Разведывательно-диверсионная группа. «Брат» - Негривода Андрей Алексеевич. Страница 41
И такие примеры, к огромному сожалению, были… Достаточно вспомнить погибшую в Мараварском ущелье роту из «Асадабадского» отряда, или группу старлея Онищенко из «Фарахского батальона»… Да и не только они… Были, к огромному сожалению, такие случаи… Были… Чего уж скрывать?..
… — Придётся их пропустить и отпустить, Брат… — Проговорил Ворон. — Грамотно идут, суки… Если что-то прохлопаем, то тогда у них всё получится, вся их засада… Придётся пропустить… Эх, жаль!.. Это не простые пастухи, которые автоматы в руки взяли — такие отряды готовят специально, в Пакистане или Иране, и их надо уничтожать на корню!.. Это что-то типа этого «Чахатлора», который шурует под Джелалабадом и в долине Хоста!.. Только сегодня у нас не получится, судя по всему…
Каха задумался над словами командира, вспомнившего отряд пакистанского спецназа «Чахатлор»…
…«Чёрный аист» или на фарси «Чахатлор»…
Полумифический элитный отряд афганских моджахедов, предводителем которого были по разным источникам был молодой, тогда ещё Усама Бен-Ладен… По другим наиболее вероятным данным, пакистанский спецназ. По третьей версии, «Черные аисты» — это те люди, которые совершили преступление перед Аллахом: убили, украли, да мало ли чего! Искупить свою вину перед Аллахом они должны были только кровью неверных. Были даже сведения, что среди аистов были люди европейской внешности с панковскими прическами, которые перемещались на джипах Isuzu. Каждый «аист» одновременно исполнял обязанности радиста, снайпера, минера… К тому же бойцы этого спецподразделения, созданного для проведения диверсионных операций, владели почти всеми видами стрелкового оружия!..
… — Получится, Коля-брат! — Прошептал Каха, у которого уже раздувались ноздри от азарта и адреналина, ударившего в кровь, и он уже начал от волнения постепенно «забывать» русский язык. — Всё получится, да! Мамой клянусь, да!
Старлей внимательно посмотрел на своего сержанта, у которого уже вскипела его горячая, кавказская кровь настоящего джигита, и спросил:
— Что-то надумал?
— Да, батоно! Знаю, как надо, да!
— Тогда говори! И быстро говори! «Духи» будут здесь минут через 5–7!..
Болтать попусту Каха не стал, уверенный в том, что его план сработает:
— Орешкина и Боровика к командиру! — Передал он команду по цепочке.
Через считанные секунды бойцы уже были рядом.
— Так! Слушать меня внимательно, да! — Он уже даже не советовался с офицером, а сам отдавал приказания. — Кокос, Гриб!.. Вы должны снять «головной дозор»… В ножи снять, да! Так чтобы даже пукнуть никто не успел!.. Основной отряд за ними метрах в ста, так что у вас будет всего-то несколько секунд, да! Сняли и бегом спрятали в дувале! Чтобы в тумане не заметили, что у них перед носом произошло!.. Сумеете, бойцы?
Ефрейтор Орешкин посмотрел прямо в глаза Брата:
— Ты же нас сам своими лучшими учениками называл, Каха!.. Так что не сомневайся — не подведём!.. Всё сделаем, как ты учил!..
— Хорошо! Тогда готовьтесь — «духи» подойдут минут через пять…
Бойцы исчезли, а Ворон взглянул на своего заместителя:
— С «головным» понятно… А на «хвост» ты, я так понимаю, решил сам иди, Брат?
— Правильно понял, командир…
— Их там трое…
— Зачэм обижяешь, э? — Каха в ответ только улыбнулся и от волнения заговорил с жутким акцентом. — Или забыл, как я вэсной чэтвэрых за сэкунды зарэзал, э? Харашё сдэлаю, да! А вы балшую группу стреляйте, да! — Брат положил рядом со старлеем свой автомат, поправил свою знаменитую на весь отряд «запасную спину» с кинжалами, и тихо проговорил. — Нэ бойса, Коля-брат… Стрэляй как думал, да! А пра тэх троих думать забудь, да! Они мои, да! И они уже мёртвий, только ещё об этом нэ знают, да!.. Всё, камадыр, ия пашёл — врэмя не ждёт, да!..
