Челюсти - Бенчли Питер Бредфорд. Страница 42

Броди нажал на стопор, наклонился и резко отпрянул назад. Конец спиннинга изогнулся дугой. Правой рукой Броди попробовал вращать ручку катушки, чтобы подтянуть рыбу, но ничего не получалось. Леса продолжала быстро уходить в воду.

— Не тратьте зря силы, — посоветовал Куинт.

Хупер, сидевший на транце, поднялся.

— Давайте я подберу лесу, — предложил он.

— Не надо, — бросил Куинт. — Оставьте спиннинг в покое.

Хупер с недоумением и слегка обиженно посмотрел на владельца катера.

«Да что ты понимаешь в этом деле?» — подумал Броди, заметив недовольство на лице Хупера.

— Если держать лесу натянутой слишком долго, то можно лишиться крючка, — спустя минуту продолжал Куинт.

— Вот как? — удивился Хупер.

— А мне говорили, что вы знаете толк в рыбной ловле.

Хупер промолчал. Он повернулся спиной к Куинту, потом сел на транец.

Броди держал спиннинг обеими руками. Рыба погрузилась на глубину и спокойно ходила из стороны в сторону.

Броди принялся наматывать лесу на катушку; он то нагибался, быстро вращая ручку, чтобы подобрать провисшую нить, то подтягивал добычу, напрягая мускулы плеч и спины. Левое запястье болело, а пальцы правой руки свело от напряжения.

— Кого я поймал? — спросил он.

— Голубую акулу, — ответил Куинт.

— Должно быть, с полтонны.

— Нет, фунтов на сто пятьдесят, не больше, — рассмеялся Куинт.

Броди подтаскивал рыбу и нагибался, подтаскивал и нагибался, пока наконец не услышал голос Куинта:

— Вы делаете успехи. Нажмите на стопор.

Броди перестал крутить ручку катушки.

Куинт лениво соскользнул по трапу с ходового мостика. Он держал в руке старую армейскую винтовку «М-1». Хозяин катера остановился у планшира и посмотрел вниз.

— Хотите увидеть рыбину? — спросил он. — Глядите.

Броди встал и, продолжая на ходу наматывать провисавшую лесу, приблизился к борту катера. Акула казалась неестественно голубой в темной морской воде. Она была около восьми футов длиной, изящная, с большими грудными плавниками. Рыба медленно ходила из стороны в сторону и больше не сопротивлялась.

— Красавица, правда? — заметил Хупер.

Куинт снял винтовку с предохранителя и, когда морда акулы показалась в нескольких дюймах от поверхности, быстро выстрелил три раза. Пули проделали в голове рыбы аккуратные дырки, но крови не было. Акула вздрогнула и замерла.

— Готова, — сказал Броди.

— Как бы не так, — возразил Куинт. — Возможно, оглушена, да и только. — Хозяин катера достал перчатку из кармана брюк, сунул в нее правую руку и ухватил проволочную лесу. Потом вытащил нож из ножен, висевших на поясе. Пасть акулы была приоткрыта на два-три дюйма, ее правый глаз, слегка затянутый белой пленкой, тупо смотрел на Куинта. Хозяин катера засунул нож между мелкими треугольными зубами акулы и попытался их разомкнуть, но рыба намертво стиснула челюсти. Куинт тянул на себя и поворачивал нож, пока не высвободил. Он засунул его обратно в ножны и достал из кармана кусачки.

— Я думаю, вы платите неплохо, поэтому можно позволить себе остаться без крючка и поводка, — заметил Куинт. Он поднес кусачки к проволоке и собрался перекусить ее. — Минутку, — вдруг передумал хозяин катера, засовывая кусачки в карман и вновь вынимая нож. — Глядите. Это всегда вызывает восторг у моих клиентов. — Левой рукой он поднял большую часть акулы над поверхностью воды и молниеносным движением распорол ей брюхо от анального плавника почти до самой головы.

Рыба обмякла, и кровавые потроха — белые, красные, голубые — вывалились в воду, словно куча грязного белья из корзины. Затем Куинт перекусил лесу кусачками, и акула соскользнула за борт. Как только голова ее оказалась под водой, рыбина начала метаться в облаке крови и внутренностей, хватая каждый кусок, проплывавший мимо пасти. Она дергалась, глотая внутренности, которые опять и опять вываливались из распоротого брюха.

— Теперь смотрите внимательно, — сказал Куинт. — Если нам повезет, через минуту здесь появятся другие голубые акулы и помогут этой твари сожрать себя. Если их будет много, мы увидим настоящий кровавый пир. Любопытное зрелище. Клиентам нравится.

