Один выстрел - Чайлд Ли. Страница 15

– Барр просто выбрал, откуда стрелять, только и всего, – заметила Хелен. – Не самый удачный выбор с точки зрения военной теории четырнадцатилетней давности. Как это уменьшает его вину?

– А так: если вместо удобного А человек выбирает ни к черту не годное Б, у него должны быть на то веские основания. Он загнал себя в здание вровень с улицей, в людном месте, откуда много труднее стрелять, да и наследить на этой стройке было проще простого, прямо подарок ветерану вроде Эмерсона.

– Хорошо, тогда скажите, зачем Барр так поступил.

– Затем, что он буквально лез вон из кожи, чтобы оставить на месте все улики вплоть до самой последней.

Хелен Родин уставилась на Ричера:

– Это же чистое безумие.

– Все были в полном восторге от вещественных доказательств, им и в голову не пришло подумать, нет ли тут перебора. Мне тоже не пришло. В жизни не бывает, чтоб все так гладко сходилось. Кругом накладки. Скажем, зачем он надел плащ? Было тепло, дождем и не пахло. А затем, чтобы оставить на столбе драгоценные волокна плащовки. Зачем надел эти идиотские ботинки? Зачем стрелял из темноты? Затем, чтобы люди увидели вспышки выстрелов и показали, откуда стреляли. Почему поцарапал винтовку о стену? Почему не забрал с собой дорожный конус?

– Чистое безумие, – повторила Хелен.

– Наконец, две главные вещи. Для чего он оплатил стоянку? Для того, чтобы опустить в счетчик четвертак со своими отпечатками. Чтобы они совпали с другими, на гильзе, которую он, вероятно, тоже специально оставил.

– Вторая главная вещь?

– Бассейн был ему нужен на линии огня, вдоль, а не поперек.

– Зачем?

– Затем, что он нарочно выстрелил в воду. Так, чтобы пуля вошла по долгой оси и под низким углом, как на баллистических испытаниях, а после ее можно было извлечь из воды целехонькой. Звено между его винтовкой и преступлением. Стрелять поперек не имело смысла. Слишком малое расстояние полета. Пуля врезалась бы в стенку бассейна и сплющилась.

– На кой черт ему все это понадобилось?

– Потому что его заставили, Хелен. Все очень просто.

Она снова уставилась на Ричера.

– Кто-то принудил его совершить преступление и взять вину на себя. Ему приказали вернуться домой и дожидаться ареста. Поэтому он принял снотворное.

Хелен Родин ничего не сказала.

– Не был он психом-одиночкой. Он действовал по принуждению. Поэтому и заявил: «Не того взяли».

Ричер снова окинул площадь взглядом.

– Придется покувыркаться, – сказала Хелен.

– Но пятерых он все же убил.

– Если на него было оказано давление, это ему поможет.

Ричер ничего не сказал.

– Доложим Эмерсону?

– Нет, – сказал Ричер, – Эмерсон получил лучшее дело своей жизни. Он не станет придираться к мелочам. На его месте любой коп не стал бы.

– Что же нам делать?

– Задать себе три вопроса: кто, как и зачем. Нужно вычислить, кому это выгодно, потому что Барру точно невыгодно.

– «Кто» – тот, кто вчера вечером натравил на вас тех парней. Ему не хочется, чтобы вы ему ставили палки в колеса.

– Верно, – согласился Ричер.

– Значит, его-то мне и нужно искать.

– Можете угробить клиента.

– Он в больнице, круглые сутки под надзором.

– Ваш клиент не Джеймс Барр, а Розмари Барр. Подумайте, какая угроза могла заставить Джеймса Барра сделать то, что он сделал. Что ему терять на этом свете? Семьи у него нет. Одна сестра.

Хелен Родин ничего не сказала.

– Ему, конечно, приказали держать рот на замке. Поэтому он попросил разыскать меня. Что-то вроде зашифрованного послания. Потому что кукла не может рассказать о кукловоде, ни сейчас, ни вообще, угроза-то никуда не делась. Мне кажется, он жертвует собой, чтобы сохранить жизнь сестре. В этом главная ваша проблема. Если кукловод увидит, что вы что-то выискиваете, он решит, что кукла заговорила.

– Так что же мне делать?

