Стреляю на счет три - Байкалов Альберт. Страница 53

– Очень жаль, – расстроился Назыф. – Но с другой стороны даже хорошо, что так все случилось.

– Почему? – спросил Джин.

Он был удивлен, что Назыф так быстро смирился и даже ничего не заподозрил.

– Сейчас уже можно тебе сказать. – Бандит выдержал паузу, словно прислушиваясь, не стоит ли кто под дверью, и уже тише продолжил: – Среди них был мой родственник.

– Как?! – Джин изобразил на лице испуг. – Он работал на тебя, а я…

– От него было мало толку, – поспешил успокоить Назыф. – Честно говоря, я давно не знал, как с ним поступить. Его в любой момент могли поймать. А он слабый. Наверняка бы сразу рассказал, где и как найти меня. Ты решил проблему. У меня долгое время не поднималась рука.

Джин сочувствующе кивнул.

– Это тяжело. Кем он приходился тебе?

– Это сын племянника моей матери.

– Как его имя?

– Гази.

– Гази Ахметов, – вспомнил Джин. – Они не мучились.

– Ты давно был в России? – неожиданно сменил тему Назыф. При этом от печали на лице не осталось и следа.

– Нет, – покачал головой Джин.

– Где именно? – Назыф внимательно смотрел на него в ожидании ответа.

– В Москве. – Джин пожал плечами. – Много где.

– Сможешь навестить одного человека в Волгограде?

Джин опешил от такого вопроса. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Что задумал Назыф? Зачем ему ехать в Россию? Задача группы найти и обезвредить банду Казима. Как он это сделает, если их отправят в такую даль? Но и отказ может повлечь за собой самые непредсказуемые последствия.

– Тем более, что тебе здесь оставаться опасно, – продолжал склонять Джина к тому, чтобы принять его предложение, Назыф. – Не ровен час, найдется человек, который видел вас и опознал.

– Ты прав, – согласился Джин. – Всем нам надо быть осторожными. А что за дело в Волгограде?

– Мы заманили в ловушку одного офицера. – Назыф выдержал паузу.

Джин догадался. Бандит желает убедиться, как далеко разнеслась весть о похищении двух офицеров. Чечня имеет свою специфику. Если новость здесь просочилась за пределы части, о ней будут знать все заинтересованные лица. Это результат своеобразной пропаганды боевиков. Ведь какой смысл от акции, если о ней никто не узнает? А так противник будет напуган, свои – воодушевлены очередной победой.

– Я слышал немного другую историю, – оживился Джин. – Будто один лейтенант, сын большого начальника, сам ушел к нашим братьям, чтобы отомстить за обиды. Еще ходят слухи, будто он собирается принять ислам.

Последнее Джин приврал, хотя был уверен, боевики дойдут и до этого.

– Этот лейтенант у нас в отряде, – стал рассказывать Назыф. – Все немного не так. Мы его похитили и подставили. Вышло очень правдоподобно. Но несколько дней назад он умудрился сбежать. Мы уже отчаялись его искать, как оказалось, что его схватили наши братья. Они снабжают отряд взрывчаткой, которую доставляют из Грузии. Им нужен был раб и им его привезли.

– Значит, в Волгограде живут родители пленника? – Джин сделал вид, будто не знает, что отец Пахомова служит в Москве.

– Нет, – покачал головой Назыф. – Там живет его женщина. Она жена убитого им майора.

– А он действительно убил своего? – с ходу спросил Джин.

– Конечно, нет, – улыбнулся Назыф. – Я же говорю, мы его подставили! Казим хитрый воин. Он такую комбинацию придумал, лучше, чем в кино.

– Ты недавно говорил, что Казим погиб, – напомнил Джин, окончательно догадавшись, что до сих пор его водили за нос.

– Пусть это останется между нами, – нехотя произнес Назыф, – но я был вынужден сказать тебе вчера неправду. Он жив. Все подстроил, чтобы его не искали. Даже палец себе отрезал и оставил жене для экспертизы.

– Чем больше я узнаю об этом человеке, тем больше восхищаюсь его мудрости.

– У тебя еще будет возможность узнать его ближе, – не без гордости произнес Назыф.

– Ты так и не сказал, зачем мне ехать к этой женщине? – напомнил Джин.

– Лейтенант любит ее. – Глазки Назыфа заблестели. – Если она окажется в наших руках, мы сможем заставить его делать что угодно.

– Даже воевать против своих? – попытался угадать Джин.

