Магический камень апостола Петра - Александрова Наталья Николаевна. Страница 16

– Ну да, – неохотно проговорила Алиса, – кажется, он купил этот камень для того, чтобы укрыть часть своих денег от налогообложения. Но я в этом совершенно ничего не понимаю…

– Так этот камень сохранился? Он у тебя? – Виталий постарался задать этот вопрос спокойно и равнодушно, но его голос невольно дрогнул, выдавая волнение.

– Да, кажется, он где-то в доме… – отмахнулась Алиса. – А почему ты спрашиваешь? Неужели сейчас для тебя важен какой-то камень? Сейчас, когда решаются такие важные вопросы…

– Но, постой, ты ведь сама сказала, что Эдуард тебе ничего не оставил, а этот камень стоит очень много!

– Я не могу и не хочу сейчас думать о деньгах! – поморщилась Алиса. – В конце концов, ты сам говорил мне, что мы с тобой – одно целое, и все, что есть у меня, – твое, а что есть у тебя – мое. Пусть я разорена, но у тебя ведь есть деньги, правда?

– Правда, но…

– Виталик! – перебила его Алиса. – Я не хочу сейчас говорить о деньгах, а камнях, о квартирах… я, пожалуй, действительно пойду. Ты меня убедил, что нам не нужно пока встречаться.

Она шагнула было к двери, но вдруг снова остановилась, повернулась к Виталию.

– Дорогой, я так тебя люблю, – сказала она с чувством, – ты ведь не оставишь меня, верно? Мы все преодолеем и будем вместе, да? Ты будешь со мной?

– Конечно! – Виталик опомнился и постарался вложить в свой голос максимум чувства или хотя бы его удачную имитацию. – Конечно, любовь моя, все будет хорошо!

Алиса нежно поцеловала его в уголок рта и направилась к входной двери.

– Подожди минутку, – на этот раз Виталий остановил ее. – Я хочу спросить у тебя одну вещь. Одну важную вещь.

– Да? – Алиса взглянула на него с легким недовольством.

– Помнишь, ты как-то показывала мне пистолет твоего мужа?

– Да, кажется, припоминаю…

– Он все еще в квартире?

– А почему тебя это интересует? – Глаза Алисы подозрительно блеснули.

– Я тогда взял его в руки…

– Ну и что?

– Разве ты не понимаешь? На этом пистолете могли остаться мои отпечатки пальцев. Из-за этого у меня могут быть ужасные неприятности. Поэтому было бы очень хорошо, если бы ты принесла мне этот пистолет. Надеюсь, его не изъяла полиция? Его нужно немедленно выбросить!

– Хорошо…

– Да, кстати, что они говорят, из какого оружия был застрелен твой муж?

– Ох, не напоминай мне об этом! – простонала Алиса. – Снова у меня перед глазами встала эта картина, как мы входим, а он лежит на полу в луже крови!

Виталик отвернулся и едва заметно скрипнул зубами. Сколько терпения нужно с этими женщинами!

– Дорогая, сосредоточься, – сказал он по возможности спокойно, – вспомни, что говорил тебе этот капитан, это очень важно. Сделай это ради меня!

– Ну, они узнали, что у Эдика был зарегистрированный пистолет, и похоже, что его застрелили именно из него. Или из такого же… И хотели узнать, где пистолет Эдика, им нужно какую-то экспертизу провести. Бал… бал…

– Баллистическую?

– Точно, – просияла Алиса.

– Они ведь его не забрали?

– Нет, они его пока не нашли. Муж прятал пистолет в своем тайнике. Я сказала, что понятия не имею, где он.

– Так принеси его мне. Ты ведь знаешь, где этот тайник?

– Ну… да, я действительно знаю, где он… я случайно подсмотрела… Но я боюсь!

– Возьми себя в руки! Ты ведь понимаешь, что от этого зависит наше будущее! Наше с тобой будущее! Нужно выбросить этот пистолет, чтобы его никогда не нашли.

– Хорошо… – Алиса закусила губу. – Я сделаю это…

После ее ухода Виталик заперся на все замки, затем отправился в гостиную и вытащил из бара бутылку коньяка. Обычно он не пил крепкие напитки – от них портится цвет лица и голос становится хриплым и неприятным. Он вообще пил мало. Но сейчас ему просто необходимо было успокоиться. Ему было страшно. Он чувствовал себя птицей в силке. Маленькая птичка мечется, а петля все туже затягивается на ней. И нет выхода.

