Крах черных гномов - Самбук Ростислав Феодосьевич. Страница 32

— Я только вторую кружку… — по-своему понял его сын.

— Дома поговорим, — буркнул отец и демонстративно отвернулся.

Горст обиженно насупился, но возражать не стал: знал крутой нрав отца — может и осрамить, ни с чем не посчитается. Но старый Фридрих словно забыл о сыне. Сидел, уставив взгляд в окно, и ни на кого не обращал внимания. Оживился, увидев грузовую машину, затормозившую возле пивной. Из кабины вылез высоченный мужчина в кожаном картузе, направился к входу в пивную.

Ульман уже расплатился, когда новый посетитель подошел к стойке. Выскользнув на улицу, Фридрих повернул не к центру, а туда, где шоссе огибало последние домишки. Отошел метров на сто, когда грузовик нагнал его. Машина резко притормозила и, только Ульман вскочил на подножку, сразу рванулась вперед, разбрызгивая грязь. Человек в кожаном картузе пожал Фридриху руку.

— Немного задержались, — начал оправдываться, — пришлось одного хлопца ждать…

— Это к лучшему, — прервал его Ульман. — Смеркается, через четверть часа совсем темно будет — нам только на руку…

За километр до назначенного места Ветров выключил фарш. Поставил машину за насаждениями, которые разрослись и напоминали рощицу. Из кузова, крытого брезентом, вылезли трое с рюкзаками за плечами. Юрий указал Ульману на рюкзак, лежавший у борта.

— Тридцать килограммов дотащите? — спросил его. — А я возьму пятьдесят.

Старик молча подставил спину.

Друг за другом, согнувшись пониже, перебежали дорогу. Минут десять лежали в зарослях, прислушиваясь, и, лишь убедившись, что вокруг все спокойно, двинулись за Ульманом.

— Два центнера взрывчатки, — с гордостью произнес Ветров, когда они наконец сложили рюкзаки в углу пещеры. — Жаль, что вам утром на работу, а то бы сразу…

— Нужно было подождать до воскресенья…

— С машиной не получалось, — вздохнул Ветров.

— Не ропщи, — упрекнул Фридрих, — дай бог, чтобы всегда так получалось.

— Послезавтра мы ждем вас и Гибиша здесь от семи до восьми, — изменил разговор Ветров. — А теперь назад. Нужно еще поставить на место машину. Хотя, — осветил фонариком циферблат, — уже поздно. Придется бросить возле поселка.

Дверь открылась без стука. Штурмбанфюрер Эрлер сердито поднял голову, — кто это смеет без разрешения врываться в ею кабинет! — но тут же встревоженно воскликнул:

— Что случилось, Мауке?!

В дверях стоял гауптшарфюрер — в мокром плаще, в шляпе с обвисшими полями и в грязных сапогах.

— Прошу запросить полицию: кому принадлежит машина 184-93? Грузовик, крытый брезентом.

— К чему… — начал Эрлер, но, увидев встревоженное лицо Мауке, взялся за телефонную трубку.

Пока штурмбанфюрер вызывал полицию, Мауке присел на диван.

— Проклятая погода, — пожаловался ежась, — ни зима, ни осень. Замерз, как бездомный пес. Нет ли у вас спиртного?

Штурмбанфюрер достал из тумбочки стола бутылку шнапса.

— Я и сам с удовольствием выпью, — посочувствовал Эрлер. — Но что заставило вас бросить все и ехать в город в такую погоду? Надеюсь, не одно только желание выпить моего шнапса?

— Эта бутылка слишком дорого стоила бы… — буркнул Мауке. — Кому же принадлежит этот грузовик?

Эрлер поднял трубку телефона, который только что зазвонил.

— Чья? Гараж фирмы Гешке? Адрес гаража!

— Дайте пожалуйста, распоряжение всем полицейским постам задержать машину. А я, — Мауке порывисто встал, — в гараж Гешке.

— Надеюсь, вы найдете возможность проинформировать меня? — не выдержал Эрлер.

— Дорога каждая минута… Поехали вместе — в матине я успею доложить…

Эрлер вспомнил: на улице холод и дождь… Поежился, но любопытство пересилило.

— Едем, — сказал решительно и потянулся за шинелью.

