Кровавое копье - Смит Крейг. Страница 79

— Это неправда! Джек…

— Джек Фаррелл мертв. Ты не знал? Ты думал, он сбежал и где-то прячется? Позволь, я расскажу тебе правду про твоего друга, милого Роберта Кеньона. Если он решил, что ему все сходит с рук, он и за твоими денежками тоже может начать охотиться.

Бартоли промолчал. Кейт продолжила:

— Знаешь, что я думаю? Тебе хочется сказать мне, где он. Я думаю, Роберт тебя разочаровал — своим предательством, своей алчностью, своими попытками убить меня. Думаю, тебе даже забавно — как это Роберту не удалось убрать меня в Гамбурге. Я думаю, что ты верен ему ради какой-то клятвы, которая когда-то для тебя много значила, а теперь уже не значит ничего. Я думаю, что ты втайне ненавидишь и его, и свой обет!

Не сказав ни слова, Джанкарло развернулся и ушел.

Кейт встала у окна, чтобы крестный увидел ее, когда будет выходить из гостиницы. В тот момент, когда он появился, телохранитель и шофер вытянулись в струнку. Кейт провожала глазами высокого, поджарого старика.

Охранник открыл заднюю дверцу «мерседеса» и встал рядом. Прежде чем сесть в машину, Джанкарло снял пальто и аккуратно сложил. При этом он обвел взглядом площадь. Ожидал снайперской пули с крыши или давал сигнал своим людям? Кейт не догадывалась, что на уме у Бартоли, и со странной опустошенностью поняла, что уже никогда не узнает. Его любовь, как и любовь Роберта, была фальшивой.

Старик сел на заднее сиденье, а телохранитель — на переднее, рядом с водителем. Несколько секунд царила тишина. Но потом Джанкарло все же устремил взгляд на окно, у которого стояла Кейт. Их взгляды на долю мгновения встретились, и машина тронулась с места.

Кейт смотрела на крыши домов, на аллеи. В деревне по-прежнему было тихо. Через несколько минут, уверившись в том, что крестный отец действительно уехал, Кейт подумала, что ее мнение о том, что Джанкарло хоть чуть-чуть ее любит, было ошибочным, как и все прочие ее суждения. Она уже решила позвонить Итану и Мэллою, которые ждали ее возвращения у подножия горы, когда гостиничный телефон вдруг ожил.

— Да? — ответила Кейт.

— Я подумал, — сказал ей Джанкарло. — Ты много лет не бывала у меня на ферме на Майорке. Может, заскочишь туда на денек-другой подлечить ногу? Только постарайся приехать до понедельника. Похоже, потом погода может испортиться.

— Спасибо, — прошептала Кейт.

— Будь осторожна.

Майорка, Испания

Суббота, 15 марта 2008 года

Остров Майорка, известный своими пляжами, виллами знаменитостей и долгими вечеринками, оставался по большей части типично сельскохозяйственным регионом. По побережью было проложено несколько хороших шоссе, еще несколько приличных трасс связывали между собой деревни, но на большей части острова дороги были плохие и узкие.

Это был патриархальный мирок. Фермеры останавливали свои грузовички, чтобы потолковать с соседями. Тут шла неторопливая тихая жизнь, очень похожая на ту, какая была здесь в ту пору, когда отец Джанкарло Бартоли выстроил большой дом на высоком плато, над террасами оливковых деревьев.

Роберту Кеньону эта ферма никогда не нравилась. Тут было слишком тихо и уединенно. Когда в юности они приезжали сюда с Лукой Бартоли, они устраивали вечеринки, чтобы скрасить жизнь. Впервые приехав на эту ферму в новом качестве и расставшись с прошлым, Дэвид Карлайл понял, что так нравится здесь Джанкарло. Вскоре он взял эту собственность в аренду у одной из компаний Бартоли. В последние несколько лет он проводил тут столько времени, сколько мог себе позволить. Ферма была безопасным местом. Здесь можно не бояться случайных встреч с кем-то из прежней жизни, не нужно менять паспорта, пересекать границу. Если сосед не пройдет мимо ворот ровно в десять утра в одну сторону, а в обратную — в одиннадцать, то это событие. Вино тут превосходное. Скалистые горы манят к себе, а зной даже весной выжигает страхи, которые грызут любого беглеца.

В данный момент уединенная жизнь на ферме была не просто роскошью. Елена Чернова пропала. Последний раз она выходила на связь, когда гналась за Мэллоем, и теперь на ум Карлайлу приходило только одно: ее допрашивают в полиции. Глупо думать, что человек может устоять и не расколоться на допросе. Все в конце концов ломаются, все! В такой ситуации отсчет выдержки идет на часы.