От коньяка стало легче. Исчезло чувство беспомощности, и затягивавшаяся на шее петля не казалась уже такой страшной. Все не так плохо, если Алиса не проговорится, что они встречались. Он был очень осторожен, старался не приглашать ее в известные рестораны и кафе. Никаких театров и модных выставок, еще не хватало – там все на виду. Алиса и сама боялась, что об их связи узнает муж, поэтому была осторожна, как индеец в прерии.

Виталик встал, потянулся и решил принять душ, поскольку не успел этого сделать, – Алиса явилась рано и подняла его с постели.

Когда он вышел из ванной – чисто выбритый и пахнущий дорогим лосьоном, – в гостиной надрывался его мобильник. Номер на дисплее не высветился, но когда Виталик услышал голос в трубке, он почувствовал, как на лбу появилась испарина и сердце опустилось в желудок.

– Вы должны срочно приехать к Елене Юрьевне, – сказал голос, – она ждет вас через час.

И все, телефон отключился. Но в ушах Виталика долго стоял этот тихий, как будто неживой голос. Эта самая Лиза, помощница Елены Юрьевны, которая при встрече смотрела на Виталика с едва уловимым презрением.

Женщины никогда на него так не смотрели. Они смотрели на Виталика с мольбой и обожанием, с нежностью и страстью. Некоторые с обидой – это потом, когда он добивался от них чего хотел и говорил, что им нужно расстаться.

Некоторые рыдали и падали перед ним на колени, заламывая руки. Но никто никогда не смотрел на него с презрением. Уж такое действие он оказывал на женщин. За то его и ценили многочисленные заказчики. Виталик сделал свои специфические способности источником денег. Да и кто бы не сделал на его месте? Сказано же в Писании – не зарывайте свои таланты в землю.

Виталик бросил телефон на стол и понял, что зря он принимал душ – по спине текли струйки пота. Нужно взять себя в руки, но коньяк не поможет, только хуже будет. И вообще: сказано явиться через час – стало быть, опаздывать нельзя.

Его щегольской синий «Ягуар» бесшумно въехал во двор и остановился. Виталик вышел и прошел по дорожке, усаженной кустами отцветающих роз, к дому из калиброванных бревен. Бревна казались золотистыми в косых лучах осеннего солнца. Во дворе росли хвойные деревья, красиво подстриженные, картину довершали два багряных клена у крыльца.

Виталик не обратил внимания на все это великолепие и зашел в дом, дверь открылась автоматически.

В просторном холле тоже никого не было. Виталик пересек холл и поднялся по лестнице на второй этаж. Постучал в дверь несмело и вошел, поймав себя на том, что ступает на цыпочках.

Елена Юрьевна, как всегда, сидела за столом, перебирая какие-то папки. Рядом с ее креслом лежала большая, угольно-черная собака. Виталик присмотрелся и увидел, что собака слегка обнажила клыки – не для того, чтобы укусить, а для того, чтобы посмеяться. Так, во всяком случае, ему показалось.

– Добрый день, мой дорогой, – сказала хозяйка дома негромким мелодичным голосом, который Виталика никак не мог обмануть, – надеюсь, вы хорошо добрались.

Эту женщину он не боялся. Как может бояться девятого вала моряк на утлом парусном суденышке, когда мачта уже рухнула и в трюме течь? Тогда остается только молиться, понимая в душе, что спасения нет и надеяться можно только на чудо.

Виталик не верил в чудеса. Если честно, то он и молиться не умел. Просто не знал слов ни одной молитвы. Но он твердо знал, что спасения от этой женщины ему нет и не будет. Если он ошибется и не выполнит того, что она велела.

– Здравствуйте, Елена Юрьевна, – сказал он по возможности твердо, – рад вас видеть.

Она издала легкий смешок, но тут же повернулась к нему.

– Итак, – сказала она, – что вы можете мне сообщить по интересующему меня делу? Вы выяснили, где находится камень?

– Хм… – замялся Виталик, – дело в том, что… хозяин камня… ее муж… в общем, Канарский убит.

– Я в курсе, – Елена Юрьевна наклонила голову с тщательно уложенными волосами цвета меда, – неужели вы думали, что я этого не знаю? И чем это вам помешало?