Ошеломленный, Броди наблюдал, как акула продолжала хватать свои потроха. Через минуту он заметил голубую тень, поднимающуюся у хвоста разрезанной рыбины. Маленькая акула — не более четырех футов длиной — вцепилась в бок выпотрошенной жертвы. Челюсти хищницы впились в обрывок свисающего мяса. Она яростно трясла головой, извиваясь всем телом, как змея. Наконец, приплывшая рыба оторвала кусок мяса и проглотила его.

Вскоре появилась другая акула, потом еще и еще, и вода забурлила. Повсюду летели брызги, окрашенные кровью.

Куинт взял гарпун, лежавший под планширом. Он перегнулся через борт, подняв орудие над головой. Неожиданно Куинт резко подался вперед и тут же отпрянул назад. Маленькая акула, насажанная на острие гарпуна, извивалась всем телом и щелкала челюстями. Куинт вынул нож, распорол брюхо рыбы и выбросил ее в воду.

— Сейчас вы кое-что увидите, — сказал он.

Броди не мог определить сколько акул кишело возле катера в бурлящей воде. Мелькали, перекрещиваясь, плавники, рыбы били хвостами. Порой среди всплесков слышалось хрюканье, когда сталкивались две огромные акулы. Броди посмотрел на свою рубашку — она вся промокла и была забрызгана кровью.

Пиршество продолжалось несколько минут, после него возле катера остались лишь три большие акулы, они сновали взад и вперед у самой поверхности.

Мужчины молча смотрели за борт, пока не уплыли и эти рыбины.

— С ума можно сойти, — произнес Хупер.

— Вам не нравится? — спросил Куинт.

— Вы угадали. Мне не нравится, когда живые существа умирают ради потехи людей.

Куинт фыркнул, и Хупер тут же спросил:

— А вам?

— Мне-то что. Нравится не нравится — это моя работа.

Куинт полез в холодильник и достал другой крючок с поводком. Владелец катера приготовил наживку еще на берегу. С помощью плоскогубцев он прикрепил поводок к концу проволочной лесы и бросил наживку за борт, потратив тридцать ярдов лесы.

Хупер снова начал швырять приманку в воду.

— Кто-нибудь хочет пива? — спросил Броди.

Куинт и Хупер кивнули, тогда он спустился вниз и достал из холодильника три банки. Выходя из каюты, Броди заметил две старые, потрескавшиеся и покоробившиеся фотографии, приколотые кнопками к переборке. На одной был изображен Куинт, стоящий по пояс в кучке крупной рыбы. На другой красовалась мертвая акула, лежащая на берегу. Броди не смог определить ее размеры, потому что не с чем было сравнить рыбину.

Броди поднялся наверх, раздал пиво и уселся на стул.

— Я видел фотографии внизу, — сказал он Куинту. — Что это за рыба, среди которой вы стоите?

— Тарпон, — ответил Куинт. — Не так давно я рыбачил во Флориде. Никогда не видел ничего подобного. Мы, должно быть, поймали тридцать — сорок тарпонов, причем больших, всего за четыре вечера.

— И вы привезли эту рыбу на берег? — спросил Хупер. — Полагалось бросить ее обратно в воду.

— Клиенты захотели оставить улов. Наверное, чтобы сфотографировать. Во всяком случае, из тарпонов получилась неплохая подкормка, когда их порубили на куски.

— Судя по вашим словам, они полезнее мертвые, чем живые.

— Конечно. Как почти все рыбы. И многие животные. Я никогда не пробовал живой говядины, — рассмеялся Куинт.

— А на другом фото? — спросил Броди. — Обыкновенная акула?

— Ну, не совсем обыкновенная. Это большая белая акула длиной футов четырнадцать — пятнадцать. Весила больше трех тысяч фунтов.

— Как вы ее добыли?

— Гарпуном. Но надо сказать, — Куинт хохотнул, — сначала трудно было разобрать, кто за кем охотится.

— Что вы имеете в виду?

— Проклятая тварь атаковала катер. Без всякого предупреждения, сразу. Мы сидели на корме, занимаясь своими делами, и вдруг — бабах! Словно на нас налетел товарняк. Моего помощника сбило с ног. И он шлепнулся на палубу, а клиент завопил истошным голосом, что мы тонем. Затем эта сволочь саданула еще разок. Я всадил в нее гарпун, и мы погнались за гнусной тварью — боже мой, должно быть, мы летели за ней до середины Атлантического океана.