Маятник Судьбы - Чекалов Денис Александрович. Страница 48
– Что это было? – спросил Марат Чис-Гирей.
Я не стал ничего говорить, чтобы у Марата не сложилось ошибочное впечатление, будто мне известен ответ на его вопрос.
– Это неприятности, – ответила Франсуаз.
16
Наконец я не выдержал.
– Ну что ты услышала, Френки? – спросил я. – Почему у Иоахима едва не перегорели пробки?
Франсуаз попыталась тряхнуть волосами, как она делает обычно, и застонала от боли.
– Он сделал то, что запрещено и демонам, и вампирам, – сказала моя партнерша. – Обратился за помощью к Великой дреме. Хочет узнать, кто еще собрался половить рыбку в мутной воде, воспользоваться пророчеством.
– И?
– Дрема всегда готова помочь, если ей это ничего не стоит, а потом можно будет поживиться. Она рассказала ему про Карго и Тадеуша.
– Значит, теперь наш Иоахим припустит бегом, чтобы не опоздать к раздаче?
– Нет. Он еще слишком слаб. В этой хибаре вампир спрятал свои амулеты. Они в сотни раз слабее, чем кольца Зари, но это кое-что. Иоахим не уйдет отсюда, пока не заполучит их.
Девушка стояла у покосившегося здания и раздраженно постукивала по стене кончиком сапожка.
– Как тебе это нравится, Майкл? – заговорила она. – Старикан-вампир зарыл здесь ночные тапочки, а теперь достать не может. А мы? Вместо того чтобы дать ему пинка, обязаны расстараться, да и найти ему все вещи. Я не для того училась владеть оружием.
Небо здесь вечерами бывает бледновато-розовым; когда приближается закат, над твоей головой разливаются алые волны. Они дрожат в предвечернем полумраке, и…
– Майкл, ты меня не слушаешь.
– Да, милая, ты совершенно права. – Я отвел взгляд от небосклона. – Ты действительно мало училась владеть оружием. Посоветовать тебе курсы?
Франсуаз пробурчала что-то о некоем эльфе, которого давно было пора проучить. Вполне разборчиво прозвучали слова «кнут», «ремень» и «бамбуковая палка». Я как раз собирался спросить, идет ли речь о ком-нибудь из наших общих знакомых или я его не знаю, но в этот момент на дороге появился Марат Чис-Гирей.
Он шел, поминутно поворачивая голову – так, что шея его давно должна была перетереться и лопнуть, – и одарял улыбками проходящих девушек.
Те шарахались в сторону, и я удивился, как это еще никто не вызвал полицию.
– Простите меня, друзья мои! – сказал Чис-Гирей. – Но срочные дела требуют моего присутствия. Как сказал поэт, мне срок пришел покинуть поле брани, чтоб меч свой обнажить в другом краю. Другими словами, меня вызывают в Асгард. – Он посерьезнел. – Кольцо Зари в безопасности, и я должен благодарить за это вас. Однако на моей родине неспокойно. Я – всего лишь простой поэт, все, что я могу, – это говорить правду и тем самым наживать себе врагов… И все же сейчас я не могу забыть про свою страну. Я должен ехать.
– Конечно, Марат, – ответил я. – Вы не должны колебаться. К тому же здесь все уже почти закончено. Мы с Франсуаз прекрасно справимся сами.
Чис-Гирей просиял, и из его уст зафонтанировала новая поэма. После этого он облобызал – если не сказать «облизал» – руку моей партнерше и вновь зашагал по улице, разбрасывая по сторонам приветливые улыбки и пугая проходящих девушек.
Подойдя к перекрестку, когда от нас его отделяла чуть ли не четверть мили, он громогласно изрек:
– Если я потребуюсь, только дайте знать!
Я мило улыбнулся и помахал ему рукой.
– Можешь не беспокоиться, не потребуешься, – сказала Франсуаз. – Майкл. Дай платок. Он мне всю руку засоплял. Мне приходилось дотрагиваться до болотной кикиморы – и та была чище.
Я провожал Чис-Гирея взглядом, пока не поймал себя на этом, и тут же повернулся в другую сторону.
Мы же не поезд провожали в конце концов.
Да и не стоило показывать, что я так же рад отделаться от нашего спутника, как и она. Если Франсуаз догадается о моих чувствах, весь воспитательный процесс будет сорван.
