Ликвидатор - Тамоников Александр Александрович. Страница 26

Далее досье, как и всегда, содержало подробное описание типового распорядка дня Лавровской, основной маршрут передвижения по городу, привычки, слабости и многие другие детали, полезные при разработке плана ликвидации.

Ну и финал – фотографии. Для осознания, так сказать, масштабов проблемы. Открывая их, я все еще надеялся на чудовищное совпадение.

Нет. Чуда не случилось. На снимках действительно была Катя.

Я откинулся на спинку кресла, уронил затылок на подголовник и уставился в потолок. Идиотизм был налицо. Точнее сказать, на всю морду. В такие моменты мне обычно очень хочется выпить. Потом я вспоминаю, что не пью, и от этого желание только возрастает.

Сказать, что я оказался в тупике, – не сказать ничего. Я был просто раздавлен. От неожиданности у меня даже разболелась голова, что случалось довольно редко.

Неужели Катя действительно занимается тем, в чем ее обвиняют? Я не знал, ошибались ли когда-нибудь оперативники и аналитики из отдела Семирядова, но одно мне было известно точно: все они являлись опытными профессионалами, не один год протрубившими в спецслужбах. Наш шеф умел подбирать кадры – в этом ему не откажешь.

Я поднялся из кресла и взволнованно расхаживал по комнате. Впервые за несколько лет работы ликвидатором я вдруг усомнился в правдивости материала, поставляемого мне, да и вообще в смысле той работы, которую приходилось выполнять.

Да, все на свете стремится к форме шара. А потом катится к херам.

«Итак, что мы имеем? – Я остановился у окна, приоткрыл штору и выглянул на улицу. – Исходя из личного общения с Екатериной, могу сказать с определенной уверенностью: она не способна убивать людей, каких бы доходов данное занятие ей ни сулило. Это раз. У меня есть приказ ее ликвидировать, и я должен его выполнить. Это два. Наконец, третье: в моем распоряжении всего трое суток. Когда они истекут, я обязан буду доложить шефу об очередной ликвидации. И не просто на словах, а предоставить фотографии трупа. Вот такие пироги».

На дворе шестой час ночи, а сна у меня не было ни в одном глазу. Как и решения той глобальной проблемы, которая свалилась на мои плечи вместе с очередным приказом Семирядова.

За долгие часы размышления меня посетила лишь одна здравая мысль:

«Надо попытаться проверить информацию, поступающую от генерала».

Никогда ранее у меня не возникало сомнений в том, что, исполняя грязную работу, я приношу государству реальную пользу, очищаю его от плесени всякого рода.

Но теперь меня будто поразило мощным электрическим зарядом:

«А вдруг я всего лишь винтик в чьем-то дьявольском механизме, и меня тупо используют втемную?»

Сомнения множились с каждой минутой. Я слонялся по квартире, припоминал строчки из досье и всевозможные детали минувших операций. К своему немалому удивлению, сейчас я обнаруживал в них многочисленные нестыковки, на которые ранее не обращал внимания или же оправдывал спешкой оперативников.

К примеру, года полтора назад мне было поручено устранить крупного бизнесмена из соседней области. В досье клиента значилось, что он наладил канал поставки и распространения синтетических наркотиков. А позже я узнал о том, что человек, ликвидированный мной, львиную долю доходов от своего бизнеса отдавал на содержание клиники по реабилитации наркоманов. То есть в реале все происходило с точностью до наоборот.

Спустя три месяца Семирядов поручил мне ликвидировать одного из министров правительства Петровской области. В конце досье было указано, что данный субъект является одним из самых коррумпированных чиновников в регионе, вымогает у бизнесменов взятки и огромные откаты.

Не знаю, возможно, он что-то и вымогал, но в процессе слежки я не увидел ни элитного жилья, ни роскошных автомобилей. Этот бедолага жил гораздо скромнее, чем многие его коллеги. Разумеется, он мог переводить деньги на счета в зарубежных банках и владеть дорогой недвижимостью за границей, но если об этом не было сказано в досье, значит, оперативники не сумели раздобыть такой информации. А это в свою очередь означало, что такой недвижимости и подобных счетов не существовало.