– Этого уже не надо, – покачал головой Назыф. – И так сделано все, что может доказать его участие в наших акциях. Два дня назад мы напали на колонну. Взорвали фугас, обстреляли. Есть убитые. А когда уходили, оставили на месте, где была засада, куртку с пятнами его крови, бинты и документы. Перед этим показали на весь мир запись, как он обнимается с моджахедами, стреляет в пленного майора. Теперь надо, чтобы он согласился рассказать всему миру о том, как русские уничтожают чеченцев, и что он сам принимал участие в секретных операциях.

– Ее придется привезти сюда? – догадался Джин.

– Можно по-разному поступить, – задумчиво проговорил Назыф. – Но лучше, конечно, чтобы она оказалась здесь.

– А где гарантия того, что адрес точный? – осторожно спросил Джин.

– Точный, – уверенно заявил Назыф. – Она уволилась из армии и уехала вместе с телом мужа. Там его родители.

– Я согласен, – для вида подумав, кивнул Джин. – Но у меня сейчас есть проблемы…

– Говори, – поторопил Назыф.

– Нет транспорта, на котором я мог бы отправиться туда, – стал перечислять Джин. – Деньги, которые были, уже кончились.

– Об этом можешь не беспокоиться, – заверил Назыф.

Джин стал лихорадочно соображать, как сделать так, чтобы Шаман остался в Чечне. Более того, нужно убедить Назыфа забрать его в отряд. Вариант один, этот человек в федеральном розыске! Однако бандит сам пришел на помощь.

– Ты не обижайся, но один из твоих людей как гарантия останется здесь…

Вадима больно толкнули в спину. От неожиданности он вскрикнул и полетел вперед. Вывернутые в плечах и связанные за спиной руки ломило от боли. Он попытался выпрямиться, но кто-то схватил надетый на голову пластиковый пакет и рванул вместе с прилипшими к нему волосами.

– Говоришь, Артаган у тебя за него деньги потребовал? – громом среди ясного неба раздался голос Казима.

Вадим ждал, что это случится, однако не думал, что ему настолько станет не по себе. Он открыл глаза и обнаружил, что находится в гараже. Небольшое помещение без окон, со смотровой ямой в полу освещала закрепленная на стене лампа дневного света. Казим стоял у выложенной крупными серыми кирпичами стены и с интересом смотрел на него.

– Так и было, – между тем подтвердил Мовлади. – Они с Сурхо совсем совесть потеряли. Говорю, никакие они не чеченцы. Совсем грузины.

– Не смей так говорить, – предостерег Казим. – Смотри, сколько взрывчатки они нам принесли!

– Все равно, не дело это – требовать со своих деньги, – не унимался Мовлади.

Но Казим уже не слушал его. Он сунул большие пальцы под широкий кожаный ремень, резко провел ими вокруг торса, расправляя складки на камуфлированной куртке.

Вадим втянул голову в плечи и смотрел на носки его ботинок.

– Что, лейтенант, думал, убежишь? – Казим подошел ближе. – Тебе придется смириться. Теперь мы будем тебя хорошо охранять.

Как ни странно, но эти слова вдруг успокоили Вадима. Ведь речи о том, чтобы убить его, не было, хотя после всего случившегося это казалось по меньшей мере странным. Разве не он своими руками убил двух моджахедов, а еще одного подорвал на растяжке? Однако временное облегчение сменилось тоской. Он вдруг подумал, что своей жизнью обязан отцу, которому наверняка сейчас очень нелегко.

Двое суток Вадим провел на цепи у старика. Его не били, что было удивительно, и относительно сносно кормили. Старик сам приносил еду и воду. За все время Вадим лишь раз выходил из сарая, и то для того, чтобы вынести ведро. Старика тогда сопровождал средних лет мужчина с автоматом. Ничто кроме оружия не выдавало его принадлежность к боевикам, и Вадим сделал вывод, что он попросту сосед.

Сегодня рано утром вновь появился Мовлади. Он пришел с Тарамом и Бекой. Не говоря ни слова, Вадима вывели во двор, повалили на землю и некоторое время избивали ногами. Причем все происходило без каких-либо объяснений, молча. Вадим громко вскрикивал. Но это не смущало бандитов. Вадим понял, в этом небольшом селении все поголовно поддерживают боевиков. Надо отдать бандитам должное, они ни разу не ударили его по голове и не тронули лицо. Вадим заподозрил, что его снова собираются использовать в каких-то своих целях. Для себя он твердо решил больше не давать повода подставить его. Вадим чувствовал, что рано или поздно боевики все равно расправятся с ним, и ему было не безразлично, кем его станут считать после смерти. Особенно сильно он переживал из-за того, что Мовлади удалось представить убийство Авдеева делом его рук. От этого не переставая ныло сердце. Наверняка и Лена теперь считает его мразью. Хотя, если любит, не поверит.