Бангкок-8 - Бердетт Джон. Страница 55

Джонс смотрела на экран поверх моего плеча. Я поднял на нее глаза. Она нахмурилась, на щеках двигались желваки. Я решил, что до нее стало доходить, кто совершил преступление. Это представляло для меня проблему, но иначе и не могло быть. Мне нравилось наблюдать, как в ней берет верх профессионализм. Мысли о сексе совершенно выветрились у нее из головы.

— Я не додумалась прочитать их таким образом. Как удачно, что вам пришло в голову разделить все письма на временные периоды. Что вас надоумило?

— Тон его голоса на кассетах. Совершенно отчаявшегося, но очень талантливого исполнителя приказов, — и одновременно человека, который готов за деньги на все, что угодно. В деле с нефритом сотрудничество только началось. А развилось в иной сфере.

— Но мы не можем утверждать, что Брэдли знал все… что было у Уоррена на уме.

Я вздохнул. Мне все казалось очевидным, но интуиция, видимо, не в чести в американских правоохранительных органах.

— Зато мы можем сказать, что любая информация, которой он располагал, могла послужить достаточным мотивом для убийства. Почувствуйте изменение тона, начиная со второго периода. Откуда такой ребяческий восторг? Уоррен всю жизнь в ювелирном деле. Следовательно, речь идет о чем-то ином. Не мог он настолько перевозбудиться из-за того, что предстояло сделать копию нефритовой статуэтки всадника на коне.

Джонс покачала головой. Я заглянул ей в глаза и понял, что она еще не прочувствовала все тонкости этого дела. Предстояло очень много работы. Оставались загадкой змеи, и я хотел выяснить, что такого натворил Уоррен и стремились скрыть от меня Викорн и Сувит.

Кимберли уехала в посольство за фотографией Глэдис Пирсон, а я покинул участок и отправился в интернет-кафе просмотреть «Бангкок пост». Эта ежедневная газета выходила на английском языке и целиком публиковалась в Сети, а также имела превосходный архив за последние десять лет. Перебирая статьи и заметки, открывающиеся на ключевое слово «убийство», я понимал, что напрасно теряю время. Я набрал словосочетание «русские проститутки», и в ту же секунду на экране выскочила фамилия Андрея Ямского. Пути кармы таинственны и неумолимы. Убедившись, что мне не завершить нынешний жизненный цикл без еще одного жестокого столкновения с Андреем Ямским, я вышел из Интернета, оплатил свое время. Пока дожидался сдачи, бросил взгляд на других пользователей, которые сидели в зале за двадцатью мониторами. Это были женщины в возрасте между восемнадцатью и тридцатью годами, и они помогали друг другу с английским.

— Спасибо за… allai… как это будет?

— Деньги.

— Спасибо за деньги. Спасибо за деньги, дорогой.

Смешки.

Агент ФБР уже вернулась в участок. Она овладела искусством поездок на мототакси и умудрилась прибыть из посольства невредимой. Под горящим взором Монитора мы сравнили снимок голой Глэдис Пирсон со снимком голой Фатимы. Джонсон объяснила, что убитая часто пользовалась подобными фотографиями в качестве рекламы. Мы положили снимки рядом, накрыли листом бумаги непохожие лица и переглянулись.

— Один к одному, — прокомментировал Монитор. — Одинаковое тело. Даже одна и та же штуковина в пупке.

Джонсон достала еще одну посмертную фотографию Глэдис. Жертва лежала на животе на столе похоронщика. Глаза Монитора по-прежнему горели. Я отвернулся.

— По вашей теории, ее избивали, когда он совершал с ней половой акт. В таком случае кнут должен быть очень длинным.

— Мы провели множество экспериментов. Вы совершенно правы: кнут не мог быть меньше шести футов. Мы решили, что у него был помощник.

— Помощник? — охнул я.

— Люди такого рода всегда находятся. И не только мужчины, но и женщины. К тому же не забывайте, насколько богат ювелир. Вы заметили, как близко легли друг к другу борозды? Кто бы это ни был, человек умел обращаться с кнутом. Когда я рассматриваю эту фотографию, мне вспоминается маркиз де Сад со своим слугой. — Джонс вытащила еще одну фотографию — теперь Пирсон лежала на спине.

— Груди тоже?

— Да. Вы не отошлете этого урода с каким-нибудь поручением, а то я его пришибу?

— Принесите нам кофе, — попросил я Монитора.

Глава 40

Мы настолько привыкли ездить вместе на заднем сиденье нанятой Джонс машины, что это стало эквивалентом совместному проведению времени перед телевизором. От флирта мы перешли к половой терпимости без намека на секс, и я решил, что таким и должен быть постиндустриальный роман. Этой мысли нисколько не противоречил сидящий на переднем сиденье Монитор. Он время от времени просил остановиться у продовольственных прилавков, покупал толстые свиные сосиски и с удовольствием жевал. Этот человек был словно порождение ночного кошмара, низвергнутое откуда-то, а не зачатое человеком.

— Если я правильно поняла цель нашей поездки в Паттайю, то интересно, как вам удастся избавиться от Монитора? — прошептала мне на ухо Джонс.

— У меня есть план.

— Догадываюсь. — Она зевнула. — Так что он собой представляет, этот Ямской? Еще один бандит с татуировкой на лбу и прайс-листом, в котором в числе прочего значится оружейный плутоний?

— Не совсем.

Паттайя — прибрежный курорт, до которого час езды от Крунгтепа, если нет автомобильных заторов. И еще это место, где индустрия проявляет себя во всем блеске, — Индустрия с большой буквы. Джонс открыла путеводитель «Одинокая планета» и прочитала:

Кимберли закрыла книгу и посмотрела на меня с выражением, которое я еще ни разу не видел. Неужели смирение?

— Проституция никогда не была моим коньком. Разумеется, я изучала законодательные основы этого явления, знаю, как в Штатах обойтись на улице с проституткой, знакома с мельчайшими деталями карьеры Глэдис Пирсон, но никогда не рассматривала проблему с социологической точки зрения. В вашей стране это настоящий феномен — не представляю, знала ли история подобный размах. Вероятно, в его основе очень сложные социальные корни. Я вам не говорила: когда я ходила на площадь Нана, то видела молодого американца лет двадцати с небольшим, очень симпатичного, душка да и только, но без обеих рук — потерял в аварии. Однако девушки обращались с ним, как со всеми остальными. И в их поведении не было ничего напускного. Они интересовались, как он лишился рук, играли с культями; нарушая все правила приличия, ощупывали и спрашивали, не желает ли он пригласить их в гостиницу. Парень лыбился как кот, а на глазах блестели слезы. Не надо глубоко разбираться в психологии, чтобы понять, что творилось в его голове. Пришлось пересечь полмира, чтобы попасть в такое место, где к тебе относятся как к нормальному человеку. Я не заметила в девушках ни капли отвращения, ни намека на снисходительность. Похоже, в вашей стране иначе, чем у нас, относятся к физическим изъянам. Это были молодые, красивые, хорошо сложенные женщины, но они и глазом не моргнули.