Заря империи - Барон Сэм. Страница 3

Отбор шел быстро. Тутмос-син наблюдал за тем, как воины разделяли деревенских ничтожеств на две группы, и его губы шевелились: он считал пленных. В живых останется чуть больше ста сорока человек.

После того как отбор закончился, Ретнар выкрикнул приказ, и началась бойня. Воины методично двигались сквозь ряд тех, кому предстояло умереть. Мечи поднимались и опускались.

Вскоре запах крови наполнил воздух. Крики и вопли эхом отражались от стен, когда любящие люди что-то кричали друг другу. Убийство, умелое и быстрое, отняло немного времени. Воины не видели славы в такой бойне. Лишь некоторые жители деревни попытались оказать сопротивление. Трое детей хотели сбежать (их подтолкнули к этому беспомощные матери), но воины стояли в ряд и не позволяли уйти никому из жертв. Другие призывали своих богов, просили Мардука или Иштар помочь им, но у ложных богов деревенских ничтожеств не было сил, чтобы справиться с алур мерики.

После окончания бойни Тутмос-син сел на коня и проехал перед теми, кого оставили в живых. Впереди него следовали телохранители, держа оружие наготове, в равной мере чтобы напугать рабов и охранять вождя. По испуганным лицам мужчин и женщин катились слезы. Выжившие быстро замолчали и теперь смотрели на этого нового воина.

— Я — Тутмос-син из алур мерики. Мой отец, Маским-Ксул, правит над всеми кланами алур мерики.

Он говорил на своем языке, хотя мог достаточно хорошо изъясняться на диалекте деревенских жителей. Если бы деревня оказала сопротивление, если бы кто-то из жителей смело сражался, он мог бы обращаться прямо к ним. Но теперь это обесчестило бы его. Один из воинов переводил, говоря громко, чтобы все могли узнать свою судьбу.

— Именем Маским-Ксула вы все становитесь рабами алур мерики до конца жизни. Вы будете много работать и подчиняться всем приказам. Сейчас вы узнаете, что ждет тех, кто не подчиняется или пытается сбежать.

Он повернулся к Ретнару.

— Покажи им.

Ретнар в свою очередь повернулся к воинам, и началась следующая стадия обучения рабов. Один из младших командиров выбрал двух мужчин и двух женщин. Воины быстро раздели мужчин и разложили их на земле, как можно сильнее растянув конечности. К ним привязали веревки таким образом, что люди совершенно не могли двигаться. В то же время другие воины подогнали оставшихся рабов поближе, чтобы они могли видеть пытку. Все рабы так и оставались на коленях. Все должны были смотреть, никто не мог отвернуться или закрыть глаза.

Воины встали на колени рядом с каждой привязанной жертвой. Ретнар кивнул, и его подчиненные приступили к делу, используя ножи, чтобы резать пленных, или камни величиной с кулак, чтобы ломать кости. Беспомощные люди закричали в ужасе еще до того, как им нанесли первый удар. Когда началась сама пытка, крики боли отражались от земляных стен и, казалось, усиливались. Следовало растягивать пытку, чтобы жертвы страдали как можно больше и как можно дольше. Их судьба послужит примером тем, кого заставили смотреть. Некоторые зрители бесконтрольно дрожали от страха, другие кричали от отчаяния, но большинство просто в ужасе наблюдало за происходящим. Все, кто отворачивался или закрывал глаза, получали удар плоской стороной меча.

В это время другие воины занимались женщинами. Повозка, которую жители деревни использовали для продажи фруктов или овощей, теперь служила другой цели. Воины сорвали с женщин одежду, а потом бросили на повозку на спины, друг рядом с другом. Их удерживали смеющиеся алур мерики, и первая группа уже выстраивалась в очередь для получения удовольствия. Вначале женщин изнасилуют почти до полной потери сознания, а потом разрубят на куски. Подобное всегда наводило должный ужас на только что взятых в плен женщин.

Процесс не займет много времени. Зато потом не будет никакого сопротивления. Новые рабы выучат урок, который хотели им преподать их новые хозяева: мгновенно подчиняйтесь любому приказу, терпите любое надругательство и оскорбление, или вас ждет еще более ужасное наказание. У алур мерики возникало мало проблем с рабами — как с мужчинами, так и с женщинами. Медленная пытка до смерти за малейшее прегрешение, настоящее или вымышленное, являлась очень эффективным средством устрашения, которое помогало держать рабов в узде, пока они не уработаются на хозяев до смерти.

