Один выстрел - Чайлд Ли. Страница 14

– В чем дело?

– Завтра, – повторил он. – В восемь утра. А сейчас спите.

Ричер проснулся в шесть и вышел из гостиницы позавтракать. Нашел рабочую столовую, выпил кофе и съел яичницу. Уселся у окна, чтобы следить за улицей. Если вечером накануне за ним шли по пятам из гостиницы, логика подсказывала, что могут следить и сегодня. Но он никого не заметил.

Затем он пошел на север по Первой улице. На минутку присел на глыбу Эн-би-си спиной к башне – как человек, который пришел раньше и потому убивает время. Первым делом Ричер посмотрел на мужчин с газетами. Довольно распространенный способ маскировать наблюдение. Мужчины, курящие у дверей, – новые невидимки. Или мужчины с мобильниками.

Он начал изучать мужчину, который курил и одновременно разговаривал по сотовому. Коротышку лет шестидесяти. В его осанке угадывалась какое-то постоянное кривобокое смещение. Возможно, старая травма позвоночника. На нем был дорогой костюм с двубортным пиджаком, добротно пошитый, но не американского кроя. Прямой и просторный, слишком теплый для здешней погоды. Может, польский. Или венгерский. В любом случае – восточноевропейский. У мужчины были жидкие седые волосы и темные глаза.

Ричер посмотрел на часы: 7.55. Он соскользнул с полированного гранита и вошел в башню.

– Он здесь, – доложил Линский. – Только что поднялся наверх.

– Он тебя видел? – спросил Зэк.

– Наверняка.

– Пусть это будет в последний раз. Теперь держись в тени.

Ричер застал Хелен Родин на рабочем месте. На ней был тот же черный костюм, но с новой блузкой – ярко-голубой с зеленоватым оттенком, под цвет глаз. Волосы были стянуты на затылке в «конский хвост». На письменном столе громоздились книги по юриспруденции. Она успела заполнить записями около восьми страниц в желтом блокноте юриста.

– Джеймс Барр пришел в себя, – сообщила она.

– Он может говорить?

– Только с врачами. К нему никого не подпускают.

– А что полицейские?

– Ждут. Но мне их нужно опередить. Нельзя допустить, чтобы он разговаривал с копами в отсутствие адвоката.

– Что он говорит врачам?

– Что не знает, почему очутился в больнице. Что ничего не помнит о пятнице. Врачи говорят, этого следовало ожидать.

– Что для вас из этого вытекает?

– Две большие проблемы. Во-первых, он может симулировать амнезию. Поэтому придется получить экспертное заключение. Если же он не симулирует, то мы в тумане. Раз сейчас он в здравом уме и до этого был таким же, но у него выпала из памяти неделя, он не сможет участвовать в собственной защите. Он получил травму по вине штата – в тюрьме штата. После этого у них не выйдет его судить.

– Что надумает ваш отец?

– Будет стоять не на жизнь, а насмерть. Чтобы дело рухнуло из-за потери обвиняемым памяти – такое не позволит себе допустить ни один обвинитель даже в виде возможности. В противном случае все в предвариловке захотят быть избитыми. – Хелен посмотрела Ричеру в глаза. – После вашего вчерашнего звонка я решила, что утром вы войдете сюда и с порога заявите о его невиновности.

– Он не так виновен, как я считал поначалу.

– То есть?

– Поедем, я вам покажу.

Они спустились в служебный подземный гараж. Там были большие фургоны с оборудованием Эн-би-си, легковые автомобили, пикапы и фургончики различных марок. Стоял новенький синий «мустанг» с открывающимся верхом и карточкой Эн-би-си за ветровым стеклом. Вероятно, машина Энн Янни, подумал Ричер.

У Хелен Родин был подержанный темно-зеленый седан «сатурн».

– Куда едем? – спросила она.

– На юг.

Он откинул спинку сиденья, примяв наваленные позади вещи.

– Что вам известно? – спросила она.

– Известно не мне, а Джеймсу Барру. Про меня.

Она выехала из гаража и повернула на юг. Час пик еще не кончился, машины шли плотным потоком.

– Дело, которое, с его точки зрения, было невозможно раскрыть. Я же сделал это буквально у него на глазах. Он считает меня гением сыска.