— Я уже докладывал вам, — начал гауптшарфюрер, примостившись на заднем сиденье, — что установил наблюдение за двумя машинистами. Одни из них — Панкау — оказался интересной штучкой. Сижу я сегодня в пивной с бывшим солдатом — таскаю его всюду с собой для маскировки, — как заходит отец этого солдата — некто Ульман. В поселке его считают малость того… — покрутил пальцем около виска. — Так вот, заходит он, пьет пиво, потом идет в туалет. Все нормально, не придерешься. Но тут и Панкау тоже направляется туда. Я притворяюсь пьяным, незаметно открываю дверь. Так и есть — разговаривают о чем-то. Мне даже послышалось последнее слово Ульмана: чешское имя — Индржих…

— Вы молодчина, Мауке, — вырвалось у Эрлера, — завтра же мы прикроем эту коммунистическую богадельню. Но при чем тут грузовик?

— Минутку, — нетерпеливо поднял руку Мауке. — Это не все. Полчаса Ульман сидит в пивной. Затем выходит. И в это же время от пивной отъезжает грузовик — жаль, не обратил внимания на шофера, кажется, был в кожаном картузе, — догоняет Ульмана, останавливается и берет его. При этом Ульман не сделал ни одного жеста, чтобы остановить машину. Хорошо еще, что я успел выскочить и заметить номер. Сейчас быстро темнеет. Еще бы минут пять — десять, и все…

— Куда поехал грузовик? — спросил Эрлер. Во рту у него пересохло, пальцы дрожали от волнения.

— По дороге на юг. Через двадцать километров развилка, можно выскочить на шоссе Дрезден — Прага.

— Интересно!.. Интересно!.. — Эрлер чуть было не прыгал на сиденье. — Быстрее! — рявкнул на шофера.

Черный закрытый «опель-адмирал» и без того мчался, срезая углы на поворотах и пугая прохожих. Ворвались в пригород, вот наконец и нужная улица.

Механик гаража пил кофе, поставив термос на станок. Увидев офицера СС, испуганно вскочил, кофе потек по спецовке.

— Кто ездит на машине 184-93? — сразу закричал Эрлер, а Мауке подумал, что только за этот идиотский вопрос штурмбанфюрера нельзя и на пушечный выстрел подпускать к следственной работе.

Механик, икая от волнения и страха, доложил:

— Водитель Крафт только что звонил, что машины нет на месте обычной стоянки. Я посоветовал ему заявить в полицию…

— Где Крафт?

— Где-то там, — неопределенно кивнул головой механик. — Звонит в полицию…

— Где это там? — разозлился пуще прежнего Эрлер. — Немедленно найти его!

У механика отвисла челюсть. Мауке вмешался и за минуту выяснил, что водитель машины 184-93, которая перевозит текстильные товары в магазины фирмы «Гешке и К0», ежедневно оставлял ее возле универмага. Крафт живет поблизости и как раз в это время обедает. Сегодня, вернувшись, он не обнаружил машины на месте.

Мауке, отозвав Эрлера в сторону, посоветовал ему позвонить в гестапо и распорядиться немедленно арестовать Крафта. Дома, на работе, в магазине ли, где тот появится раньше. Впрочем, сделал он это просто так, для перестраховки, ибо был уверен: Крафт тут ни при чем. Если бы он встречался с Ульманом в поселке, то, возвратившись в город, тихонько поставил бы машину возле универмага или загнал ее в гараж…

Когда вернулись, Мауке, удобно устраиваясь в мягком кресле в кабинете Эрлера, спросил:

— Что будем делать?

Предположение гауптшарфюрера оправдалось, дежурный по гестапо доложил, что машину 184-93 нашли в километре от поселка. Бросили ее прямо на обочине час тому назад — мотор не успел еще остыть.

Штурмбанфюрер мерил комнату тяжелыми шагами. Заложил руки за спину, от этого толстый его живот казался еще больше. Расстегнул воротник френча и громко сопел.

— Приказываю немедленно арестовать Ульмана и Панкау! — взмахнул кулаком в воздухе. — Послушаем, что запоет эта сволочь на допросе!

Мауке недовольно взглянул на дежурного по гестапо, который торчал на пороге кабинета, ожидая распоряжений. Эрлер перехватил этот взгляд.

— Можете идти, Кейндель, — отпустил унтер-офицера.

Гауптшарфюрер дождался, пока за дежурным закроется дверь. Произнес с едва заметной иронией:

— И вы считаете, что эти двое сразу же назовут фамилии своих сообщников?

— У нас есть много способов, — не заметил насмешки Эрлер, — развязывать языки…

— И это вы говорите мне! — Мауке, сделал ударение на последнем слове, — Будто я первый день в гестапо!