – недоверчиво прищурился Зубов.

– Да, случайно! – раздраженно повторил Андрей. – Она пригласила меня к себе.

– Вы ехали на ее машине?

– Да. На ее «мерине».

– А с чего это она вас пригласила? Ведь вы расстались около пятнадцати лет назад, если не ошибаюсь? – спросил Зубов. – И не самым лучшим образом расстались, как я слышал.

– Я думаю, от нечего делать – скучающая богатая одинокая женщина, – ответил Орлов. – А вы бы поменьше сплетни собирали, господин майор.

– Сплетни собирать – моя неприятная обязанность. А что касается этой скучающей, как вы говорите, женщины, то у нее есть постоянный приятель, с которым она на следующий день собиралась отдыхать на Кипр, – саркастически заметил Зубов. – Так-то вот, господин Орлов.

– Никогда бы не подумал, что у нее кто-то есть… – казалось, Орлов искренне поражен словами майора.

– Что так? Она красива, богата – почему нет?

«Она отдавалась с такой жадностью, словно сидела на голодном пайке несколько лет» – Орлов отчетливо вспомнил яростную страсть и лихорадочное возбуждение, с которыми Ольга приняла его, и ему стало нехорошо. Как объяснить это человеку, который смотрит на него недоверчиво и пренебрежительно?

– Не знаю, – помявшись, ответил он. – Может, именно потому, что она позвала меня к себе сразу, словно не прошло пятнадцати лет. А почему вы, собственно, говорите о ней в прошедшем времени? Она что, уехала на Кипр?

Зубов переглянулся с Глинским и кивнул ему.

– Ольга Вешнякова найдена мертвой у себя в квартире, – отчеканил Виктор.

– Этого не может быть… – прошептал Орлов, и лицо его побледнело, – этого не может быть…

– И именно поэтому вы нам сейчас с точностью до пяти минут скажете, когда вы ушли от нее, куда отправились, как ехали и кто может подтвердить ваше алиби, – рявкнул майор.

– Сразу после полуночи, минут десять-пятнадцать первого, – ответил Орлов и закрыл лицо руками. – Боже мой, Олечка… Но клянусь, я не убивал ее! Зачем мне?

– Между прочим, я не говорил, что она убита. Это вы сказали.

Орлов молчал, растерянно моргая.

– Когда вы выходили от нее, не заметили ничего, что бы привлекло ваше внимание? – спросил Глинский.

– Ничего, – Орлов словно не понял смысла вопроса. – Вы о чем говорите? Что я должен был заметить?

– На каком этаже живет Вешнякова, помните?

– Нет… Хотя, подождите… На третьем? – поднял Орлов голову.

Зубов нахмурился. Вот бы знать, он действительно не помнит, или дурака валяет?

– На четвертом, – сказал он и продолжил. – Вы спускались на лифте?

– Нет, по лестнице…

Как объяснить им, что ему хотелось поскорее уйти оттуда?

– А почему? Может, лифт был занят?

– Нет. Я хотел…

– Уйти оттуда как можно быстрее? – спросил Виктор.

– Ну, что-то вроде того… – промямлил Орлов.

– Около подъезда тоже никого не встретили? – спросил Зубов.

– Никого, – ответил Орлов. – Хотя…

– Что? – с надеждой вскинулся майор.

– Да нет, ерунда…

– И все же?

– Рядом с подъездом, чуть поодаль… стояла «десятка»… Темная… В ней сидел водитель, читал газету. Я еще подумал, что он видит, при таком-то освещении.

– Да, действительно… А вы его рассмотрели, этого водителя?

– Нет, он лицо газеткой прикрыл. Правда, на нем было что-то светлое. Нет, не помню…

– Номер не запомнили?

– Нет, конечно, – Орлов покачал головой, – зачем мне?..

– И куда вы отправились, выйдя от Вешняковой?

– Домой, – ответил Орлов, – куда же еще? Больше мне теперь идти некуда – по вашей милости.

Опера демонстративно пропустили мимо ушей его выпад и майор поинтересовался:

– Вы взяли такси?

– Нет. Шел пешком.

– И вы рассчитываете, что мы вам поверим? – хмыкнул Зубов.

– Не рассчитываю, – мрачно заявил Орлов. – Но оттого, что вы мне не поверите, вид транспорта не изменится. Еще раз могу повторить – я шел пешком.

– С Юго-Запада на Новый Арбат? – недоверчиво спросил Глинский.

– Совершенно верно, – кивнул Орлов, – по проспекту Вернадского, по Комсомольскому до Садового кольца, а там – рукой подать. Шел около трех часов. К четырем добрался до дома.

– И зачем? Не могу поверить, что у вас нет денег на такси.

– Есть, разумеется, – презрительно ощерился Орлов. – Все равно – вы не поймете.

– А вы попробуйте, – ухмыльнулся Зубов, – вдруг мы не такие тупые, как кажемся.

– Мне хотелось подумать обо всем, что случилось с нами. Мне думается лучше, когда брожу… И проветриться заодно, а то, признаться, я перебрал. От шампанского голова трещала.

– По дороге вы останавливались? – спросил Зубов не без иронии. – Или брели без остановки до самого дома?

Лицо Орлова несколько прояснилось.

– Представьте себе, останавливался. Первый раз – зашел в ночной супермаркет недалеко от Ольгиного дома. Пива купил. Голова раскалывалась. Да у меня и чек где-то должен быть… – он покопался в карманах джинсов. – Сейчас, подождите… Нет, наверно выкинул… Вот проклятие!

– Где еще?

– Потом я тормознул на перекрестке около метро «Проспект Вернадского» Там две машины здорово разбились. Я остановился посмотреть.

– Какие машины?.. – автоматически спросил Зубов.

– А я помню? Они всмятку покореженные. Да еще пешехода какого-то задели… Целая толпа собралась: «скорые», ГАИ… Или как их там…

– И вы говорите, что пришли домой?..

– Около пяти утра… Пришел и рухнул спать. Послушайте, – Орлов в отчаянии сжал руки, – мне абсолютно нечего от вас скрывать. Я бы мог не признаваться в том, что был у нее! Никто меня там не видел…

– Слишком много следов вы там оставили, – хмыкнул Глинский. – Ваши следы повсюду…

– И самое неприятное для вас, господин Орлов, – добавил Зубов, – что вы наследили и в ней самой.

Орлов вспыхнул.

– Наследил? – выдавил он.

– Перед тем, как убить, Вешнякову изнасиловали, – бросил Зубов. – Что скажете?..

– Я не делал этого… – сдавлено прошептал он, – видит Бог, я не делал этого… Зачем мне насиловать ее? Нас связывали давние отношения. У нас начался роман, когда мы еще учились в школе. Мы встречались почти два года.