Псевдоним Черновой, Кристина Фоулькес, вскроется. А когда это случится, полиция пожелает побеседовать с каждым из паладинов. Все станут говорить, что им ничего не известно о причастности Черновой, но встречи со следователями им не избежать. Со времени гибели Роберта Кеньона паладины старательно избегали публичных встреч с Дэвидом Карлайлом и Кристиной Фоулькес, а на ежегодные встречи посылали своих представителей. Они будут клясться — и никто не докажет обратного, — что не имеют понятия о том, что Фоулькес на самом деле Чернова, а Дэвид Карлайл в действительности Роберт Кеньон, воскресший из мертвых. А вот Карлайл, с другой стороны, не выдержал бы даже поверхностного допроса. Ему пришлось бы отказаться от подложного имени и все начать заново. Большая часть его капиталов в безопасности. Он уже перевел деньги в банки, которые ни за что не сдадут его без боя. Но неликвидными активами — около пятидесяти миллионов фунтов вложено в недвижимость — придется пожертвовать. Такова цена бизнеса.

Лука должен был прилететь на Майорку в понедельник и привезти три фальшивых паспорта. Осталось ждать менее сорока восьми часов. Даже если Чернова расколется быстро, что маловероятно, времени ему должно хватить. Конечно, Карлайл ни в чем не был уверен. Чернова могла пойти на сделку. Ради того, чтобы ей предоставили одиночную камеру с окном, она скажет полиции, где его искать. Но все же безопаснее было ждать здесь, чем пытаться пересечь границу. Его нынешние псевдонимы, возможно, засвечены. Даже с новыми паспортами было чего опасаться. Номера телефонов, конспиративные квартиры, которым он раньше доверял, теперь могли превратиться в ловушки. Не исключено, что его друзья и осведомители под надзором или готовы выдать его ради собственной свободы. Практически любой из его знакомых стал потенциально опасен. Так что дело было не в том, чтобы в очередной раз сменить имя. Придется все начинать сначала.

Майорка, Испания

Воскресенье, 16 марта 2008 года

Надев инфракрасные очки и бронежилеты, Итан и Мэллой поднимались вверх по террасам, опоясывающим холмы вблизи от фермы Бартоли. Бледный месяц освещал окрестности. Наконец они остановились всего в ста метрах от ограды.

— Это здесь, — сказал Итан, сверившись с GPS-навигатором.

Помимо армейского кольта, притороченного к ремню, он был вооружен винтовкой «Даблстар» с глушителем и ночным прицелом «Мороувижн-740 G3». Винтовка напоминала популярный автомат М-4, которым пользуются американские танкисты. У нее было короткое дуло и укороченный магазин изогнутой формы, подобный тому, каким оснащен автомат Калашникова. На всякий случай Итан захватил несколько запасных рожков, хотя и не ждал, что они понадобятся. Зарядив винтовку, он передернул затвор и посмотрел в прицел.

— Отлично, — прошептал он.

Мэллой знал, что ночной пейзаж предстал перед Итаном окрашенным в зеленые тона. Красная светящаяся точка играла роль мушки.

— Можешь пристреляться вот здесь.

Мэллой указал за оливковые рощи, на место, что находилось почти на той же высоте, что и дом. Он сам дважды проверил, есть ли там что-то живое. Итан установил винтовку на треногу и выбрал режим одиночного огня. Пару секунд он готовился, после чего выстрелил по рощице корявых олив. Глушитель сработал просто восхитительно. Негромкий звук издал только спусковой механизм. Итан повозился с прицелом и предпринял еще одну попытку. После третьего выстрела он сказал:

— Все хорошо.

Затем нацелил винтовку на дом.

У Мэллоя был с собой термальный сканер «Милкэм LE». Этот прибор давал тепловые изображения и мог «видеть» даже через стены. Просветив дом в первый раз, Мэллой никого не обнаружил на первом этаже. В помещении на втором этаже, которое Кейт назвала хозяйской спальней, он увидел тепловое изображение мужчины и женщины. Оба находились на одной и той же кровати. В домике у ворот Мэллой увидел двух мужчин в разных спальнях. Судя по рассказу Кейт, в этом коттедже обитали охранники — обычно это были люди Бартоли, когда он сам приезжал на ферму. В другое время домик пустовал. А эти двое наверняка были телохранителями Кеньона.