Он тенью проскользнул через щель, и тут же растворился в белёсом, клубящемся мареве тумана…
…Брат двигался в тумане, который застрял в ветвях кустов, как вата на иголках новогодней ёлки, совершенно бесшумно… Он каким-то едва ли не звериным чутьём понимал, где находятся эти ветки, и пригибался, или уклонялся всем телом, ещё не видя их перед собой…
«…Быстрее! Быстрее, биджё! — Подгонял он себя. — Надо успеть! И надо угадать, когда отряд поравняется с дувалом! Раньше нельзя, к „духам“ может прийти подмога, а позже — уже будет поздно!..»
Он успел отойти от дувала, где засели его товарищи, метров на двести, и вышел из «зелёнки» к тропинке… И тут же присел, ныряя в туман — основной отряд «бородатых» как раз подходил к этому месту…
«…Успел! Хорошо! — Подумал он, скрываясь от чужих глаз за кустом. — Пусть идут! А я подожду немного!..»
Эти моджахеды действительно прошли очень неплохую подготовку, потому, что шли они очень грамотно и, что было для афганцев вообще нонсенсом, в полной тишине — обычно они если и не устраивали такой гвалт, что его было слышно за километр, то разговаривали между собой в полный голос, совершенно не заботясь о скрытности… Эти же были не такие, а потому и немного опаснее…
…Прошло ещё две минуты, когда Брат понял, что вот настал тот момент, когда пора действовать — где-то впереди звякнул металл об металл…
«…Готовили вас не плохо и с усердием! — Подумал сержант. — Только вы как были баранами, так ими и остались…»
Он достал из-за спины три кинжала, один зажал в зубах, а два других приготовился метнуть в своих противников…
«…Надо успеть! Надо, Каха-брат!.. — Настраивал он себя несколько секунд. — Постарайся дорогой! Вспомни всё, чему тебя Палыч учил!..»
То, что сейчас пытался сделать Брат, было, на самом деле, задачей для двоих, и не просто бойцов, а очень серьёзно подготовленных!..
Простенькая такая задачка…
«Удвухсотить» троих крепких и весьма опытных боевиков, да так, чтобы они, не упали на землю, загремев на всю округу оружием, а аккуратно их на эту землю уложить! Чтобы без единого звука!.. Чтобы шедшие впереди ничего не услышали!.. Брату предстояло выйти на такую дальность броска, чтобы его небыло видно в тумане, но и так, чтобы он мог добраться до них буквально одним прыжком!.. И уложить всех троих на тропинку…
Для этого нашему сержанту нужно было подождать ещё пару лет, чтобы у него успела вырасти ещё одна рука… А лучше две!.. Только у него небыло не то чтобы лет, у него небыло даже пары минут — счёт уже шёл буквально на секунды…
«…Ну!.. Помоги мне, дедушка Вахтанг!..»
Он выскочил из кустов тогда, когда до троих боевиков оставалось метров пять… Выскочил, как чертёнок из шкатулки… И понёсся огромными прыжками прямо на них…
— Фр-р! Фр-р! — Запели свою привычную песню кинжалы.
— Тух! Тух! — И вошли точно в те места, куда и нацеливались…
Брат метал кинжалы двумя руками одновременно, да ещё и на бегу, но…
Два смертоносных клинка вошли точно посредине двух кадыков, прямо под курчавые бороды… А Брат уже был прямо перед третьим боевиком, который был вооружён пулемётом…
И афганец замешкался…
Во-первых, он просто обалдел от того, как в одну секунду, прямо на его глазах отдали Аллаху душу два его товарища, а во-вторых, у него элементарно оказались заняты тяжёлым оружием руки…
«…В случае боя с группой противников применяются разные тактические приемы, выбор которых зависит от количества противников, наличия или отсутствия у них оружия, особенностей этого оружия и их поведения в бою!.. Главное в таком бою это то, чтобы заставить своих противников столпиться в одну кучу, и чтобы они все находились на одном месте! А вот перед самим бойцом постоянно может быть только один или, максимум, два противника!.. — Каха на каком-то необъяснимом „автопилоте“ вспоминал в эту секунду всё то, чему учили его и „дедушка Вахтанг“ и отставной „Дельфин“. — Причем второй может и не увидеть того удара ножа, который его достанет! Но это происходит только при условии, если боец постоянно перемещается по сложной траектории! Причем логика перемещений бойца и его действий, для всех его противников обязательно должна быть непредсказуемой, непонятной, а, значит, и неожиданной! Именно поэтому они и будут топтаться на месте, вынужденные ожидать момента, когда ситуация для них прояснится настолько, что они смогут наконец решить, каким именно способом им лучше атаковать!..»