Я стоял у приоткрытой балконной двери, сокращал себе жизнь, загрязнял воздух и глядел на деревья, лениво покачивающиеся в такт ветру.

«Забравская не в теме, она лишь посредник, – рассуждал я, выпуская в сиреневые сумерки табачный дым. – А жаль. Расколоть ее не составило бы никакого труда. Стоит лишь позвонить, намекнуть на усталость, на тоскливое одиночество, и эта красавица примчится хоть сейчас. Нет, Милена отпадает. Данный ребус помогут мне решить только два человека: генерал Семирядов и его заместитель – полковник Трухин».

Я сел на диван и вмиг уснул. Эскиз решения был готов, и мой организм отключился сам собой.

Я проснулся около полудня и обнаружил, что телевизор включен. На экране шли новости, которые я называл радостью электората – криминал, политика, светская блевотина. На спинке дивана сидел Младший Сержант и терпеливо дожидался моего пробуждения.

– Оголодал, бедняга? – спросил я и поплелся за ним на кухню.

Потом я постоял под душем, выпил чашку крепкого кофе и глянул на часы. Минули тринадцать часов из того срока, который был отпущен мне на ликвидацию Лавровской. Время шло. Пора было действовать.

Для начала я решил встретиться с Катей. Сегодняшнее общение света на ситуацию не прольет, так как вопросов в лоб, естественно, не будет. Однако, владея компрометирующей информацией, я имею возможность понаблюдать, как говорится, с другой точки. Заодно надо попытаться аккуратно выяснить некие второстепенные детали, указывающие на связь Кати с криминалом или отсутствие таковой.

Я набрал ее номер.

– Здравствуй! – сказала она ласково и радостно.

– Привет. Как поживаешь?

– Так себе.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовался я.

– Кроме того, что соскучилась – ничего.

– Я тоже с нетерпением жду вечера. Мы же встретимся?

– Да. Если ты этого хочешь.

– Хочу. Но желание должно быть взаимным.

– Оно взаимно, Станислав.

«Черт побери! – Я удивленно покачал головой. – Либо ее распирают чувства, либо она потрясающая актриса. Хотя… зачем ей со мной притворяться, исполнять какую-то роль? Катя же не знает, кто я на самом деле. Я для нее всего лишь особь противоположного пола, к которой она, возможно, испытывает некую симпатию».

Наступил поздний вечер. Мы провели вместе пять часов, прогулялись по центру города, зашли на выставку картин современного авангарда, посидели в кафе на набережной.

В двенадцатом часу ночи я отвез Екатерину на своей машине в поселок Дубки.

– Останешься? – спросила она, обнимая меня у калитки.

– Катюша, я бы с преогромным удовольствием, – сказал я и нежно поцеловал ее в шею.

– В чем же дело?

– Ночью уезжаю в командировку.

– Жаль, – прошептала она. – Скажи, а твои рабочие вопросы, это надолго?

– Пока не знаю. Приеду на место, выясню масштабы проблемы, отзвонюсь начальству. Думаю, завтра к вечеру буду в курсе.

– У тебя всегда командировки по трое суток или бывает, что справляешься быстрее?

– Иногда случается.

Она опустила голову и стояла у приоткрытой калитки. Мне казалось, что еще немного, и по ее лицу потекут слезы. Даша сегодня дома, но это обстоятельство уже не являлось помехой для наших ночных свиданий. Катя была морально готова к серьезному разговору с дочерью.

Удивительно, но мне тоже не хотелось расставаться с ней.

При всем моем скептическом восприятии семейной жизни я всегда с теплотой и порядочностью относился к своим женщинам, даже если нашим отношениям был уготован короткий век. Зачем портить кровь и нервы, когда можно наслаждаться обществом друг друга? Правда, должен оговориться: я ни одной из женщин ничего не обещал. Никогда и ни при каких обстоятельствах, чтобы не выглядеть потом обманщиком. Надоело, пресытились – расходимся по-человечески и стараемся оставаться хорошими друзьями.