Это знал только Бог - Соболева Лариса Павловна. Страница 18

– Ничего, – вымученно улыбнулась Вера, – давно пора сделать генеральную уборку… вот и подоспел случай… Колька…

Она кинулась ему на грудь, разрыдалась. Николай обнимал Веру и думал: сколько же сил ей понадобилось, чтобы снести унижение, когда чужие руки копались в белье, вещах, на полках. Вторая мысль, на тот момент более важная, чем обыск, довлела над ним: как в городе, где проживают десятки тысяч людей, найти убийц? На этот же вопрос, который вечером он задал Тарасу, у того тоже не было ответа.

– Откуда я знаю – как! Все, что могло указать на них, то есть улики, мы с тобой уничтожили. Кроме ногтя. Его нашли. Теперь ищем убийц, как бог на душу положит. А ведь не всегда находим. Знаешь, сколько у нас нераскрытых преступлений? Скажи спасибо, что тебе Губин попался, а не кто другой.

– Спасибо, – неизвестно кому сказал Николай.

Оба сидели на ступеньках крыльца дома Тараса, курили под навесом – шел дождь. Струи стекали с козырька, было холодно, да и выкурили уже не по одной папиросе, но в дом не уходили.

– Проклятый донос, – удрученно качал головой Тарас. – Ты правда не знал? – Николай лишь посмотрел на него выразительно и отвернулся. – Зачем Пахомов написал его? А потом помогал тебе, твоей матери… странно.

– Я не верю.

– Брось, Викинг. Раз тебе показали копию, значит, оригинал доставали из дела. Значит, органы покруче наших заинтересовались убийством Пахомова.

– Все ж таки пришили профессора, он фигура, – с тоской в голосе произнес Николай. Помолчал. Потом сделал вывод, имея в виду донос Пахомова: – Наверно, из страха так поступил. Чтоб самому не стать к стенке. Пахомов как-то говорил, что жизнь прожил в страхе, вхолостую. Каждую ночь ждал ареста. А помогал нам, думаю, желая загладить вину перед совестью.

– Дерьмо был твой Пахомов. И еще меня анонимка на тебя волнует, ее-то кто накатал? Соседей всех опросили, из дома напротив тоже. Никто ничего не видел, ничего не знает, а анонимку накропали.

– Послушай, Тарас, – вдруг оживился Николай. – Убийц было как минимум двое, так?

– Не меньше трех. С ними же баба была, ноготь тому подтверждение. Бабе и мужику тебя не отнести в комнату, сделать это надо было быстро. И потом, Викинг, тебя ударили, а профессор-то рядом стоял, но даже пикнуть не успел. Должен быть еще один мужик, а то и больше.

– Хорошо, их было трое, – согласился Николай. – И это урки, так? Что, если попробовать мне влезть к ним?

– Ополоумел? – ужаснулся Тарас. – Да тебя раскусят, как пить дать! Перо под ребро хочешь получить?

– Не раскусят. Я восемь лет провел в лагерях, знаю их получше тебя и по фене ботаю неплохо. Собственно, какая разница – раскусят или не раскусят? Ну, пришьют. Знаешь, стоять у стенки в тысячу раз страшнее, если ты не использовал шансы. Пойми, чудак, по-другому не выйдем на них.

– Есть похищенные вещи, они обязательно появятся на барахолке.

– Ага, так и выставят на продажу золотые монеты! – пессимистично хмыкнул Николай. – Пахомова убили не новички, матерые бандюги, эти по барахолкам не станут сбывать добычу. Загонят тем, кто скупает краденое, и все ваши усилия пойдут насмарку. Твой вариант не дает гарантии, а мой…

– Тоже не дает, – возразил Тарас. – А ты знаешь, сколько шаек в городе и округе? Ты знаешь, к какой банде надо подобраться?

– Как-нибудь разберусь.

Тарас застонал, потирая лицо ладонями, он понимал, что у друга положение аховое.

– Может, посоветуемся с Губиным? – предложил Тарас.

– У меня своя голова на плечах.

– Зря ты. Он был особистом, его турнули оттуда после войны, потому что не лизоблюд, перевели в уголовный розыск. Он принципиальный человек, я верю ему, как себе.

– А я не верю особистам, пусть и бывшим.

На крыльце появилась Майя:

– Идите ужинать. По радио Шульженко выступает…

Теперь Николай и на работе, и дома постоянно обдумывал, как подобраться к бандитам. Он отлично знал, что далеко не всякий блатняк идет на мокрое дело, только самые отпетые уркаганы, рецидивисты со стажем, кто амнистировал себя самостоятельно, то есть удрал из мест лишения свободы. Надо вписаться в воровскую среду, риск большой, но другого пути нет. А как и где это сделать?