Я ведь обещал ее тетушкам, что научу ее вести себя в большом городе.
– Итак, – Франсуаз врезала носком сапожка по стене так сильно, что доска провалилась, поднимая облако трухлявой пыли, – особого выбора у нас нет, и не стоит тянуть кота за…
– Френки, – строго напомнил я.
– Ладно, решим, что этого кота кастрировали в прошлый раз, и не станем тянуть его за хвост. Ты согласен – я про мое предложение, а не выражение?
– Конечно.
– Тогда свяжись со своим другом, трехголовым крыланом. Паутинника можно убить только одним способом. Нужен древний палаш, выдержанный в крови людей-деревьев, с рукояткой из кости бешеного мамонта. Это редкая штука, но трехтыквенный продает старинное оружие, у него должно быть. Пусть пришлет как можно быстрее, с виверной или даже с пегасом. Я все оплачу. Снесу голову поганцу, и забудем об этом.
Я не без удивления взглянул на демонессу:
– Френки! Откуда столько жестокости? Мы вполне можем решить дело миром.
– Как еще? Может, мне с ним переспать?
– Ты меня шокируешь. Ты знаешь, кто такой паутинник?
– Парень, который скоро окажется без головы… И без других частей тела тоже.
– Нет. Паутинник – человек, которого наказали Великие Небеса. Когда-то он совершил ошибку – не по оплошности, не по незнанию, а оттого, что поддался гневу. За этот промах пришлось заплатить другим людям – тем, которые просто оказались поблизости и не имели ничего общего с происходящим. И вот с тех пор паутинник обречен жить так, как живет сейчас.
– Скоро я его избавлю, – пообещала Франсуаз. – От жизни.
– Это необязательно. Ты сама видела, как раскачивается маятник судьбы. Это означает, что мироздания начинают смещаться. В такие мгновения открываются необычные возможности. Мы можем вернуться в прошлое и сделать так, чтобы этот человек принял правильное решение и не стал паутинником. Тогда, после нашего возвращения, его уже здесь просто не будет. И тебе не придется никого убивать.
– А мы можем вернуться в собственное прошлое и исправить свои ошибки?
– Нет. Это было бы слишком просто. Другое дело – паутинник, которого наказали небеса. Его судьбу мы в силах исправить. Все остальное – нет.
– Чертовы правила… Но послушай, Майкл. Если, когда мы вернемся, паутинника здесь не будет, значит, Иоахим попросту сможет забрать свои пожитки и смыться. И в исправленном варианте событий это произойдет еще вчера. Я не мастерица по временным парадоксам, но это выглядит так: он смоется, а нам останется только локти кусать.
– Я не сказал, что мой план идеален. Но это все же лучше, чем убивать паутинника, – ты не находишь?
Франсуаз хмыкнула:
– Убить было бы интереснее. Что нам надо сделать?
– Просто шагни вперед.
17
– Не присоединиться ли нам к каравану? – спросил я.
День клонился к вечеру. Две луны, одна за другой, поднимались из-за гор.
Казалось, на тысячи верст вокруг рассыпано золото. Мы находились в центре пустыни Великанов, и сумеречные тени ложились на остывающий песок.
– Я знаю, куда ехать, – сказала Франсуаз, упрямо подняв подбородок.
Девушка сидела на великолепном скакуне, каштановые волосы рассыпались по ее плечам.
– Если бы знала, – задумчиво ответил я, – мы бы уже были там.
Мой верховой дракон хлопнул когтистыми крыльями, недовольный остановкой.
– Я обещала, что приведу тебя к развалинам храма. И я это сделаю.
Франсуаз окинула горизонт взглядом, но далекие горы по-прежнему оставались единственным нашим ориентиром. Наверное, она ругала про себя руины храма, которые специально исчезли, чтобы поставить ее в неловкое положение.
– Если мы не прибудем к руинам вовремя, – произнес я, – пустынные призраки не получат свои приглашения и не попадут на маскарад привидений. Мы не имеем права их подвести. Уверен, караванщик знает эти места. – Я направил своего дракона вперед.
– Я сама их знаю, – возразила Франсуаз, но все же последовала за мной.
Двенадцать повозок, тяжело груженных товаром, стояли лагерем среди барханов. В каждую арбу была впряжена толстая ездовая ящерица. Купец в богатых одеждах расхаживал вразвалку между повозками, что-то втолковывая помощникам.