Магический камень апостола Петра - Александрова Наталья Николаевна. Страница 18

– Не надо врать! – оборвал его капитан. – Ничего ты не понял! Нечего мне баки заливать! Ты меня вообще не заметил, пока я к тебе сам не подошел!

– Капитан, зачем нам ссориться? – бормотал охранник, умоляюще заглядывая в глаза Перченку. – Я ведь такой же мент, только бывший… мы же, можно сказать, коллеги… ты только скажи, что тебе нужно, и я без вопросов…

– Менты бывшими не бывают! – строго проговорил капитан, но тут же смягчился: – Ладно, мне с тобой ссориться ни к чему. Я вообще-то пришел с тобой поговорить.

– Поговорить с коллегой я всегда готов! – оживился охранник. – Это же мой, так сказать, гражданский долг! А что я тут кроссворд решал – так ты прикинь: скучно же целый день просто так сидеть…

– Служба есть служба! – строго возразил капитан. – Тебе люди доверили свою безопасность, а ты отвлекаешься на посторонние дела. А если в это время в дом проникнет злоумышленник? Что, кстати, уже и произошло. Ведь в вашем доме недавно жильца убили, господина Канарского. О чем я и хочу с тобой побеседовать.

– А в тот день не моя смена была, – быстро ответил охранник. – В тот день мой сменщик дежурил.

– Ага, только, я думаю, сменщик у тебя такой же бдительный. Тоже небось кроссворды разгадывает, вместо того чтобы следить за входящими в дом.

– Так зачем все время следить, когда тут всюду камеры установлены, – оправдывался охранник, кивнув на несколько мониторов.

– Вот как раз про эти камеры я с тобой и хотел поговорить! – Капитан наклонился и заглянул в окошко. – У вас ведь есть записи за предыдущие дни?

– Конечно, мы по правилам за целый месяц записи храним. Иногда даже дольше.

– Вот-вот, тогда покажи мне записи за тот день, когда убили Канарского!

Охранник впустил Перченка в свою кабинку. Капитан сел на свободный табурет, а охранник достал из шкафчика компьютерный диск с записями видеокамер:

– Вот как раз за тот день записи!

– Ага… можем мы на этих записях увидеть всех, кто в тот день входил в ваш дом?

– А как же!

Охранник вставил диск в считывающее устройство, и на одном из мониторов появилось разделенное на две части изображение. Слева была кабина лифта, справа – застеленная ковром мраморная лестница. В уголке кадра мелькали цифры – дата и время съемки.

– Ага! – повторил капитан, вглядываясь в эти цифры. – Это, значит, одиннадцать часов…

Для экономии времени охранник включил режим ускоренного воспроизведения.

В кабине лифта один за другим появлялись жильцы дома – хорошо одетые, самоуверенные, благополучные люди. Одного из них капитан узнал – это был тот самый господин с далматинским догом, который помог ему войти в подъезд.

Про всех остальных ему говорил охранник, который знал их в лицо. Впрочем, их было не так много – пожилой бизнесмен с третьего этажа, телевизионный продюсер с четвертого и вдова банкира с пятого. Причем все они спускались в лифте, куда-то отправляясь по своим делам. И ни одного постороннего человека.

По лестнице никто не спускался и не поднимался – видимо, жильцы берегли здоровье.

Двери кабины открывались и закрывались, жильцы входили и выходили. Наконец в лифт вошел молодой парень в кепке-бейсболке с логотипом фирмы «Такеши», в руках у него был яркий пластиковый пакет с тем же логотипом.

– Ага, вот и суши доставили! – оживился капитан.

– Да, в тот день была доставка суши, – подтвердил охранник, сверившись с журналом.

Капитан взглянул на цифры в уголке экрана и кивнул:

– Курьер ничего не перепутал и не ошибся, он приехал в одиннадцать пятьдесят девять, так что в квартиру вошел ровно в двенадцать, ничуть не опоздал…

Вскоре курьер спустился в лифте и покинул дом.

После этого уехала Алиса Канарская.

Капитан внимательно следил за экраном – но на нем не появилось ни одного подозрительного или постороннего человека.