– Поэтому и захотел, чтобы вас вызвали?

Ричер кивнул:

– Вчера вечером я попробовал оправдать его мнение.

Они пересекли реку по длинной железной эстакаде.

– Теперь поверните на запад, – сказал Ричер.

Она сделала правый поворот и выехала на двухполосную сельскую дорогу.

– В этом деле есть кое-что, чего не заметил Эмерсон. Барр хотел, чтобы это понял другой человек.

– Почему Барр тогда не выложил факты?

– Потому что не мог. И потому что никто бы ему не поверил.

Они приближались к развязке «клеверный лист».

– Выезжаем на шоссе – и на север.

Автомобильчик одолел пандус и влился в поток машин, идущих на север. Впереди, справа по ходу, был центр города. Шоссе плавно поднялось на эстакаду.

– Готовьтесь свернуть на ответвление в обход библиотеки, – предупредил Ричер.

Сделав правый поворот, Хелен Родин вырулила на ответвление. Ричер глянул в заднее окно – ни одной машины. Впереди, метрах в ста восьмидесяти, ответвление начинало заворачивать, огибая здание библиотеки и башню черного стекла. Дорожная служба оставила на закруглении всего одну полосу, но чуть пошире обычной – на тот случай, если водитель слегка ошибется в расчетах.

– Теперь едем медленно-медленно, – сказал Ричер.

Машина замедлила ход. Впереди слева участок покрытия в форме полумесяца был заштрихован белыми полосками. Рядом справа тоже белел штриховкой длинный узкий треугольник.

– Остановимся, – сказал Ричер, – прямо тут, на правой обочине. Будто у нас лопнула шина.

Хелен нажала на тормоза, выкатила на заштрихованную нейтральную полосу и остановилась.

– Подайте на метр назад, – попросил Ричер.

Она подала. Ричер опустил стекло. Они прождали добрую минуту, пока мимо не проехала первая машина.

– Не густо, – заметил Ричер.

– Здесь всегда так, – сказала Хелен.

Эстакада шоссе покоилась на высоких опорах метрах в двенадцати над землей. Парапет был чуть ниже метра. За ним, впереди и справа, находился верхний этаж библиотеки, до него, казалось, можно было дотянуться рукой. Ричер указал большим пальцем и откинулся, чтобы Хелен смогла выглянуть в окно на его стороне. Сразу справа площадь лежала перед ними как на ладони и открывался отличный вид на узкий проход между концом декоративного бассейна и отгораживающей площадь стеной. За проходом был вход в офис ОТС.

– Джеймс Барр был снайпером, – заметил Ричер. – Он набивал на этом руку пять с лишним лет.

– Не понимаю.

– Тренированный снайпер стрелял бы отсюда, здесь выгодная позиция – цели движутся прямо на стрелка. Гуськом, одна за другой, по узкому проходу. Он выбирает точку прицеливания и больше ее не меняет. Сбоку стрелять много труднее.

– Но он ведь стрелял не отсюда.

– В этом все дело. Должен был, но не стал.

– Ну и?

– У него был мини-вэн. Ему следовало бы остановиться, где сейчас стоим мы. Перебраться на заднее сиденье, раздвинуть задние дверцы и вести огонь из машины. Хелен, в его мини-вэне тонированные стекла. Из редких проезжающих мимо машин ничего бы не было видно. Отстрелял бы свои шесть патронов, гильзы выбросило бы в салон, а он бы перебрался назад в кресло водителя и уехал восвояси. Через пять минут он был бы километров за десять отсюда.

– Здесь дальше от площади, пуля летит дольше.

– Примерно шестьдесят пять метров. Барр не промахнулся бы и с трехсот пятидесяти.

Хелен Родин ничего не сказала.

– К тому же он рассчитывал, что будет солнечно. Вы сами сказали, что обычно погода такая. В пять вечера солнце стояло б на западе, у него за спиной. Он бы не стрелял против света. Любой снайпер выбрал бы такую позицию.

– Но его не было. Почему?

– Давайте вернемся в ваш офис. Вам предстоит разработать подробный план действий.

Хелен Родин села за письменный стол. Ричер подошел к окну и посмотрел на площадь. Поискал взглядом мужчину в просторном костюме. Не увидел.