Тарас все же устроил встречу с Губиным, Николай не знал о сюрпризе, пришел к нему посовещаться и увидел следователя. Он замкнулся, но Тарас поспешно сказал:

– Без нас у тебя ничего не выйдет, Викинг, так что отбрось гонор. Тебе выкарабкиваться надо, пока дело выше не пошло. Нас урки знают, тебя нет, может, получится выйти на убийц Пахомова.

Губин его поддержал:

– Поймите, это не обычные грабители убили профессора, неизвестно, что они унесли из его квартиры. У Пахомова, говорят, были разработки по энергетике, их не нашли, а это уже… сами знаете что. Вы можете помочь нам, мы поможем вам.

Часто Николай заставал Пахомова за копанием в груде бумаг и картонных папок. «Макулатура, – говорил профессор, смеясь и бросая их на пол. – Столько бумаги извел, а зачем?» Возможно, он сам же и выбросил свои труды или сжег, понимая, что они никому не нужны. Скорей всего так и было, но говорить об этом нельзя, иначе Николай, знавший о трудах Пахомова, автоматически попадет в шпионы. Он только кивнул в знак согласия Губину.

– Полезные знакомства можно завести в ресторане «Гильдия», – приступил к делу Губин. – Это притон. Неплохо бы обратить на себя внимание… С женщинами нужно пойти, с двумя женщинами, и гулять на полную. Надежных женщин найдете?

– Майка и Вера пойдут с ним, – заявил Тарас.

– Ты двинулся? – испугался Николай. – Майке и Вере опасно ходить по притонам. Я – пожалуйста, готов рисковать, но их подставлять…

– Не беспокойтесь, – поспешил успокоить его Губин, – мы будем держать на контроле обстановку в ресторане. Вы человек новый, к вам обязательно кто-нибудь пристанет, вернее, к вашим женщинам. Тут-то и надо показать, что вы сила. Драться-то умеете? – Николай хмыкнул. – Отлично.

– Денег только на ресторан нет, – сказал он.

– Я немного дам, – пообещал Тарас.

– Гулять нужно с шиком, – вздохнул Губин. – Денег понадобится много. Вы, Линдер, умеете шары гонять?

– Не приходилось.

– Жаль. Субботними вечерами и по воскресеньям в парке собираются асы бильярда, в основном отребье, играют на деньги, но раз вы не умеете…

– А в карты выиграть? – подал идею Тарас.

– У шулеров в карты не выиграешь, – сказал Губин. – А в шары возможно.

– Схожу и погляжу, какие там правила, – усмехнулся Николай. Он готов был на все. – Не думаю, что это сложно.

– Попробуйте, Линдер. Заодно попадете на заметку. А действовать так…

Перво-наперво следовало приобрести наряды для Майки и Веры, в их скромных одеждах по притонам не ходят. Майя вышла из положения: взяла у подруги платье из китайского панбархата темно-сливового цвета. Вере пришлось, наступив на гордость, обратиться к Параське, ведь шить долго, и портниху надо еще найти, а хорошая портниха забита на месяцы вперед. Тарас посоветовал прикинуться, будто неприязни с ее стороны к Парасе нет и не было.

– Соседские отношения строятся на ссорах, чем их больше, тем соседи дороже, – убеждал он Веру. – Ни одна спекулянтка не упустит барыша. А с Параськой мы позже разберемся, руки пока не доходят.

Вера набралась наглости и завела разговор на кухне:

– Парася Назаровна, у вас новый халатик? Просто чудо.

Парася, помешивая варево в маленькой кастрюльке на плите, смерила ее недоверчивым взглядом, подозревая подвох, но Вера обладала подкупающей искренностью. Будуарный наряд Параськи любую женщину привел бы в восторг: ниспадающая до пола хламида черного цвета в красочных букетиках цветов ловила световые блики атласной поверхностью.

– Это не халатик, – сказала польщенная Парася. – Это кимоно, какие японки носят. У меня теперь три кимона, все разного цвета.

– Ну и красота. Где вы такие наряды берете?

– Кое-что шьет портниха, кое-что достаю.

– Вот-вот, – закивала Вера, радуясь, что Параська пошла на контакт. Она огляделась, приблизила губы к уху соседки: – Не подскажете, где достать нарядное платьице?