Наконец, уже после трех, в лифт вошли две молодые женщины – это вернулась Алиса Канарская со своей подругой, Агнией Иволгиной. Капитан невольно пригляделся к Агнии – все же было в ней что-то особенное… Не такая, как ее подруга, – та, в общем, ничего себе, но обыкновенная, а эта – сразу видно, не только красива, но и умна. Осознав эту мысль, капитан вздохнул – вот уехала Аня, так он уже на других женщин заглядывается. Вообще-то спаси нас бог от умных женщин, одни неприятности от них.

Тут же он отбросил эту несвоевременную и бесполезную мысль, потому что осознал нечто действительно важное: сейчас эти две женщины поднимутся, войдут в квартиру и обнаружат там окровавленный труп Эдуарда Канарского.

Значит, он уже видел всех тех, кто входил в дом во время убийства.

И не нашел среди них ни одного подозрительного человека, только жильцы дома… мало того – большая часть промелькнувших на экране людей не входила в дом, а выходила из него…

Значит, убийца Канарского – кто-то из своих…

Тогда отпадает версия об убийстве во время ограбления. Хотя капитан и раньше не рассматривал эту версию всерьез. Поскольку вдова убитого дала однозначный ответ, что из дома ничего не пропало.

– А вот и ваши прибыли! – проговорил охранник.

Действительно, на экране появились полицейские, среди которых капитан с некоторым трудом и удивлением узнал себя. Он нечасто видел себя со стороны и смутился.

«Какой-то я несолидный, – подумал он с неудовольствием. – Несолидный и дерганый. И лысею, оказывается, сильнее, чем думал».

Направляясь сюда, капитан рассчитывал, что просмотр записей с камер наблюдения чем-то ему поможет – но теперь он был разочарован. Правда, какая-то важная мысль мелькала на границе его сознания, но он никак не мог ее ухватить…

– Ну-ка, давай еще раз просмотрим! – обратился он к охраннику.

– Как скажешь, ты – начальник, – тот пожал плечами и вернулся к началу записи.

Цифры в углу экрана снова показывали одиннадцать часов.

В лифте снова появился господин с далматинским догом…

И тут капитан ухватил ту самую тревожившую его мысль.

Он видел, как господин с догом вышел из дома, но не видел, как тот вернулся.

– Кто это такой? – спросил капитан охранника.

– Господин Старовский, бизнесмен на пенсии! – ответил тот с уважением.

– Он куда-то уехал со своим догом на целый день?

– Да нет, он его каждый день в это время выводит на прогулку. Примерно на полчаса.

– Вот как! Но когда же он вернулся? Я этого не видел!

– Ну да, не видели, – спокойно ответил охранник, как будто речь шла о чем-то совершенно очевидном, – он только спускается с собакой в лифте, а поднимается по запасной лестнице, потому что собака на улице лапы пачкает, а в лифте у нас дорогой ковер, сами видели, и на парадной лестнице тоже ковер… приличный человек, воспитанный, бережет общественное имущество…

– По запасной лестнице! – воскликнул капитан. – Так у вас есть запасная лестница?

– А как же! – спокойно подтвердил охранник. – По ней мебель поднимают и стройматериалы всякие, если у кого ремонт – кафель там, цемент, смеси строительные… ведь не таскать же все это по парадной лестнице!

– Да, конечно… – кивнул капитан. – А на этой запасной лестнице камера тоже имеется?

– Вообще-то имеется… – протянул охранник, и в его голосе прозвучало смущение.

– Ну, так покажи мне запись за тот же день с этой камеры!

– Да я бы всей душой… – мялся охранник.

– Ну, так покажи!

– Да дело в том, что та камера на прошлой неделе сломалась… мы сразу позвонили в фирму, которая ее обслуживает, они камеру, конечно, заменили, но в тот день, когда убили Канарского, она не работала.

– Значит, записей за тот день нет? – констатировал капитан. – И значит, мы не знаем, кто мог подняться в квартиру Канарских по запасной лестнице?

– Выходит, так, – охранник наклонил повинную голову.

Капитан Перченок понял, что больше ему здесь нечего делать, и пошел к выходу. Значит, убийца мог спокойно подняться по запасной лестнице, войти в квартиру, убить там Канарского и выйти незамеченным. Тогда напрашивалось два вывода: первый – убийца хорошо знаком с порядками в доме, и второй – Канарский сам открыл ему дверь. Что ж, в таком случае следует тщательно рассмотреть окружение Канарского, его друзей и знакомых. Дело это долгое и муторное, но капитан Перченок работы не боится.