– Ничего не делать. Чем сильнее вы попытаетесь помочь Джеймсу Барру, тем скорее Розмари Барр за это прикончат.

– Мы можем ее защитить? – спросила она.

– Нет, – ответил Ричер, – не можем. Нас всего двое.

Хелен Родин поднялась из-за письменного стола и подошла к Ричеру. От нее пахло чистым и свежим запахом дорогого мыла.

– А вы вот могли бы его поискать, – сказала она.

– Я? – переспросил Ричер бесстрастным тоном.

– Он дал вам повод, не связанный с Джеймсом Барром. Натравил на вас тех парней. Если вы попробуете на него выйти, он вовсе не обязательно решит, что Барр проболтался.

– Не для того я приехал, чтобы помогать защите.

– Тогда считайте, что помогаете обвинению. Раз в убийстве были замешаны двое, пусть и судят двоих.

Ричер поднялся лифтом на верхний этаж башни черного стекла и обнаружил служебную лестницу на крышу. В башне было всего пятнадцать этажей, но она казалась самой высокой точкой во всей Индиане. Он различал реку на юге. Он подошел к северо-западному углу. Прямо под ним ответвление шоссе огибало здание библиотеки и башню и убегало на восток. Далеко за ним, на горизонте, прямой линией тянулась в туманной дымке магистральная дорога штата и примерно через три километра упиралась в «клеверный лист». Длинное прямое шоссе отделялось от «клеверного листа» и вело назад к городу. Его-то и высматривал Ричер.

Он спустился на первый этаж и вышел на улицу. Теплый воздух был неподвижен. Нужная дорога оказалась прямой и широкой. Ближе к центру города вдоль нее выстроились мелкие захудалые заведения. Ричер шел вперед и километра через полтора миновал автокафе самообслуживания. Затем магазин покрышек. И автосалон, торгующий малолитражками. По его расчетам, он приближался к цели.

«– А ты проститутка?

– Еще чего! Я работаю в магазине автозапчастей».

Может, в городе всего один такой магазин. И в любом городе он непременно будет на той же улице, где торгуют шинами и автомобилями. Которая в свою очередь всегда представляет собой новый широкий участок шоссе неподалеку от магистральной развязки «клеверный лист».

Ему потребовалось десять минут, чтобы миновать фордовский автосалон, где в ряд стояло около тысячи пикапов. В первом ряду стояли новенькие машины, за ними – старые.

Вот и магазин запчастей для автомобилей.

Длинное приземистое здание. Товар от производителей здесь продавали со скидкой. Автостоянка была заполнена примерно на четверть. В конце ее, отдельно от остальных, стояли рядом два автомобиля – четырехцилиндровый «шеви» и фургончик «тойота». Машины персонала, решил Ричер. На крыльях «шеви» красовались хромированные силуэты полулежащих женщин. Стало быть, «тойота» принадлежала рыжей девице.

Ричер вошел. По торговому залу бродили, разглядывая товар, человек пять или шесть. На столах стояли компьютеры, лежали реестры, пухлые справочники и каталоги. За одним из компьютеров сидел высокий молодой человек лет двадцати. Ричер видел его впервые – среди тех пятерых его не было. На нем был красный комбинезон. Форменная одежда, подумал Ричер. На груди слева было вышито имя – Гэри.

– Мне нужно поговорить с Сэнди, – сказал ему Ричер.

– Она сейчас в служебной зоне, – ответил Гэри.

– Я сам к ней пройду или вы ее вызовете?

– Вы к ней по какому делу?

– По личному.

– У нее работа.

– Это судебное дело.

– Вы не коп.

– Я работаю с адвокатом.

– Мне нужно взглянуть на ваше удостоверение личности.

– Что вам нужно, так это сходить за Сэнди.

– Не могу. У меня сегодня не хватает людей.

Ричер пожал плечами, обогнул загончик и направился к двери с табличкой «Вход воспрещен». Он вычислил, что за ней находится офис, а не склад. В магазинах такого типа товар при завозе выкладывают прямо на полки.

Маленький офис почти целиком занимал огромный письменный стол с белой клееной столешницей. За столом сидела Сэнди в таком же красном комбинезоне. Стянутый на талии поясом, он смотрелся на ней куда красивее, чем на Гэри.

– Вот мы и снова встретились, – произнес Ричер.