Тутмос-син повернулся к Ретнару и увидел, что его помощник уже собирается приступить к делу. Он первым изнасилует одну или обеих женщин.

— Не дай им умереть слишком быстро, Ретнар.

Усиливающиеся крики жертв заглушили ответ Ретнара.

Тутмос-син развернул коня и выехал из деревни в сопровождении трех телохранителей. На этот раз он осматривал соседние фермы, изучал дома, поля и даже бесконечные оросительные каналы. Ни один воин никогда не унизится до фермерства, но Тутмос-син хотел знать, как эта деревня настолько разрослась, как столько человек могли кормиться с этих полей. Однако он не мог найти ответ. К тому времени, как он вернулся, урок Ретнара закончился. Четыре тела, теперь покрытые мухами, лежали там, где их настигла смерть. На рыночной площади воцарилась тишина. Подчиняясь новым хозяевам, рабы молчали. Они выучили первый урок.

Тутмос-син спешился, затем прошел мимо тел к стоявшим на коленях деревенским жителям. Те неотрывно смотрели на жертвы, как им было приказано. Некоторые бросили взгляды на приближающегося вождя алур мерики, но после одного взгляда на его неулыбающееся лицо тут же отворачивались и снова смотрели на жуткое зрелище перед ними. Не обращая внимания на мужчин и детей, он осматривал лица женщин. Три или четыре оказались достаточно симпатичными.

— Приведите их ко мне, — приказал он телохранителям.

Воины тут же схватили тех, на которых он указал, подняли на ноги и вытащили из стоявшей на коленях толпы. Потребовалось всего несколько мгновений, чтобы сорвать с них одежду и заставить встать на колени в пыль.

Эти выглядели самыми симпатичными, хотя Тутмос-син знал, что слезы и ужас изменяют женское лицо. Две женщины дрожали и тихо плакали, но горькие слезы скоро иссякнут.

В конце концов ведь в глазах содержится лишь определенное количество воды. Две другие просто глядели на него, их ужас уже сменился безнадежностью.

Тутмос-син осмотрел каждую по очереди, хватая их за волосы и поднимая лица вверх. Он выбрал двух, которые выглядели постарше, примерно шестнадцати или семнадцати лет. Он любил их в этом возрасте, когда они уже научились удовлетворять мужчину. Он знал, что они доставят ему удовольствие. После увиденного сегодня они приложат все усилия, чтобы доставить ему удовольствие.

К нему подошел Ретнар.

— Урок закончился, Тутмос-син. Начинаем делить трофеи? Мужчины хотят разобрать остальных женщин.

Тутмос-син посмотрел на солнце, которое все еще стояло высоко в небе.

— Нет, не сейчас, только после наступления темноты.

Отправь рабов трудиться. Все, что мы не хотим забрать с собой, должно быть уничтожено. Если можно сжечь, то сносите сюда и поджигайте. Все, включая заборы, повозки, орудия труда, одежду. Разбивайте все, что нельзя сжечь. Затем завтра пусть рабы сломают и разберут все дома. Когда деревенские ничтожества вернутся, они не должны найти тут ничего уцелевшего. И перед тем как возвращаться назад в лагерь, также подожгите поля.

Все, каждое животное, нужно уничтожить.

Тутмос-син оглянулся вокруг, на окружавшие его дома.

— Эта деревня была слишком большой и процветающей.

Деревенских ничтожеств нужно отучить строить подобные места. А когда тронетесь в обратный путь, нагрузите рабов. Пусть несут столько, сколько могут. И пусть только самые сильные дойдут до нашего лагеря.

Ретнар улыбнулся.

— Я их научу. Значит, ты возвращаешься на совет?

— Да. Завтра я возьму пятьдесят человек и вернусь к отцу.

Я привезу ему лучшее вино и женщин. Если хочешь, отправь десять своих людей с подарками дедушке.

Дедушка Ретнара также входил в совет.

— Дедушка будет рад.

— Ты хорошо потрудился, Ретнар. Я поговорю о тебе с отцом и советом.